Кристина Лорен - Прекрасный игрок

Теперь она стояла передо мной в простеньком белом лифчике. Встретившись с ней глазами и молча попросив разрешения, я протянул руки ей за спину, расстегнул лифчик и спустил лямки с плеч.

Вид ее обнаженной груди застал меня врасплох, и я застыл на месте, пожирая ее взглядом.

– К твоему сведению, – шепнула Ханна, – делать что-то со мной не обязательно.

– К твоему сведению, – так же тихо ответил я, – удержать руки при себе я сейчас не способен.

– Я хочу внимательно подойти к делу. А ты будешь меня… отвлекать.

Я застонал: эта девушка меня убивала.

– Такая прилежная ученица, – сказал я и нагнулся, чтобы поцеловать ямку у основания шеи. – Но, увы, я не смогу просто стоять и смотреть. Ты могла бы заметить, что я несколько одержим твоей грудью.

Ее кожа была нежной и восхитительно пахла. Приоткрыв рот, я легонько куснул, испытывая Ханну. Она охнула и прижалась ко мне – лучшая из возможных реакций. Мозг немедленно заполнился образами: ее ногти впиваются в мою спину, мои губы жадно прильнули к ее груди, я раскачиваюсь над Ханной…

– Возьми его в руку, Ханна.

Я приподнял ее груди на ладонях, взвесил, сжал сильнее. Матерь божья, я готов был их съесть.

Она снова опустила руки к молнии на брюках, но дальше не пошла.

– Покажешь мне, как это делается?

Пожалуй, ничего сексуальней я от женщины не слышал. Может, все дело было в ее голосе, немного хриплом и очень нетерпеливом. Может, в том, что я знал, как Ханна талантлива и как далеко эта задача выходит за рамки ее зоны комфорта, и все же она попросила меня о помощи. Или, может, просто-напросто в том, что я сходил по ней с ума, и показать Ханне, как доставить мне удовольствие, было все равно что сказать Вселенной: «Эта женщина принадлежит мне».

Я передвинул ее руки на ремень джинсов, и вместе мы спустили их с боксерами, высвобождая мой член.

Позволив Ханне хорошенько его рассмотреть, я откинул волосы ей за спину и, наклонившись, поцеловал в шею.

– Ты такая вкусная.

Эрекция была настолько мощной, что я чувствовал пульсацию по всей его длине. Надо было освободиться от этого напряжения.

– Черт, Ханна, возьми его в руку.

– Покажи мне как, Уилл, – взмолилась она, обеими руками лаская мой живот и едва касаясь напряженного кончика члена.

Оба мы, посмотрев вниз, чуть качнулись в унисон.

Я взял ее теплую ладонь, заставил пальцами обхватить середину ствола и провел вверх и вниз, испустив долгий, мучительный стон.

Она приглушенно охнула – сдавленный, возбужденный звук, – и я чуть не взорвался. Вместо этого я плотно сжал веки, нагнувшись, снова покрыл поцелуями ее шею и показал ей, как действовать. Это было так медленно. Мне уже вечность никто не дрочил, в ста случаях из ста я выбирал орал или обычный перепихон, но сейчас все было идеально.

Ее губы были так близко к моим. Я чувствовал ее дыхание, ощущал привкус приторно-сладкого сливового напитка.

– Разве не странно, что я трогаю тебя там, а мы еще ни разу не целовались? – шепнула Ханна.

Я покачал головой и посмотрел вниз на ее пальцы, обхватившие мой член. Мне с трудом удалось сосредоточиться.

– Здесь нет правильного и неправильного, Ханна. Никаких правил.

Оторвав взгляд от моих губ, она посмотрела мне в лицо.

– Целовать меня не обязательно.

Я отвесил челюсть. Мне уже несколько недель до смерти хотелось поцеловать ее.

– Блин, Ханна, что за чушь. Обязательно.

Она провела языком по губам, и те влажно заблестели.

– Ладно.

Я наклонился ниже, нависнув над ней, двигая вверх и вниз ее руку и впитывая, казалось, ее целиком. Губы Ханны были на расстоянии вздоха от моих, ее дыхание касалось меня всякий раз, когда она охала, добираясь до головки члена. Я снова застонал. Это было слишком хорошо для обычной ручной работы. И внезапно между нами возникла слишком тесная связь, чтобы мы могли остаться друзьями.

Я заглянул ей в глаза, скользнул взглядом по губам, прежде чем преодолеть этот последний дюйм и поцеловать ее.

Она была такой теплой и сладкой, а наш первый поцелуй почти неощутимым: я просто прикоснулся губами к ее губам, как будто упрашивая: «Дай мне сделать это. Дай мне сделать это и быть нежным и осторожным с каждой частичкой тебя». Я поцеловал ее несколько раз, только в губы, очень бережно, чтобы Ханна поняла – я готов продвигаться так медленно, как ей удобно.

Когда, немного приоткрыв рот, я втянул внутрь ее нижнюю губу, от хриплого стона Ханны по мне пробежала радостная дрожь. Боже, мне хотелось поднять эту девушку на руки, основательно поработать языком у нее во рту и взять ее у стены – чтобы снаружи грохотала вечеринка, а мой взгляд шарил по ее лицу, выискивая новые и новые признаки наслаждения.

Внезапно она отстранилась, вглядываясь в мои губы, в мои глаза, в мой лоб. Она вглядывалась в меня, и я не мог понять – то ли ей просто нравилось узнавать новое, то ли этот восторг был связан именно с этим моментом, со мной. Но ничто не смогло бы вырвать меня из транса. Ни гром салюта снаружи, ни пламя в коридоре. Желание проникнуть в нее – полностью овладеть ею – пронзило меня и болезненной тяжестью повисло под ребрами.

– Ты ведь скажешь мне, если я сделаю что-то неправильно, да? – тихо спросила она.

Я сдавленно рассмеялся.

– Ты все делаешь правильно. Мне чертовски хорошо, а ведь это только рука.

Ханна неуверенно произнесла:

– Разве… другие не делают это?

Я с усилием сглотнул. Упоминание о других женщинах пришлось мне не по душе. Раньше мне даже нравилось их незримое присутствие как указание на границу между тем, что может случиться в такие моменты, и тем, что никогда не произойдет. Но с Ханной мне хотелось напрочь вычеркнуть их из своей жизни.

– Ш-ш-ш.

– Я имею в виду, ведь обычно ты просто занимаешься сексом?

– Мне нравится то, что ты делаешь, и ничего другого я сейчас не хочу; так что не могла бы ты просто сосредоточиться на моем члене?

Ханна рассмеялась, и я запульсировал в ее ладони, наслаждаясь этим звуком.

– Хорошо, – шепнула она. – Просто мне надо начинать с азов.

– Мне нравится, что ты хочешь научиться ласкать меня.

– А мне нравится тебя ласкать, – выдохнула она мне в рот. – Нравится, что ты меня учишь.

Теперь мы двигались быстрее – я показал Ханне, как крепко сжимать руку, и объяснил, что надо делать это сильнее, что мне нужно быстрее и жестче, чем она думала.

– Сожми сильнее, – прошептал я. – Мне нравится пожестче.

– Разве тебе от этого не больно?

– Нет, от этого я просто подыхаю.