- Хотите что-нибудь отведать? П-пирог… Горячий шоколад? А может быть…
- Спасибо, но нет, - отрезает Дмитрий. – Мне не понравилось, что вы уехали, не предупредив меня.
- Но ведь я говорила вчера! И вам не следовало сюда приезжать! У вас постельный режим!
- У меня – да, но… Кажется, постельный режим захотелось кому-то другому под предлогом повидаться с отцом, - последние слова Дмитрий выдаёт с издёвкой, а у меня ладонь чешется, чтобы влепить ему хорошую оплеуху.
Мы с Валентином здесь ни чем постыдным не занимались. И сидели далеко друг от друга! Да даже за ручку не держались! Дмитрий идиот, если считает, что… Он ревнует! Ведь именно так и выглядит ревность? Глаза ползут на лоб от совершенного открытия, но я не позволяю этой мысли развиваться дальше. Бред какой-то. С чего ему ревновать меня? Ну ерунда же...
- И всё-таки я угощу вас кружкой горячего шоколада и ореховым кексом, может быть, подобреете? Заодно и узнаю, что там с нашим десертом.
Подмигиваю Алисе, девочка улыбается мне, но её отец всё так же суров. Иду к стойке, а у самой сердце бухает в груди. Вот не вовремя Валя сегодня появился здесь!.. Всё испортил. Теперь и перед ним неудобно, и Дмитрий странно себя ведёт. А ведь у меня были грандиозные планы на этот день, не могу позволить им полететь коту под хвост.
Глава 19. Эмма
Времяпровождение в кафе заканчивается на напряжённой нотке. Хоть я и стараюсь изо всех сил раздобрить Дмитрия, но ничего не получается, а Валька, словно нарочно, подливает масло в огонь, пару раз подходит, чтобы спросить у меня совета по размещению продуктов в кладовке. Нет, он это точно делает специально. И я понимаю, что разговора нам не избежать. Чем быстрее он случится, тем лучше.
- Простите, я оставлю вас на пару минут. Пока доедайте, а потом поедем гулять.
Сердце колотится. Это я ещё Дмитрия не отчитала за то, что катается в таком состоянии. Ещё и за рулём наверняка. Глупый человек! Совсем не думает о дочери! И как ему втолковать, что лучше он своим поведением точно никому не сделает, а вот хуже – да!
Вхожу в помещение для сотрудников и тут же лечу к Валентину. Парень даже чуть коробки из рук не роняет. Его щёки покрываются румянцем.
- Эмма, ты пришла попрощаться?
- Вроде того… Что ты устроил, Валь? У меня и так босс строгий очень, а ещё твои эти навязывания, иначе не назвать. Ты же прекрасно знаешь, как и что здесь лучше располагать.
- Прости. Просто этот твой босс слишком многое на себя взял. Знаешь, у альфачей есть свои, особенные, взгляды. Я это изучал раньше.
Худые руки парня трясутся. Он ставит коробку и улыбается, чуть вздёргивая свой заострённый нос. Валя милый, мне особенно нравились его тёмные кудряшки, небрежно разбросанные по голове, а серые глаза настолько чистые… и всё-таки. Он всегда был только другом, им и останется, если сможет.
- В альфачи заделался?
- Не я. Он первый объявил войну, а я лишь показал ему, что всё понял и принял правила. Вот и всё. Чтобы не имел на тебя никаких видов. Я же знаю, что ты никогда не посмотришь на безмозглый мешок с деньгами, тем более у тебя…
- И ты тоже никаких не имей! Валя, мы друзья! И мне все эти ваши инстинкты альфачей даром не сдались! Я с ребёнком время провожу. Я на работе. Не надо вставлять мне палки в колёса. И если ты приходишь помогать папе, рассчитывая, что у нас с тобой есть шанс, то лучше сейчас остудить пыл. Я люблю тебя, как друга, но никогда не смогу воспринимать иначе. Ты родной человек, а я слишком прямолинейна, и я не могу позволить себе мучить тебя. Уж лучше будет возненавидеть меня, чем рассчитывать, а потом оказаться на осколках надежд.
Валентин поджимает губы, кивает. Всполох обиды в его взгляде говорит красноречивее множества слов. Ну а что поделаешь? Я не умею обманывать. Потом хуже ведь будет. Лучше поставить точку прямо сейчас.
Проходя мимо папы, я говорю, что мы уже уходим, и прошу приглядеть за Валентином. Не скрываю, что у нас состоялся обстоятельный разговор.
