Как это обычно бывает на подобных мероприятиях, гости начали швыряться хлебными шариками. Обхватив Иззи за талию, Сэм миновал лабиринт уставленных бутылками столов и вывел ее на улицу.
— Честное слово, я никогда не плачу, — сдавленно повторила Иззи, когда они сели на каменную скамейку. Она высморкалась в платок, протянутый Сэмом, покачала головой и вздрогнула. — Ты не представляешь, какую сцену закатила Джина сегодня вечером… Теперь нам придется съехать. А это так не вовремя. Ведь у Катерины скоро экзамены…
— Джина позвонила мне. Рассказала, что случилось, и попросила найти тебя.
— Зачем? — Иззи фыркнула. — Придумала еще десяток причин, по которым мне должно быть стыдно?
— Она просит прощения. Говорит, не хотела тебя обидеть. Побоялась, если сама сюда придет, ты не станешь ее слушать.
— Она права.
— Еще Джина испугалась, что ты не вернешься.
— То есть она решила, что я успела тайком собрать вещи и смыться с ее драгоценным фарфоровым сервизом? Послушать Джину, так я посмешище Лондона и столь же уместна в приличном обществе, как клоп в постели.
— Послушай, ей действительно очень неловко. — Сэм с облегчением вздохнул, когда Иззи перестала плакать. — И никто не винит тебя в том, что вы поругались. Но Джина сердилась не на тебя… а на себя.
— Правда? — Приятно осознавать, что Джину мучает совесть, но Иззи не собиралась легко сдаваться. — Что ж, она и в самом деле ввела меня в заблуждение.
— И, разумеется, ты не тот человек, который будет долго дуться, — ласково произнес Сэм. — Это не твой стиль.
— Никто раньше со мной так не разговаривал, — возразила Иззи, — поэтому откуда тебе знать, какой стиль мой? Она меня обидела, Сэм.
— Да. Но она просто завидует.
— А я-то начала тебе верить.
— Ты счастлива, а она нет.
— Я всего лишь барменша.
Он обнял ее.
— Ты певица.
— Неудавшаяся и без будущего. — Иззи отодвинулась и грустно покачала головой. — Это действительно больно, Сэм. Джина права.
Катерина впервые испытала сильное желание рассказать матери об Эндрю. Ее тошнило от того, как все заботятся о Джине — отгораживают от реальности и идут на бесконечные уступки. Если бы Катерина смогла поделиться своим удивительным секретом с Иззи, ей стало бы намного легче.
Хотя Катерина не нарочно влюбилась в Эндрю Лоренса, некоторым образом это сравнивало счет, и Иззи, несомненно, подбодрилась бы…
Но что-то удержало девушку от откровений. Присев на край кровати, Катерина протянула матери кружку с кофе:
— Послушай, не стоит забивать себе голову моими экзаменами. Джина просто стерва, и мне плевать, где мы будем жить и скоро ли уедем отсюда.
В половине девятого утра Иззи чувствовала себя на удивление бодрой. Она взъерошила красивые волосы дочери и усмехнулась.
— Мы никуда не уезжаем. Джина извинилась, и все забыто.
Катерина поморщилась.
— Не представляю, что Джина способна на такое. И как это было?
— Как в книге. Она немного поплакала, немного поунижалась, немного поврала… а я проявила чудеса понимания. Уязвленная и подавленная, я все-таки была готова ее простить, потому что такая я замечательная.
— Жуткая картина.
— Все не так страшно. — Иззи набожно сложила руки. — И кстати, довольно воодушевляюще. Я уверена, что отныне мы будем прекрасно ладить.
— Почему?
— Потому что умение прощать — это добродетель, милая. — Иззи подмигнула и выпила кофе. — А еще потому, что Джина, решив извиниться за то, что она старая стерва, отказалась брать с меня плату за месяц!
Дуг Стедман разговаривал по телефону, когда Иззи открыла дверь и принялась лавировать между грудами барахла. Она напомнила себе, что у прочих театральных агентов плюшевая мебель; сияющие окна и по-военному выстроенные вдоль стен шкафы; компьютеры, кондиционеры и пугающе опытный персонал, умеющий управляться с тем и другим.
Дуг, впрочем, мог действовать в подобном хаосе и каким-то образом зарабатывать на жизнь.
Он рассеянно помахал Иззи, завершая телефонный разговор.
— Да-да, я скажу, когда он позвонит.
Как только он положил трубку, телефон затрезвонил вновь. Иззи, прекрасно знакомая с подобными ситуациями, убрала с единственного кресла несколько битком набитых коробок и села.
Через десять минут Дуг, наконец, положил трубку, с шумом отхлебнул колы из банки, ненадежно стоявшей на самом краю стола, и, вытерев лицо огромным платком, ухмыльнулся.
— Привет.
— Надо было надеть темные очки, — пошутила Иззи. — Тогда бы ты решил, что я Шер, и немедленно отключил телефон.
— Я бы приказал тебе прийти вечером. — Дуг разразился хохотом. — Шер назначено в половине четвертого.
— Ну да, мечтай.
Он пожал плечами, все еще радуясь собственной шутке.
— У всех свои маленькие фантазии… Как прошел вчерашний вечер? Вечеринка в честь чьего-то там совершеннолетия в Уимблдоне, если не ошибаюсь?
Память у него была такая же ненадежная, как и методы работы. Иззи, обожавшая своего агента, часто задумывалась, не упустила ли свой шанс исключительно потому, что у Дуга, вечно занятого и подгоняемого, это просто вылетело из головы.
— Бал в Дэвенхеме, — напомнила она, сбрасывая куртку и закатывая рукава белой рубашки. Солнце светило в пыльные окна, но если открыть их, сквозняк подхватит сотни бумаг и хрупкая регистрационная система Дуга погибнет. Иззи вдруг пронзила мысль: а что, если… Надеясь добиться своего, она взглянула на агента с мягким упреком.
— Какая разница. — Дуг легкомысленно махнул рукой. Потом, взглянув на отключенный телефон, вспомнил, что время дорого. — Что привело тебя сюда, детка? Мне, конечно, приятно тебя видеть, но…
— Год назад или около того ты устроил меня на две недели в Беркшир. — Иззи облокотилась на стол. — В отель «Оллертон тауэрс», кажется. Деньги я поделила с еще одним твоим клиентом, светловолосым парнем лет двадцати пяти, который пел и играл на гитаре. Сейчас он с тобой не работает. Дуг, ты помнишь, как его зовут?
Дуг нахмурился и покачал головой:
— Вряд ли, детка. Еще подсказки будут?
Иззи и не ожидала, что он вспомнит. Память Дуга была чертовски избирательна: он сразу же забывал то, что ему больше не нужно было помнить. Но она не зря тащилась в Сохо и надеялась, что в поисках ответа он перероет несколько папок с документами.
— Нет, — ответила она, — но мне очень нужно с ним связаться. Его зовут Билли или Бобби… он жил в Уилсдене. У тебя должно быть что-то вроде базы данных. Если бы ты дал мне список своих бывших клиентов, я бы сразу отыскала его имя.
