Зато набрели на симпатичный клуб. Точнее они приняли его за кафе-бар, не найдя никаких опознавательных знаков, но сначала выяснилось, что за вход нужно платить — сумма поразила воображение Дженнифер, по ее представлениям, при таких условиях должны были бы кормить бесплатно. Однако оказалось, что кормят не бесплатно, а тоже за очень приличные деньги, зато посетители имеют счастливую возможность потанцевать на небольшом пятачке между столиками и барной стойкой.
У Дженнифер уже волосы вставали дыбом от нью-йоркских цен: деньги улетали неимоверно быстро. Тот, кто выписывал стажерам стипендию, явно в этот момент думал о чем-то другом: о предстоящем уик-энде, птичьем пении, бренности бытия... и, очевидно, необходимость заниматься столь низменным делом, как бухгалтерия, воспринималась им как тяжкая ноша, от которой стоит поскорее избавиться. Дженнифер с тоской прикинула, как выжить на оставшиеся деньги. Мысль была столь безрадостной, что она поскорее спровадила ее прочь.
Ей понравился дизайн: стены кремового цвета, черно-белые фотографии кинозвезд сороковых-шестидесятых (промелькнула неприятная ассоциация, и Дженнифер поспешила отмахнуться от нее), черно-белые пары диванов вокруг светлых столиков. Вдоль барной стойки стоял ряд высоких трехногих табуретов: черный — белый, черный — белый... Прожектора заливали помещение белым, розовым и голубым светом, лучи двигались, от чего в принципе строгая обстановка приобретала футуристический оттенок.
Дженнифер задумчиво потягивала через синюю соломинку ярко-желтый коктейль. Этель сидела напротив и стреляла глазами налево и направо. У нее в бокале покачивалась темно-медовая жидкость, к которой не совсем подходила невероятно зеленая вишенка. Посетителей в этот час было не очень много: основная масса любителей клубных развлечений подтянется часа через два, однако несколько вполне симпатичных парней с равным успехом конкурировали за внимание Этель. Дженнифер с опаской относилась к подобным знакомствам и никогда их не искала. А вот по Этель было видно, что она только и ждет, когда кто-нибудь втянет ее в очередную авантюру. Желательно, чтобы этот кто-то был широкоплечим и мускулистым...
Дженнифер молилась, чтобы вечер прошел без приключений. Она вообще-то настроена была поболтать с Этель о том о сем, потравить байки о студенческих годах. Но музыка здесь была слишком громкой и отрицала всякую возможность такого времяпрепровождения. Поэтому она просто потягивала коктейль и наблюдала за Этель, усталым молодым барменом и другими людьми, впрочем, стараясь не задерживать взгляда на мужчинах, чтобы никто не истолковал ее любопытство превратно.
Очевидно, на небесах были свои планы на этот счет, или Дженнифер решили за что-то наказать, или просто желания Этель имели большую силу сегодня, но вскоре к их столику наигранно уверенной походкой подошли трое парней. У Дженнифер плечи сами собой налились свинцовой тяжестью. Она сразу же вспомнила, что к завтрашнему дню нужно набросать хотя бы черновик статьи про Эдварда, и Алекс, наверное, заждался письма.
— Добрый вечер, дамы, — поздоровался приятной наружности парень, в жилах которого наверняка текла мексиканская или пуэрториканская кровь, Дженнифер в этом плохо разбиралась. Она заметила только, что он очень смуглый и черноглазый, а волосы, приглаженные гелем, все равно вьются.
— Добрый, — расцвела Этель.
Двое других парней были менее колоритны, чем самый смелый, но выглядели довольно презентабельно.
— Можно вас чем-нибудь угостить? — Черноглазый ненавязчиво положил руку на спинку дивана, на котором сидела Этель. Ничего особенного этот жест не означал, кроме того что парень уже настроился на определенное развитие событий.
— Вообще-то мы уже собирались уходить, — сообщила Этель, и у Дженнифер мелькнула надежда на лучшее.
— А мы вас не задержим, — сверкнул белыми зубами мачо.
— Ну... — неопределенно протянула Этель, и Дженнифер поняла, что от судьбы не уйдешь. Ее мнением никто даже не поинтересовался. Что ж, теперь возмущайся не возмущайся, выбора у нее нет.
Мачо подсел к Этель. Оказалось, что его зовут Риккардо и он аргентинец. Двое других сели к Дженнифер. Одного — блондина в очках с тонкой оправой — звали Уолтер, другого — ничем не примечательного — Джек. Все трое работали в какой-то мелкой строительной компании: Джек — бухгалтером, а Риккардо и Уолтер архитекторами. По крайней мере, по их словам. Дженнифер была рекордно неразговорчива, она произнесла только одно слово — свое имя. Похоже, Джека и Уолтера это не слишком смутило: они наперебой рассказывали о своей работе и о всяких курьезных случаях, которые с ними почему-то происходят чаще, чем со среднестатистическими гражданами. Дженнифер, правда, не расслышала из-за музыки и половины. Создавалось впечатление, что, если бы ей вздумалось поддержать беседу и рассказать какую-нибудь историю о своей жизни, пожалуй, ей не дали бы и рта раскрыть. А между тем многие мужчины искренне считают, что женщины гораздо болтливее их...
Этель с Риккардо пошли танцевать. Дженнифер, может быть, и хотела бы посмотреть на то, чем все это закончится, да не было сил. Она помахала Этель рукой — без особой уверенности, что та увидела, попрощалась с растерявшимися парнями и вышла из клуба. В ночном воздухе, казалось, разлились тишина и прохлада — после душноватого зала, где мебель дрожит от громкой музыки, это показалось истинным счастьем.
Дженнифер повезло: первое же замеченное ею такси остановилось. Она, собравшись с мыслями, назвала адрес общежития. Таксист вопреки всем мифам современного общества оказался молчаливым. Ничто не мешало Дженнифер думать об Эдварде. Как она ни старалась, мысли постоянно возвращались к нему. Она пыталась убедить себя, что это из-за статьи, которую нужно писать и придумать, скажем, название или спланировать подачу материала.
Но, как ни трудно признаться, работа не имела к этому феномену мышления никакого отношения. Дженнифер было не по себе. Она не предполагала, что ему что-то еще от нее нужно. Она испугалась. Она повела себя совсем по-детски, причем умные девочки так себя не ведут, а вот недалекие, если не сказать — откровенные дурочки... Вздох. Ну надо же было так сглупить! И что ему сказать, если еще раз позвонит?
Что забыла телефон у подруги. Что смогла забрать только вечером...
Так. А почему не перезвонила?
Хм. Было поздно. Загрузили работой. Не решилась беспокоить. Не знала, сколько времени в Лос-Анджелесе.
По всему выходит, что завтра утром нужно ему позвонить. Иначе все потеряно. О господи, как нелепо переживать и терзаться сомнениями из-за телефонных звонков!
