— В офис тогда.
Через минут десять мы сидим в моем кабинете лицом к лицу. Внутри меня бушует ураган. А я ведь к ней спешил...
— Она подруга моей жены. Общаются много лет. Но тот сукин сын, — последнее шипит сквозь зубы, — всю жизнь ей испортил. Я знал, конечно, что у них отношения плохие. Но чтобы до такой степени... Жена недавно все рассказала.
— Почему не разводится? Я пытался с ней поговорить, однако слишком упрямая. Невозможно ничего добиться, пока сама этого не захочет.
— Он ей братом угрожает, — вгоняет меня в ступор окончательно. — Пять лет назад ее братишка кого-то убил. А этот ебанутый все на камеру снял. Глупая Ксюша... Чтобы спасти родного человека, собой пожертвовала. А они, неблагодарные, ее шлюхой считают. Хер знает, что о ней муж наплел им. Они и поверили. Даже родная мать, — усмехается, потирая лицо рукой.
Мариб что-то говорил насчет ее семьи. Что Ксюша со своей семьей не общается, а вот муженек... По полной программе. Дружит с ее братьями. Интересно складывается, однако...
— Он ее запер в квартире, Алиев, — пока я прокручиваю в голове, как поступить дальше, мужик продолжает все больше долбить по нервам. — Держит насильно. Никуда не отпускает. Мать ее вас вместе увидела. Ему донесла сразу. Сука! — бьет кулаком по столу, стискивая челюсти. — Ты представь себе такую мать, Алиев?! Да лучше без нее остаться, ей-богу!
— Он ее бьет? — спрашиваю самое важное, что меня интересует в данный момент.
— Бьет — мало сказано, — словно кинжал в сердце втыкает, подтверждая мои догадки.
Ксюша так не хотела со мной связываться, что я даже подумал, мол, любит мужа, раз разводиться не хочет. Как же я облажался. А ведь Мариб говорил... Говорил, сука, что соседи жаловались на шум в квартире! Вот же я лох!
— Я разберусь. Спасибо, что предупредил, — достаю из заднего кармана портмоне, протягиваю визитку. — Напиши мне свой адрес в сообщении. Все о себе. Я отправлю к вам людей. Переезжайте на время, пока я его не уничтожу. Понял?
Разговор прерывает телефонный звонок. Владимир смотрит на меня, кивает, а потом отвечает:
— Да, Арин. Что случилось? — короткая пауза. — Серьезно? Звонила? Когда? — взгляд на меня и легкая улыбка. — Отлично. Собирай вещи. У меня тоже есть хорошие новости. Приеду, поговорим. Не выходите из дома.
— Что там? — спрашиваю, как только он вырубает мобильник. Терпение вот-вот лопнет. Нужно к ней... Немедленно!
— Она сбежала, — очередной удар.
— Куда?
— Моя жена сказала, что Ксюша звонила. Она сбежала от мужа. Пока что в этом городе, но скоро...
— Конкретное место, будь добр!
Не знаю, как отправляю его из офиса. Сам же набираю нужных людей, чтобы помогли этому мужику. Как-никак, можно сказать, глаза мне открыл. Пусть переезжают в безопасное место.
Связываюсь с Марибом. Матерится, когда коротко описываю ситуацию. Местонахождение моей девочки узнает за несколько часов.
Нажимаю на газ, как обезумевший, еду на окраину города. Не знаю, что будет, когда я ее найду. Когда загляну в глаза. Просто заберу с собой. Не отпущу. Разберемся с ее семьей. Но в первую очередь с мужем. Я его собственными руками прикончу.
— Моя девушка остановилась здесь, — обвожу взглядом помещение, где воняет ужасно. По словам Мариба, Ксюша тут. — Ксенией зовут.
— Я такую не знаю, — пожимает она плечами.
Протягиваю несколько купюр, после чего баба кивает наверх. Мол, твоя там.
Стучу в дверь, но ни звука. Абсолютная тишина.
— Открывай! Я знаю, что ты там! — рычу от злости. — Ксюша! Или я вышибу эту дверь нахрен!
Доносится какой-то грохот. После чего ее тихий голос:
— Амиль?! Это ты?!
Я, черт возьми! Я, цветочек!
Глава 18
Слышу голос за дверью, но уверена, что это просто мои галлюцинации на фоне стресса. Ведь его там просто не может быть!
Я не могу в это поверить.
Прячусь за тумбой, которая покосилась, пока я ее двигала, чтобы протиснуться в угол.
Стук вновь повторяется, как и голос Амиля.
«Боже мой», — облокачиваюсь руками на деревяшку, и она ломается под моим весом. Чуть сама не падаю, но все же встаю и тихо шагаю к двери.
Дрожащей рукой дотрагиваюсь до замка, в последний раз задав вопрос:
— Амиль? Это ты?
Открываю, и мое израненное сердце вконец разрывается. Не знаю, от чего больше. От счастья или боли. Безнадеги или надежды.
Он стоит передо мной... Такой нежный, такой родной.
— Ам… Ами-иль, — голос становится осипшим, потому что горло сдавливает ком из слез и отчаяния.
Он не двигается с места и смотрит в мои глаза, в которых он размывается от влаги, подступившей и уже стекающей по щекам. Всхлипываю громко, и он тут же срывается ко мне, буквально снося.
Подхватывает меня и крепко прижимает к себе. Чуть ли не до хруста костей.
— Я, цветочек. Я, — шепчет, уткнувшись в мою шею лицом. Словно дышит мной.
— Амиль… — повторяю раз за разом его имя, ощущая поцелуи жестких, но таких горячих губ.
Наконец-то отмираю и цепляюсь в него руками, жадно вбирая его объятия. Напитываясь ими и воспаряя, понимаю, что я в безопасности.
— Моя девочка, — скользит по моим отметинам на плечах. От шеи к челюсти. Целует каждую ссадину, прося прощения.
Садится со мной на руках на кровать, устраивая меня сверху лицом к себе и берет в руки мое лицо. Смотрит так, что этой нежностью и заботой затопляет всю мою боль, и целует. Целует настолько нежно, как только ОН может. Властвует в моем рту, вновь заявляет права, и я поддаюсь его напору. Никогда не сопротивлялась и не смогу. Больше не смогу.
— Прости, цветочек, — шепчет, отрываясь от меня. — Прости, что так долго.
Улыбаюсь, роняя капли слез на его пальцы, гладящие мое лицо.
— Ты не виноват, — качаю головой из стороны в сторону. — Сейчас ты тут, — прикасаюсь к его щеке ладонью, пытаясь поверить, что это не сон, что я не сплю. – Как раз вовремя.
Улыбаюсь ему так искренне, как только могу. Как никогда не улыбалась.
— Поэтому нам пора уходить, цветочек. Больше не отпущу, слышишь? — говорит не терпящим возражений голосом, а я и рада.
Мне больше ничего не нужно. Пусть будет рядом. Всегда. И не отпускает. Никогда!
