Эйв. Это может произойти.
Брат сжал мою руку, пытаясь нежностью в голосе сгладить серьезность своих слов:
— Ты уже через многое прошла, переживешь и это.
Я не знала, правда ли это. Но понимала, что врачи вскроют мою грудную клетку, вынут мое сердце, вложат в меня чужое, и я буду жить с украденным органом, навсегда оставаясь вором.
Вором?
Знаю, вам кажется, что я преувеличиваю, но иногда я чувствую себя именно так.
Встав с постели, принимаю свои таблетки, все десять штук, которые, как я боюсь, вызывают больше побочных эффектов, нежели выполняют ту функцию, для которой они предназначены. Несмотря на свое состояние, невольно думаю о Линкольне. Ощущаю легкую боль между ног, вспоминаю его привлекательное лицо, не могу выкинуть его из головы. Мои щеки пылают, а уголки губ приподнимаются в улыбке.
«Ты не можешь заполнить пустоту в душе мужчинами», — эту фразу сказал мне Эйв сегодня утром. Технически это можно сделать, но я не стала углубляться в эту тему со старшим братом. Понимаю, почему он беспокоится. Я ушла от женатого мужчины и переспала с рыбаком, который, наверное, сказал мне всего пять предложений.
Я все знаю.
Мужчины не заполнят твою пустоту.
Мужчины не сделают тебя счастливой.
Секс — не выход.
Все, кто когда-либо это говорил, явно никогда не занимались сексом с Линкольном Харди и не живут жизнью взаймы. Слабый блеск в его глазах, когда он прижимал меня к стене дома. Напряжение в его теле, жар — это пленило мою душу, и чувства не рассеиваются, словно утренний туман. Его поцелуи со вкусом дыма и виски и его руки на моем горле. Я помню каждую деталь, потому что мне все это знакомо. Будто я целовалась с этим парнем тысячу раз.
Уколите мне сыворотку, я зависима.
Борьба в моей голове и сердце тяжелым грузом давит на меня этим утром. Пытаюсь не думать о Линкольне, но мысли о нем настигают меня с каждым вздохом, заставляя постоянно переживать последние несколько дней. Воспоминания воспроизводятся словно фильм, как будто я его смотрю, а не проживаю. Я могу лгать себе, изменить свои мысли и намерения, но Линкольн нашел путь в мое сердце. Даже если он никогда не будет моим, я буду его в бóльшей степени, нежели готова признать.
Пресли слегка толкает меня в спину.
— Итак… вы с рыбаком снова? — Она протягивает чашку чая, которую приготовила для меня. Щелкая пальцами, танцует рядом с Дилан под песню «Lady Marmalade», гремящую в баре. По утрам на протяжении часа мы можем включать музыку, которую хотим, а дальше выбирает Эйв. Мы пользуемся этим до такой степени, что, я уверена, даже проходящие мимо бара на улице слышат ее.
— Пей, — требует Пресли.
Взяв у нее кружку, вдыхаю аромат сладкой мяты и меда. И сразу же кашляю, прикрываясь локтем, не в силах сдержать першение в горле.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Дилан низко приседает, покачивая бедрами и подпевая музыке, ее густые черные волосы идеально завиты, создавая небрежный пляжный эффект, которого никто из нас, кроме нее, не может добиться. Давайте, я расскажу вам немного о Дилан Рот. Ее родители при деньгах. По ее словам — богатые придурки, и она уехала из Южной Калифорнии на тихоокеанский Северо-Запад. Видимо, она ненавидит солнце. Дилан в буквальном смысле высокая, длинноногая версия Уэнсдэй из «Семейки Аддамс». Красит губы темной помадой, у нее так много пирсинга и татуировок, что, думаю, она может истечь кровью, и, мне кажется, у нее есть венерическое заболевание, а может и два. Она проработала здесь два года и, наверное, за это время разрушила не менее пяти браков. Эта девушка мне нравится, правда, но она введет себя как шлюха и ее моральные принципы слишком занижены. Я ее не понимаю. Вообще. Как она может спать с женатыми мужчинами, зная, что разрушает семью?
Я спросила ее однажды об этом. Что она мне ответила?
— Эти женщины должны сказать мне спасибо. Если мужчина изменяет — с ним не стоит строить семью.
В этом есть какая-то логика, но я все равно ее не понимаю.
Пресли широко улыбается рядом со мной, закинув ногу на стул, чтобы застегнуть молнию на сапоге.
— Да, ты знаешь, о чем я говорю. Я видела тебя на причале прошлой ночью. Так что ты либо собиралась поплавать, либо искала того рыбака.
Она и не подозревает, что прошлой ночью я делала и то, и другое.
— Девочки, о ком вы говорите? — спрашивает Дилан, наливая себе виски. — Кстати, сейчас девять утра.
— Ни о ком. — Должна признаться, я капельку ревную. Не хочу, чтобы Дилан знакомилась с Линкольном. Меня никогда не волновало, познакомится ли она с Деверо, но мысль о том, что она смотрит на Линкольна своими прекрасными голубыми глазами и хлопает густыми темными ресницами, заставляет мое сердце биться быстрее и чувствовать чрезвычайную зависть.
Пресли сообщает Дилан, что у меня интрижка с Линкольном. Я свирепо смотрю на нее между приступами кашля, такое ощущение, что моя грудь вот-вот взорвется.
— Может, ты перестанешь рассказывать всем о моей жизни? Я хочу оставаться скучной.
— По крайней мере, ты не такая, как моя сестра Ви, — отмечает Мэл, копаясь в сумке в поисках мобильного, который она постоянно теряет и который всегда разряжен до десяти процентов. — Она начала заниматься кроссфитом и теперь выбирает члены в онлайн-журнале.
Дилан ходит по бару с равнодушным выражением лица, пополняя запасы выпивки. Мы с Пресли уставились на Мэл с таким видом, словно ей не следовало прерывать разговор о членах на самом интересном месте. С одной стороны, кажется, что я знаю, к чему все идет, потому что я знакома с Вивиан, младшей сестрой Мэл, и она совершенно долбанутая. Даже больше, чем Дилан. Представьте, смесь Бритни Спирс и Майли Сайрус во время нервного срыва. Это своего рода безумие.
— Э-э, что? — Пресли в изумлении смотрит на Мэл. — Мне нужно больше подробностей. Все подробности.
Мэл улыбается, когда находит свой телефон, а затем достает зарядное устройство.
— Ну, она записалась в спортивный клуб на занятия кроссфитом. Теперь спит с мужчинами из журнала членов в интернете.
Дилан внезапно становится интересно.
— Ты должна рассказать нам немного больше подробностей.
— Судя по всему, есть сайт с членами, — Мэл засовывает свой телефон под кассу, — а на нем фотографии членов мужчин, с которыми, вы знаете, можно немного повеселиться. Лица недоступны, пока не выберешь кого-то одного.
Дилан улыбается, крася
