— Лора, я должен перед тобой извиниться, — не слушая ее, произнес он, решительно входя в номер. Она смотрела на него не мигая. — Я пришел сказать, что мне очень жаль, что все так получилось…
Она заморгала, ресницы ее задрожали. Он закрыл дверь и прислонился к ней спиной, смотря на Лору.
— Ты была права, — сказал он спокойным голосом. — Я не слушал тебя, я был очень расстроен тем, что, как мне казалось, происходило. Поэтому я не считался с тобой, с твоими чувствами.
Постепенно приходя в себя, Лора проговорила:
— Понятно. Ты разговаривал с Джеймсом… Лицо его было виноватым:
— Он сказал, что ты приехала проводить его в аэропорт. Я должен был бы выслушать тебя.
— Было бы лучше, если бы ты не делал поспешных выводов, — с обидой заметила она.
— Я все понимаю. Но когда я узнал, что ты приехала с ним, я пришел в бешенство. Я был готов на убийство.
Она спросила:
— Так ты хочешь, чтобы я поблагодарила тебя за то, что ты не поддался этому чувству? Я не буду тебя благодарить.
— Я был не прав, — продолжал извиняться он. — Ты хочешь, чтобы я встал перед тобой на колени?
— В этом нет необходимости, — поджала она губы. — Если ты все сказал, что хотел, может быть, ты теперь оставишь меня в покое и уйдешь отсюда?
Дэниел посмотрел на часы:
— Понимаешь, я сказал Джеймсу, что отвезу его в аэропорт. И он попросил меня передать тебе, чтобы ты тоже с нами поехала.
Посмотрев на свои ручные часы с явным безразличием, она ответила:
— Хорошо. В таком случае я должна взять куртку.
Проводив Джеймса, Дэниел отвез Лору в Окли.
Было еще очень рано, машин на дороге было мало, поэтому ехали они быстро. По дороге они почти не разговаривали. Дэниел следил за дорогой, а Лора вспомнила события прошедшего дня и возмущалась в душе.
Его извинения не смягчили ее. Прекрасно, он осознал, что сейчас он ошибся, но это вовсе не значит, что он изменил о ней свое мнение. Он просто считал, что его угрозы заставят ее теперь хорошенько подумать, прежде чем сделать какую-нибудь глупость по отношению к Джеймсу. Она сложила руки на коленях и задумчиво смотрела на них. Скорее бы закончить работу и расстаться с этим домом навсегда.
Они прибыли к завтраку. Хизер вышла их встретить.
— Джеймс улетел? Без проблем? — спросила она, и Лора как можно подробнее отвечала на все ее вопросы, пока Дэниел ставил машину в гараж.
— У вас усталый вид, — заметила Хизер. — Сейчас позавтракаете, выпьете чего-нибудь горяченького, и вам станет лучше. Из галереи пришла посылка. Там, кстати, и рама, которую закрывал Дэниел. Я положила ее на стол в кабинете. Когда отдохнете, можете посмотреть, что они прислали.
— Спасибо, посмотрю, — ответила Лора. Только к вечеру она смогла взглянуть, что же прислали в посылке. Сначала она закончила реставрацию большой картины и только потом решила вставить в рамку маленькую. Дэниела в доме не было, почти весь день он был где-то в усадьбе, разговаривал с рабочими о делах, связанных с постройкой каких-то дополнительных зданий. И она чувствовала себя довольно свободно. Его близость волновала ее, но она все еще была слишком расстроена.
Войдя в кабинет, она сразу увидела на столе большую посылку, завернутую в коричневую бумагу. Осторожно Лора развернула бумагу и увидела резную рамку. Взяв ее в руки, она сразу поняла, что рамка идеально подходит к картине. В посылке было что-то еще, переложенное картоном и завернутое в бумагу. Она осторожно отложила рамку в сторону. Ей вдруг так захотелось посмотреть, что же еще прислали из галереи.
Позже она подумала, что лучше бы не поддавалась тогда своему любопытству, взяла рамку и ушла. Но она не сделала этого. Она сняла картонку и сразу узнала картину.
Она испугалась. Сердце как будто пронзили насквозь острым кинжалом. Она чуть не вскрикнула, потрясенная. Дрожащими руками она взяла картину. Это была гавань, освещенная солнцем. Яхты с разноцветными парусами качались на лазурной поверхности воды.
Она тихонько провела по картине пальцами, и слезы потекли у нее из глаз. Как ждала она этого момента. И теперь, когда наконец это случилось, она чувствовала только боль.
Дэниел солгал ей, когда сказал, что у него нет картины ее матери. И эта ложь жгла ее, как огонь.
— Хизер сказала, что я могу найти тебя здесь. Голос Дэниела звучал как бы издалека, так сильно шумело у Лоры в ушах. Она никак не могла прийти в себя, увидев картину матери.
Она долго глядела на нее, потом медленно и очень аккуратно положила на стол. Она ждала несколько лет, надеялась вернуть свою картину, а теперь, найдя ее, она не обрадовалась. Чувство радости не приходило, казалось, оно покинуло ее навсегда.
Дэниел подошел к столу:
— Ты нашла рамку? У меня не было времени посмотреть, что в посылке.
Он слегка обнял ее за плечи, и она дернулась, как кукла на веревочках.
Он тут же отпустил ее:
— Что с тобой, Лора? Ты заболела? Тебе чем-то помочь?
Она не смогла ему сразу ответить, лишившись дара речи:
— Я думаю, ты уже помог мне достаточно, — с трудом произнесла она.
— Я ничего не понимаю, — нахмурился он, глядя ей в глаза. — Что опять произошло? Скажи мне.
— У тебя не было времени посмотреть? — укоризненно ответила она. — Посмотри теперь повнимательнее и скажи, что я ошибаюсь… — Она протянула ему картину, чувствуя, как дрожат ее пальцы:
— Ты солгал мне. Зачем ты это сделал? — Пальцы перестали дрожать, ей удалось наконец взять себя в руки. — Ты знал, что значит для меня эта картина, и все же сказал, что ее нет у тебя. Зачем?
Дэниел взял картину, задумчиво посмотрел на нее, нахмурившись.
— Я не лгал тебе, — сказал он, подняв на нее глаза.
Она продолжала с горечью:
— Ведь ты говорил…
— Я говорил, что ее нет в доме. — Он положил картину на стол. — Я отправил ее в галерею, чтобы они подреставрировали рамку. Я давно собирался это сделать. В одном углу она треснула.
— Ты нарочно не говорил мне правду! Это все равно что лгать, — возразила она чуть не плача.
— Не совсем так. Ты надоела мне со своими притворными заявлениями о том, как дорога тебе эта картина. И я решил немного позлить тебя. — Он развел руками. — А потом я выбросил из головы все мысли о картине… Я же знал, что она скоро вернется обратно.
Лора посмотрела на него как на врага:
— Что ты имел в виду, когда сказал, что заявления мои притворны. Ты же прекрасно знал, как трудно мне было с ней расставаться.
— Опять ты играешь, Лора? — Кончики губ Дэниела скорбно опустились вниз. — Картина, которая для тебя так дорога, была продана мне за очень высокую цену. Я заплатил за нее гораздо больше, чем она стоит на самом деле. Тебе же так были нужны тогда эти деньги! Почему же сейчас ты строишь из себя обиженную? Не пытайся вернуть прошлое. Я знаю о тебе все. И принимаю такой, какая ты есть. Зачем же нам теперь ругаться?
