и ускорилась. – Страшно хочу есть и в постель. Что скажешь?
– Готов в постель даже без еды, – хохотнул он.
– Как знаешь, а я все-таки перекушу.
– Не дай бог так оголодать…
Вика хихикнула. Вадим обнял ее за плечи и поцеловал в щеку. Сейчас готов был на все, лишь бы просто быть рядом.
* * *
– У меня, конечно, есть сбережения, – протянула Геля, разливая по чашкам свежезаваренный чай. – Но, во-первых, их все равно не хватит на первоначальный взнос, а во-вторых, я предпочитаю припрятать деньги на тот случай, если придется занять тебе. Есть вещи поважнее магазина на постоянном месте.
На кухне едва уловимо запахло бергамотом. Геля поставила на стол вазочку с печеньем и еще одну с сухофруктами. Вика понимающе улыбнулась: подруга никогда не пила пустой чай, даже в половине первого ночи.
– Я тратиться сейчас просто не могу, – Вика виновато развела руками. Пододвинула к себе чашку и сделала глоток. Терпкая горьковатая жидкость приятно обожгла рот. – Да и немного у меня. Лешке на лечение, если что, хватит, но не больше.
– С тобой все понятно, – кивнула Геля. Уселась рядом за стол, потянулась к печенью и, прихватив вкусный кружочек, откусила. – У тебя иные цели сейчас. Думаю, нам стоит поискать другое помещение, это мы потеряем. Только договор заключить такой, чтобы можно было относительно безболезненно закрыться месяца через три, если наши покупатели за нами не пойдут.
– Согласна. Хотя, конечно, очень обидно… Столько в него вложено сил…
– Спишем потери на… как там в твоих учебниках? – Геля нахмурилась, припоминая. – Предпринимательский риск. Вроде как накладки неизбежны.
Вика рассмеялась. Подруга, в общем-то, была права, даже маленький бизнес предполагал убытки время от времени. Другое дело, что, несмотря на все теории, терять было обидно.
– В среду займусь поиском помещения, – продолжила Геля не терпящим возражения тоном, и Вика кивнула, соглашаясь. Подруге нравилось рыскать по сайтам, а вот дальнейшие переговоры она предпочитала делегировать. Жаловалась, что иногда побаивается людей по другую сторону линии. Вика не возражала, у нее проблем с телефонным общением не было.
Геля с довольным видом разделалась с печенюшкой, приложилась к чашке, заправила выпавший из хвоста темный локон за ухо и прошила гостью взглядом.
– А с твоим Олененком как дела? Рассказывай!
– Вадим не мой, – Вика отпила чаю и пожала плечами. – Он изо всех оленьих сил грезит возвращением к своей актрисе. Но со мной отработал по полной. Жаль только, что не все зависит от нас.
– У взрослых людей обычно есть прошлое, – хихикнула Геля, видимо, намекая на проблемы Викиного кавалера. – У Вадима такое…
– Брось подкалывать… А то неудобно перед мужчиной, это все-таки медицинская тайна. Он, когда делился, не рассчитывал, что я его неподвижных ребят буду с подругой обсуждать.
– Вот только не говори, что он снова тебе нравится! – прищурилась Геля. – Этого еще не хватало! Зачем защищаешь?
– Я составила список ЭКОшных клиник, – сообщила Вика, пытаясь направить мысли подруги в мирное русло. – Завтра сдадим анализы с Лешкой и сяду на телефон, узнаю насчет докторов и условий. Останется только поговорить с Вадимом, когда вернется. Сейчас мне кажется, что он согласится помочь.
– Надо быть законченной сволочью, чтобы отказаться. А он всего лишь олень.
– Обыкновенный он, Гель! Не наговаривай на мужика. Просто у нас с ним вышло через пень-колоду… Как в маминой любимой песне: «Жестокие дети умеют влюбляться, не умеют любить». Вот и весь сказ, – опустила глаза в чашку и состряпала улыбку: – Сейчас уже все это неважно. Важно, что он больше не злится и мы, наверное, сможем обсудить проблемы, как взрослые люди.
– Уговорила, – примирительно подытожила хозяйка дома. – Вадим обыкновенный. Главное, не нарвись второй раз, говорят, это еще больнее, чем в первый.
– Справлюсь. За одного битого двух небитых дают, – отпила из чашки и взяла из вазочки курагу. – Жутко волнуюсь перед походом с Лешкой. Врач в больнице говорил, что положительной динамики мы сразу не увидим, а отрицательную можем. Не знаю, как пережить время от понедельничных анализов до приема во вторник, а ты меня мужчиной пугаешь. Отношения с Вадимом – даже не третье дело. Пусть кончит в баночку и прыгает к своей актрисе, я готова поделиться.
Засунула сухофрукт в рот и запила чаем. Кажется, не почувствовала вкуса. Разволновалась то ли из-за Лешки, то ли из-за Олененка, то ли из-за обоих сразу.
– Прости идиотку, – прошептала Геля едва слышно. – Знаешь же, со стороны всегда хочется посоветовать…
– «Вновь меня знакомые сейчас будут наставлять, кормя котлетами. Счастье, что Творец не слышит нас: мы б его затрахали советами», – процитировала Вика Губермана. Геля любила его гарики, и они частенько вспоминали их к месту и нет. Залпом допила чай и поднялась на ноги: – Пойду. Пора спать. И мне завтра в больничку, и тебе в наш магазинчик. Если что, звони, я после обеда свободна. Прибегу.
– Хорошо.
Геля тоже встала из-за стола проводить гостью до двери. Вика вышла в приквартирный тамбур и привычно направилась к лестнице. Достала смартфон посмотреть на время. Час ночи, Вадим уже должен был долететь. У него девять утра понедельника, рабочая неделя в самом разгаре.
Зашла в мессенджер, нашла Вадима и набрала: «Надеюсь, ты добрался нормально. Хорошего дня!». Замешкалась на мгновение, а потом нажала на отправку. Мужчина может думать, что хочет, а ей так проще. Ответ пришел еще до того, как она поднялась на восемнадцатый этаж. «Все хорошо. Уже скучаю по своей птичке-пшеничке». Вика почувствовала, что краснеет. Спрятала смартфон в карман: вранье, конечно, но все равно приятно.
Зашла в квартиру почти на цыпочках. Не хотела никого разбудить. Мама устала с дороги и собиралась лечь пораньше, Лешку Вика уложила еще до похода к Геле. Заперла дверь, разулась и тихонько направилась проведать сына. Паренек безмятежно спал. Он, кажется, так и застыл в той позе, в которой заснул вместе с ней.
Вика осторожно поцеловала Лешку, выключила ночник и пошла к себе. Не спала дома трое суток и сейчас почти по-детски радовалась своей кровати. Что может быть лучше родной теплой постельки? Разве что не менее теплый любимый мужчина рядом под одеялом. Подумала о Вадиме, но тут же одернула себя. Ну какой любимый? Так, попутчик. Покатались немного
