стоит посреди комнаты и не уходит, решает как ей поступить, чтобы не просчитаться.
— Могу я рассчитывать, что это наказание спишется в счет четвертого? — произносит неожиданно громко.
С интересом наблюдаю за девушкой и восхищаюсь ее предприимчивостью. Своим вариантом она убивает двух зайцев — выполняет следующее наказание и удовлетворяет мой приказ, умно! Делаю вид, что раздумываю над ее вопросом, но ответ очевиден:
— Да, конечно. Пусть это будет четвертым. Твоя мастурбация и полноценный сеанс с дилдо спишут его.
— Господи, — срывается с ее губ. — Если честно, я стесняюсь, — Алина решает быть откровенной. Может быть… вы мне поможете?
— Ммм, считаешь сама не справишься? — ее предложение меня манит, неплохой вариант развития событий.
— Я не могу вот так просто заняться мастурбацией, пока вы сидите и смотрите, давайте как-то вместе это сделаем, что ли, — краснея, значительно понизив тон, предлагает Алина.
— Раздевайся, — приказываю и она немного дергается. Не знаю, по какой причине она такая нервная, ощущение, что ее били и тело помнит опасность. Реакция, по крайней мере, именно такая.
Алина медленно расстёгивает юбку, ее руки сексуально скользят по бедрам, твою мать, какая у нее фигурка, каждый раз приливает в паху, когда она остается в одном нижнем белье, так и хочется завалить и вытрахать. Снимает водолазку, оставляя на себе лишь прозрачный бюстгальтер, через который отчетливо видны пуговки сосков. Грудь у Алины небольшая и аккуратная, именно такая, как я люблю. В мыслях я уже представляю, как облизываю набухшие соски и иду вниз языком по животу.
В скромности этой девушки столько порока, что я не могу думать ни о чем, кроме как о сексе с ней. Интересно, какая она внутри? Наверняка узкая и тугая, неиспорченная и не может быть другой. Хочу ощутить свои толчки в ее теле, прижать к себе и наконец-то разрядить яйца в милую Алину, испытать качественный оргазм, хорошенько ее отодрав. Все эти игры с реверансами начинают меня утомлять, хищник внутри — жаждет плоти и разврата, а не соплей, с которыми мы уже перебарщиваем.
Тем временем Алина не тушуется, подходит ко мне ближе и разворачивается спиной.
— Расстегнете? — произносит, как мне кажется, нарочито сексуально. Или у меня едет крыша, или девушка реально желает нашего траха.
Не проронив ни звука, сдвигаю волосы с ее плеч и пальцами расстёгиваю крючки бюстгальтера, высвобождая грудь. Алина приподнимает руки, делая ими впереди крест-накрест, чтобы прикрыться.
— Опусти их, не занимайся ерундой, — рычу около ее шеи. — Хватит мямлю из себя строить, выпусти ту порочную суку, которая живет в каждой женщине. Что ты теряешь, Алин, — продолжаю соблазнять как змей искуситель, — через пару дней закончатся наказания и ты больше не увидишь меня никогда. Стоит ли стесняться? Я тот самый прекрасный принц, с которым ты можешь раскрепоститься и попробовать что-то новое, — заканчиваю и кладу руку на бедро.
— На принца вы не тянете, скорее прекрасное чудовище, — исправляет Алина. Затем берет мою свободную ладонь и перемещает ее в трусики. — Сейчас я покажу как мастурбирую, вы же этого хотели? — своей рукой накрывает мою и подтягивает к клитору. — Тогда помогайте мне получить оргазм. Издает такой стон, что каменный стояк, кажется, сейчас разорвет штаны…
Глава 12. Тимур
— Эта дура никак не может повлиять на свою дочку, папа. Для Алины мать не авторитет. Был уверен, что она прислушается к маменьке хотя бы немного, но увы и ах, — злобно высказываю отцу. Алина бесит своим непослушанием.
Неуступчивость Алины начинает раздражать. Она не желает идти на диалог и показывает свой характер с каждым днем все больше. Из некогда покорной и послушной девушки, она трансформировалась в независимую и умеющую отстоять свои права. Это неимоверное бесит и вызывает во мне ярость.
Понимаю, что вырвавшись из отношений и наслушавшись советов от дурех подруг и психологов, девушка становится все дальше от меня и моих убеждений. Алиной все сложнее манипулировать, что безумно меня злит. Воздействовать на девушку как раньше уже не получается. Да что там говорить, даже семья и родители становятся для Алины не авторитетами. Гнет свою линию по всем фронтам и ее не сломить.
— Сын, далась тебе эта простушка, столько телодвижений ради обычной письки, не слишком? Властного подключили, мамку Алины, что дальше? Ну не хочет эта девка быть с тобой, не пофиг? Найди в любом клубе бабу посговорчивее и наслаждайся, — спокойным голосом раздает советы отец.
— Не хочу другую — нужна Алина, еще ни одна девушка мне не отказывала! Бросаю я, а не меня, тебе понятно? Я! — начинаю закипать от ситуации. Не хватает только значиться лузером в списке тех кого она опрокинула.
— Эй, давай потише тут, разошелся, ведешь себя как сопливая истеричка. Ухаживал бы нормально, как это делают мужчины, а не распускал руки. Почему-то не сомневаюсь, что ты бил Алину, поэтому и свинтила от тебя. Говори, было такое? — грозно произносит Федор Сергеевич.
— Какая разница, разговор не об этом, — не хочу отвечать на этот вопрос. Отец крайне категорично относится к рукоприкладству, хотя сам по себе достаточно жесткий человек. К тому же прошлая история из-за побоев Юльки с кафедры журфака, после которой он меня отмазывал, припоминается мне и по сей день. В нетрезвом состоянии влепил ей со всей дури леща, а та пошла в полицию и накатала на меня заявление. Скандал вышел жуткий.
— Слышь ты, — резко разворачивается, хватая за ворот моего свитера, и произносит стальным голосом, — повторяю, со мной так базарить не стоит, я ради своего сына на многое готов, но вот если будешь без уважения ко мне относиться — проблемы появятся уже у тебя. Доступно объясняю?
— Пап, ну ты чего? — пытаюсь его успокоить, — извини, если я резок, меня достала эта ситуация. Какого хрена Алина молчит? Не просит помощи, не делится проблемами? Я смотрю ей начинает нравиться та херня, которую с ней творит Властный. Это вообще нормально? — произношу нервно.
— Вполне, ненормально — это свою женщину под постороннего мужика подкладывать и ждать положительного исхода, — отпускает ворот и спокойным голосом продолжает. — Я тебя еще раз спрашиваю, ты бил Алину?
— Ну… было пару раз, — отвожу глаза. Не
