арестовали, опять заковав в наручники…
Скоро сама себе сделаю кликуху — Мисс Наручники.
— Молчи, — огрызается один из них. — А то быстро рот закроем.
Да это цирк какой-то!
Со мной ещё и обращаются, как с реальной преступницей!
Лифт приезжает на нужный этаж, и меня тащат за собой, выпихивая в коридор. Да такими темпами, будто мы в соревнованиях участвуем, кто быстрее заключённого приведёт. На шпильках идти тяжеловато. Ещё и юбка узкая!
Мы заходим в какой-то кабинет, непохожий на допросную.
Да какой?! Это же офис! Меня за дурочку держат?
Останавливаюсь возле кожаного дивана в шикарном кабинете с громадными окнами.
Я точно на каком-то шоу.
А если это — допросная, то… Принесите мне мартини, пиццу и включите телек.
Нет, не может быть всё так просто.
— Вы что, скрытыми камерами что-то снимаете? Пранкеры? — нервно выдаю. А меня тупо толкают, из-за чего я падаю на диван.
Да блин!
— Эй, помягче, — говорит второй. Хоть один здесь человек нормальный!
Мужик в полицейской форме поворачивается ко мне. Кашляет, прочищая горло.
— Вы арестованы, — на полном серьёзе, без капли шутки.
— Да за что?! — на эмоциях кричу, ничего не понимая.
Ощущаю за своей спиной чужое присутствие. Кого-то тёплого. И шаги слышу. Такие медленные, тихие, бьющие по нервам.
Сейчас что, появится третий, нападёт на меня со спины и… Что «и»?
Хватит всем меня насиловать, ублюдки!
Только одному можно! И то! Он… Он просто урод! Скрылся где-то с моих радаров и…
— За кражу, — вдруг говорит мент.
— За какую кражу? — неуверенно шепчу.
Чувствую человека позади всё ближе. Обернуться страшно.
Подходит к дивану. Опускает ладони на мои плечи. Вздрагиваю. Это жесть. Нервы на пределе. Зудят даже корни волос. Я сейчас сдохну от волнения.
Чёрт, мне надо сидеть дома, чтобы не искать на задницу приключений.
— А вот пострадавший сейчас скажет.
Чего?
Горячее дыхание обжигает ушко. Губы касаются мочки, и я вся покрываюсь мурашками, вдруг почувствовав знакомый аромат геля для душа. Или одеколона. Хрен знает, чем пользовался босс мафии, что так охрененно пах.
И именно его запах окутывает меня. Проникает в нос. Дурманит. Соблазняет. И…
Я поворачиваю голову в унисон с произнесённой насмешливой и глупой, но в то же время серьёзной фразой:
— За кражу моего сердца.
Застываю.
Перед глазами знакомая ухмылка. И такая очаровательная…
— Давид, — выдыхаю, встретившись с карими насмехающимися глазами.
Да. Первая фраза должна была быть другой.
Я вообще не должна была ничего говорить. Только подпрыгнуть, кинуться ему на шею, разорвав юбку. Лишь бы обхватить его ногами, прижаться всем телом и поцеловать.
А потом никогда не выпускать их своих объятий.
— И ты стырила у меня свитер, — опять легко смеётся. — За это тебя арестовали. И знаешь, как ты будешь нести своё наказание, воровка?
Его ладонь скользит по моей руке. Достигает моего запястья с наручниками. Берёт один браслет. Аккуратно так. Медленно несёт к своему запястью. Продевает руку в наручник и…
Защёлкивает его.
Снова связывает нас так же, как и тогда, в канун Нового года.
— Будешь моей заключённой. А я — твоим надзирателем, — шепчет с предвкушением.
Во рту пересыхает. В груди сердце скачет от радости.
— Попробуешь сбежать — накажу.
— Знаешь, — снова говорю сухими губами. Невольно облизываю их, ловлю жадный взгляд. — Не знаю, чего я хочу больше. Убежать или остаться. Любопытная Альбина хочет знать, что там за наказание.
— У меня такие же чувства, — урчит, как довольный и сытый кот.
Я не знаю, чем думаю. Но подаюсь вперёд. Резко. Без объяснений. На порыве.
Целую его, сама запуская шаловливый язык в его греховный и пакостный рот. Да, сегодня я такая. Раскрепощённая, дерзкая.
Углубляю поцелуй, чувствуя, как в животе порхают бабочки. От того, что мужчина быстро ловит волну, и нас вместе уносит на глубину океана.
Прикрываю глаза, различая еле слышимые шаги двух ментяр. Видимо, ретируются из кабинета, раз буквально через десять секунд хлопает дверь.
Этот хлопок отрывает меня от желанного мужчины.
И тяжело дыша, сдерживая себя от бурлящих эмоций, спрашиваю:
— Как ты меня нашёл?
Не это я должна делать. А бросаться на шею! Говорить, как скучала.
И обменяться номерами, в конце концов!
Потому что если он снова пропадёт…
Я не знаю, что со мной будет.
— Информатор сказал мне не выдавать его, — обнажает белые, сводящие с ума зубки. Улыбка у него, конечно… Хоть трусики выжимай.
— Кем бы он ни был, я ему очень благодарна, — все мои слова вибрируют от удовольствия.
— Я им передам, — кивает.
Им?
— Теперь мне стало интересно. Их было двое?
— Двое.
Он поднимает руку, заставляя меня встать. И я слушаюсь. Обхожу диван, попадаю в горячие объятия. Его ладони оказываются на моей спине. Заламывает мою руку. Больно, но это даже возбуждает.
Руки скользят ниже, к моим ягодицам, и чуть их сжимают.
Так, о чём мы там говорили?
Ах, информатор…
— Ты знаешь Макса? — спрашиваю мимоходом о своём брате, кусая Давида за манящую губу.
— Как ты быстро догадалась, — усмехается, очаровывая собой. — Я нашёл тебя по фамилии твоего брата.
Спасибо, братик, что ты у меня такой известный!
Обязательно отблагодарю тебя тем, что не буду дебоширить месяцок.
Только сегодня немного побуду плохой девочкой.
Давид делает шаг назад и манит меня за собой.
Мы оба пятимся назад, к его столу.
Сглатываю от мысли, что появляется в моей голове.
— Умно… — хвалю его.
— Да. Но!
— Что «но»?
— Я нашёл бы тебя и без него.
— Это как? — спрашиваю с вызовом. —