- Да я говорил ему сто раз, что ничего ему не светит, а он так с улыбкой, мол, не ждёт. В общем, ты не переживай, Эмма, я пригляжу за ним. Пацан толковый. Всё нормально будет. Переживёт свою первую любовную неудачу и двинется дальше.
- Я очень рассчитываю на этот, пап. Мне не хотелось делать ему больно, но дальше будет хуже. Знаешь же.
- Ты всё правильно сделала. Не кори себя, Эмма. Мальчишка перебесится и быстро успокоится. Не стоит так волноваться. Поезжай, а то тебя там уже заждались.
Кошусь на недовольного Дмитрия с выражением лица таким, словно прибить меня хочет. А ему-то я что успела сделать? Вот кто-кто, а он точно не имеет никаких прав ревновать меня и вообще… Я няня его дочери, а не его. Уф! Ладно.
- Поедем в океанариум?
- Я думаю, что лучше поехать домой, - обрывает Дмитрий.
- Вам иногда лучше не думать. Сегодня Алиса решает, куда мы поедем, и чем будем заниматься.
Шах и мат!.. Против дочки он спорить точно не станет.
- Можно поехать в океанариум в другой день. Давайте поедем куда-нибудь в волшебное место? Где есть следы Деда Мороза?
И это говорит девочка, которая заявляла мне, что в волшебство она не верит?
- Есть у меня одна идейка. Дмитрий, вы за рулём?
- Разумеется, - цедит мужчина сквозь зубы.
Всё ещё обидки показывает.
Ну и мужики!
Обижаются похлеще баб. Зацепишь немного, и будет щёки бурундука дуть сидеть.
- Говорите так, словно это нормально. Надеюсь, вы нас с Алисой не угробите? Тут проехать нужно будет до центра.
Мужчина щёлкает языком, а я не обращаю на него никакого внимания. Передаю Алисе вещички и одеваюсь сама. Дмитрий удивлён, что его дочь без всяких возмущений одевается самостоятельно и не ворчит. Видит же, что успехи у неё есть, а всё равно пытается изжить меня. Иначе его поведение не назвать. Возомнил себе невесть что.
Попрощавшись с папой и его помощницей, я бросаю взгляд на дверь для сотрудников. Наверное, Вальке сейчас плохо? Сердце разрывается. Может, я была слишком груба и прямолинейна? Возможно, следовало как-то помягче донести до него, что мы друзья, что парой нам не стать, как ни старайся.
Выйдя из кофейни, я оставляю все личные переживания там. Сейчас сосредоточиться на работе, а погрустить смогу и вне рабочего времени, когда останусь в комнате одна и обниму подушку. Именно так я привыкла выпускать грусть, избавляться от неё.
- Куда едем? – спрашивает Дмитрий, как только мы с Алисой удобно устраиваемся на заднем сиденье его автомобиля.
- В городской парк. Там ведь всё сейчас украшено ледяными фигурами. Они совсем недавно открылись, а уже столько фотографий красивых показывали. Уверена, Алисе понравится.
- Там тоже работают знакомые? – на последнем слове Дмитрий кривит голос.
Как ребёнок себя ведёт!.. Ну и ладно. Где наша не пропадала? Подденем его эго, пусть пошевелится немного.
- Работают. У меня много знакомых, я общительный человек.
- Папа, поехали уже! – возмущается Алиса. – Я хочу посмотреть на ледяные фигуры.
Я, конечно, сомневаюсь до сих пор, что правильно садиться в одну машину с мужчиной, которому может внезапно стать плохо за рулём, но с другой стороны – выглядит Дмитрий лучше, чем вчера. Вон и острит с превеликим удовольствием.
В парке зимой я не была давненько, и вот теперь мы подъезжаем, а сердце ухает куда-то в пятки от нахлынувших воспоминаний. Мы каждый год ходили сюда с мамой. Пока она была жива. Это было что-то вроде новогодней традиции. Кто-то посещает каток, кто-то баню, а мы ходили в парк ледовых фигур. На одну из них можно было приклеить монетку и загадать желание. Моё не сбылось. Я так хотела, чтобы мои родители жили вечно, но мамы не стало.
Слёзы наворачиваются на глаза, поэтому мне приходится распахнуть те пошире, только бы поскорее избавиться от такого неприятного явления и не заплакать. Шмыгаю носом и замечаю, как Дмитрий резко бросает взгляд в зеркало заднего вида. Волнуется? Да сдалось мне его волнение после обидных взглядов и небрежно брошенных в мой адрес слов.
