– Отсюда пойдем пешком, – заявил молодой человек, с силой нажимая на тормоз.
– Пешком? – недоверчиво переспросила Слоун. – Куда?
– На вершину.
…И вот теперь он усадил девушку на твердую, холодную скамью, а затем широко развел руки.
– Ну вот, мисс Фэйрчайлд, перед вами – самое красивое место Сан-Франциско.
Справа внизу зловеще темнел Тихий океан, накрытый седым покрывалом тумана. В кромешной тьме то и дело раздавался печальный вой противотуманной сирены, подающей сигналы многочисленным кораблям, катерам и баржам, бороздящим неспокойную водную гладь. Слева от них, как бриллиант в дорогой оправе, сверкал и переливался Сан-Франциско. Невдалеке Слоун смогла различить «Золотые Ворота», которые отсюда казались просто игрушечными.
– Действительно самое красивое место, – холодно подтвердила девушка, – только скрытое дождем и туманом.
– Ты почувствуешь себя куда лучше, если перекусишь, – со смехом заявил Картер.
Они стали отламывать куски хлеба, заедать их сыром и запивать вином прямо из горлышка бутылки, передавая ее из рук в руки. Хлеб, чтобы не промок, они прятали под пончо Слоун.
– Ну что, тебе удалось сегодня днем почитать? – делано равнодушным голосом спросил писатель.
– Да. Правда, мне было немного неловко читать в то время, когда я обычно готовлю или убираю, но я не могла оторваться.
– Отлично! Иногда можно немного и нагрешить. Но, несмотря на отвратительную погоду, надо было прогуляться. Тебе хорошо?
Посмотрев ему в глаза, девушка томно улыбнулась.
– Да, – тихо ответила она. – Я чудесно провожу время.
Картер смотрел на ее губы. Ее рот был необыкновенно красив, когда она смеялась или улыбалась, забывая про свою обычную, неестественную для нее суровость. Молодой человек был не совсем уверен, но, похоже, губы Слоун порозовели от вина. Наверное, на свете не было ничего вкуснее и приятнее, чем эти губы, смоченные красным вином… Картер постарался взять себя в руки.
– Ну и как книга? – вернулся он к начатому разговору.
– Весьма увлекательна, Картер. Но в ней есть и пафос.
– Вообще-то его не было, пока я кое-что не изменил. Ну и…
– Мне нравится. По-моему, это лучшая из твоих работ.
– Честно?
– Честно, – уверенно произнесла она. – Но… У меня есть сомнения по поводу одной сцены.
Девушка поежилась, плотнее закутываясь в пончо: в спину дул ледяной океанский ветер.
– Холодно? – заботливо спросил Мэдисон.
– Немного, – призналась Слоун.
– Вот что, иди-ка сюда. – Картер приподнял ее со скамьи и усадил к себе на колени. – Я укрою тебя от ветра.
Слоун прислонилась к нему – сначала осторожно, а потом прижалась всем телом.
– Ну как? – прошептал Мэдисон ей в ухо.
Его дыхание согревало влажную от дождя кожу.
– Лучше, – тихо ответила Слоун.
Она чувствовала себя чудесно. Несмотря на дождь, ветер, холод и скудный ужин, ей в жизни не было уютнее. Обняв ее за талию под просторным пончо, Мэдисон крепче прижал Слоун к себе. Она почувствовала, что Картер возбужден.
– Отпей еще глоток вина, – предложил он, протянув ей бутылку.
Слоун сделала большой глоток и тут же пожалела об этом, потому что ее тело охватила внезапная истома.
– А теперь расскажи мне, что за сцена обеспокоила тебя, – поинтересовался писатель.
Девушке казалось, что она не сможет выразить свои сомнения словами, потому что голова ее была занята другим. Но она все же собралась с мыслями.
– Помнишь то место, где он успокаивает ее после того, как они убежали от террористов?
– В старой гостинице?
Мэдисон ласково поглаживал ее живот, и ей хотелось громко застонать от наслаждения.
– Да. Я думаю, что ее можно было бы немного переделать. – Слоун говорила нерешительно. – Но кто я такая, чтобы давать тебе советы? Я ничего не смыслю в писательском труде!
– Я не обижусь. Я ведь тебя об этом просил, если ты помнишь. Продолжай.
Его рука застыла под ее грудью.
– Все эмоции Лизы вырываются наружу. Ей угрожали, она боялась за свою жизнь, за жизнь Грегори.
Рука Картера слегка сжалась, и, даже если бы он зажал ей рот, Слоун не замолчала бы так внезапно.
– Продолжай, – прошептал он ей прямо в ухо.
– Ну-у… эт-та сцена… – запинаясь на каждом слове, бормотала девушка, – когда он утешает ее… Лиза поняла, что ее ребенок погиб…
– Хм-м… – протянул писатель. Его губы дотрагивались до мочки уха девушки, и ей казалось, что даже поцелуи не могут взволновать ее сильнее.
– С этим все хорошо. Ей сейчас только это и нужно, – продолжала рассуждать Слоун. – Покой. А вот в следующей сцене одного покоя уже недостаточно.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ты написал, что он ее обнимает. Лиза неистовствует, прижимается к нему. А потом… Потом он просто целует ее, и она засыпает. Я не уверена, что она не захочет еще чего-то, не захочет…
– …заняться любовью? – договорил Мэдисон.
Сердце Слоун ухнуло в бездну, когда она почувствовала, что Картер крепко сжимает ее грудь. Ей казалось, что жар его тела проникает сквозь плотный трикотаж свитера.
– Да, – едва выдохнула она. – Думаю, Лиза захочет найти выход эмоциям, бушующим в ней. Она должна пожелать как-то отпраздновать то, что они оба живы… шумно отпраздновать…
– Так ты считаешь, они… он должен взять ее?
– Да. Быстро, может, даже грубо. – Живо представляя себе эту сцену, Слоун от возбуждения то и дело подскакивала на коленях Мэдисона, пока не почувствовала, что он судорожно вздрогнул.
– О господи! – прошептал Картер, а затем, выругавшись, спрятал лицо на ее шее. – Господи! Слоун, ты не понимаешь, что делаешь! – Писатель часто дышал, обдавая шею девушки горячим дыханием, стараясь успокоиться. Впрочем, и самой Слоун пришлось сделать над собой усилие, чтобы вернуться к реальности.
Когда волна возбуждения отхлынула, Картер нежно поцеловал ее в шею.
– Хороший совет, Слоун, очень хороший, – одобрил молодой человек. Он слегка сжал пальцами ее отвердевший сосок. – Дельное предложение. Грегори тянул с этим, беспокоясь за Лизу. Но вот они в безопасности, их жизни ничто не угрожает, и уж теперь я подробно опишу, как велико желание Грегори.
Слоун хихикнула и тут же устыдилась того, что ее развеселила двусмысленность его последних слов. Она надеялась, что Картер ничего не заметит.
Он, разумеется, заметил. Приложив губы к самому уху девушки, Картер прошептал:
– Что за намеки, мисс Фэйрчайлд? Или вам не понравилось то, что я сказал? – Слоун опять захихикала, Картер громко засмеялся. – Ну и ну! И это сдержанная, благовоспитанная хозяйка респектабельного «Фэйрчайлд-Хауса»! Напилась, и в голову ей лезут всякие глупости! – Подхватив Слоун под руки, он поднялся. – Поедем-ка лучше домой, пока не подхватили простуду!
