совершенно отдельную жизнь вне нас. Как он мог так предать ее, когда у нее не было выбора, кроме как делать все, что он сказал? Все это время она могла быть с мужчиной, у которого действительно было ее сердце. С дочерью. Они могли бы поддержать ее, пока она боролась за свою жизнь, борясь с опухолью, которая слишком рано угрожала оторвать ее от меня.
Мои кулаки сжимаются от мыслей, зверь внутри меня снова поднимается на поверхность.
— Давай, пошли внутрь. Здесь холодно, — говорит Гален, исчезая внутри, за ним быстро следуют Себ, Стелла, а потом мы с мамой.
Она поворачивается ко мне, как только мы оказываемся на кухне, и смотрит на меня — я имею в виду, действительно смотрит на меня.
Мое сердце начинает биться чаще, когда я задаюсь вопросом, что именно она может видеть в моих глазах.
Может ли она видеть темноту? Потребность причинять боль?
Узнает ли она во мне его?
Мысль о том, что я хоть в чем-то похож на него, заставляет у меня скрутить живот, угрожая поднять вопрос о завтраке, который я поел с Джоди сегодня утром, прежде чем у меня не осталось другого выбора, кроме как доставить ее домой, чтобы она могла приготовиться к своей смене в кофейне.
— Милый, — вздыхает она, беря меня за щеки руками. — Ты выглядишь измученным.
Через ее плечо я не упускаю Себа, когда он фыркает от смеха.
— Ну, очевидно. У него есть девушка, — услужливо предлагает он.
И когда лицо мамы раскалывается надвое от улыбки, я клянусь Богом, я мог бы пустить пулю ему в гребаную голову.
— Не горячись, ничего серьезного.
— Да, не всем нужно жить вместе и жениться в восемнадцать, — отмечает Гален, втягивая в это Эмми и Тео, несмотря на то, что их здесь даже нет.
— Что? Мы не поженились, — возражает Стелла.
— Пока, — добавляет Себ, обнимая ее за плечи и целуя в макушку. Они действительно раздражающе милы, когда хотят ими быть.
— Я серьезно, мама. Я не собираюсь приводить домой девушку, чтобы познакомиться с тобой или что-то в этом роде.
Она продолжает изучать меня, ее материнский инстинкт ясно чувствует, что есть нечто большее.
— Тебе нужно отпустить это, Тоби, — шепчет она. — Все кончено.
— Я знаю, мама. У меня все под контролем. Поверь мне, ладно?
— Тоби, я…
— Так что на ужин? Пахнет потрясающе, — говорю я, выворачиваясь из ее объятий и шагая вглубь комнаты, где Гален ждет меня с пивом.
— Ты обещал мне жаркое на ужин, — замечает Стелла. — Лучше бы тебе не возвращаться к этому.
— Думаешь, мне хватит смелости? — спрашивает Гален.
— У тебя проблемы, детка, — бормочет Себ.
— Что? Я просто принимаю своего внутреннего британца и наверстываю все упущенные обеды.
Себ и Гален смеются над ней. Все это время, обеспокоенный взгляд мамы все еще прожигает меня.
***
Так… кроме таинственной девушки Тоби, у кого еще есть новости? — спрашивает Гален, когда мы все сидим с пустыми тарелками и более чем сытыми желудками.
Все оглядываются друг на друга.
— Нет? Значит, у всех спокойная и нормальная жизнь? — Спрашивает он с ухмылкой. — Этого не может быть. Кто что-то скрывает?
— Может, пришло время вернуться к нормальной жизни? — Мягко говорит мама. — Я думаю, что у нас всех было достаточно драмы.
— Аминь, — говорит Стелла, поднося к губам то, что осталось от ее бокала с вином.
Она, Себ и мама заводят разговор о школе, пока у Галена в кармане звонит телефон.
— Извините, — бормочет он, доставая его, чтобы прочитать, но никто не обращает на него внимания. Ну кроме меня.
— В чем дело? — Спрашиваю я, когда его брови хмурятся, на его лице явно выражена озабоченность.
— Э… — он колеблется, глядя на меня через стол.
В отличие от Стеллы и мамы, мы еще не так много времени проводили вместе. Он был занят работой, а я тратил все свое свободное время либо на пытки мужчины, либо на выслеживание женщины.
— С новым руководством «Волков» в Ловелле дела идут не очень гладко, — признается он.
— У Арчера проблемы? — Спрашиваю я.
— Похоже на то. Некоторые из правых рук Луиса Вульфа не впечатлены изменениями, которые он уже проводит.
— Дэмиен вмешивается? — Я знаю, что он помогал Арчеру и Крузу в захвате как банды Ловелла, так и МС, с которым мы делим нашу территорию.
— Он следит за ситуацией, — нерешительно говорит Гален.
— Звучит нехорошо, — встревает Себ, явно слушая.
— Я уверен, что Арчер и его ребята держат все под контролем. — Моя бровь поднимается, ставя под сомнение это утверждение. Если мы знаем об этом, то он явно не справляется с этим достаточно хорошо. — Просто будь готов, если ему понадобится подкрепление.
— А как насчет Жнецов? — Спрашиваю я, переводя взгляд с Галена на Себа, предполагая, что он может знать больше благодаря своей связи с Эмми.
— Тихо, — отвечает Себ.
— Ну, я думаю, это что-то.
— Беспокойство, — начинает Гален, — заключается в том, что Рэм и Луис работали вместе до того, как их сняли. У обоих достаточно преданных последователей, чтобы вызвать проблемы у Круза и Арчера. Только время покажет, насколько они были лояльны.
— Они оба были отморозками, — усмехаюсь я. — Конечно, они прозреют теперь, когда один мертв, а другой за решеткой.
— Время покажет.
12
ДЖОДИ
Все хорошо. Впервые за очень долгое время я действительно чувствую струйку надежды в своих венах, что все может измениться.
Мама поправляется. Темные тени все еще остаются в ее глазах, но, как она и обещала Брианне, она старается.
Она уже встала и оделась, когда я вернулась в воскресенье утром после завтрака с Тоби, требуя, чтобы я рассказала ей все о прошлой ночи. Очевидно, я этого не сделала — не уверена, что ей понравилось бы слушать мой рассказ о том, как Тоби трахал меня, прислонившись к плитке в ванной Бри. Но я дала ей достаточно, чтобы она знала, что мы отлично провели ночь, и ее улыбка чуть не осветила все ее лицо, когда я объяснила, что Тоби взял меня на завтрак.
Я не упоминала при ней ни о каком мальчике уже… много лет. Наверное, еще со школы. Но, несмотря на то, что я понятия не имела, действительно ли у нас с Тоби что-то будет, я чувствовала, что это была хорошая новость, в которой она, возможно, нуждалась.
Ее слова, которые последовали, задержались в моей памяти с тех пор. — Если он взял тебя поесть на следующее утро, значит, он заботлив.
Я улыбаюсь, бездумно готовя кофе для клиента.
Я не видела
