Она позвонила и в дверях появился широко улыбающийся Дэнис.
— Музей открыт! — воскликнул он. — Это место — настоящая сокровищница!
— Я рада, что хоть кто-то счастлив, — пробормотала она.
— Послушай, Лори, — он приблизился к ней. — Что случилось? У тебя был трудный день?
— Да, — она расправила плечи. — Но я не хочу говорить об этом.
— Хорошо.
Он взял ее за руки и повел по коридору в гостиную, где они сели рядом на обтянутый бархатом с позолотой диван. Дэнис как бы случайно обнял ее.
— Я действительно не хочу ничего обсуждать, — повторила она.
Дэнис похлопал ее по плечу.
— Успокойся.
Они откинулись на спинку дивана, и Лори попыталась расслабиться, переключиться на другие мысли. Когда ей это удалось, она поинтересовалась:
— Как дела со страховой компанией?
— Я оставил заявление.
— А что с Розой?
— Я не видел ее с тех пор. Я хотел найти ее, но, как это ни дико, я не знаю ее настоящего имени. Я всегда называл ее Розой из-за татуировки.
— Надеюсь, что с ней все в порядке.
— Я тоже.
— Знаешь, Дэн, я подумала о клавишном синтезаторе. Поскольку это было практически единственное электронное изделие в магазине, воры могли забрать его. Разве его трудно продать скупщикам краденого?
— Конечно нет. Но мы-то с тобой знаем, что произошло, — он покачал головой. — Его взяла Роза.
Разговор о проблемах Дэниса помогал Лори забыть на время собственные. Как отреагирует Энтони Спаркс на обвинения в адрес Мейсона? До недавнего времени Спаркс был председателем совета директоров и совместно с Лори работал над некоторыми проектами. Он был одним из основателей кредитного общества и имел офис в его здании. Более того, Лори знала его как достойного предпринимателя. Он бы ужаснулся подделке. Если бы она могла поговорить с ним…
— Дэн! Мне нужен телефон!
— Извини, но в этом доме все телефоны отключены.
Она вскочила с дивана.
— Я должна найти телефон-автомат. Я скоро вернусь.
— Лори! — Он сунул ей в руку монету для телефона. — Удачи тебе, детка!
Она кинулась к машине и, проехав совсем немного, наткнулась на телефонную будку. Перелистав страницы справочника, она нашла и набрала номер Спаркса. Энтони ответил.
— Извините, что звоню вам домой, Энтони. Это Лори Брендон.
— Здравствуй, Лори. Как твои дела?
— Хорошо, спасибо. Но у меня возникла проблема на работе. Дело Дэниса Макгроуна.
— Проект складов, — вспомнил он.
С чувством облегчения она описала ситуацию, стараясь не высказывать свои подозрения по поводу Мейсона. В заключение она сказала:
— Я настоятельно рекомендую отказаться от проекта.
— Его магазин называется «Ностальгия»? — в его голосе послышались холодные нотки.
— Да. Вы знаете его?
— Возможно, — он колебался. — Спасибо, Лори, что ты мне сообщила это. Похоже, ты неплохо потрудилась в такой сложной ситуации.
— Спасибо, Энтони.
Она повесила трубку и прошла в магазин, где купила себе в награду коробку шоколадных конфет. Наконец-то она совершила правильный поступок. В совете директоров было пятнадцать членов. Мейсон же был всего лишь одним из них.
Она с облегчением вернулась к дому, где находился Дэнис, и позвонила. Он тут же открыл дверь.
— Проходи. Теперь можешь что-нибудь рассказать?
— Да… Хотя вообще-то нет, — в этот день она устала от разговоров. — Все уладилось.
— Отлично. Я говорил тебе, что этот дом — истинный клад?
— Да.
— Это настоящая удача, — его голос был полон энтузиазма. — Мне позвонил знакомый адвокат и сказал, что его клиент хотел быстро избавиться от всех этих вещей. Он посоветовал платить, не скупясь и наличными. И он был прав. В данном случае это оправдано.
— Что же здесь за сокровища?
— Владелицей их была почти девяностолетняя женщина, бывшая голливудская звезда. Шкафы забиты платьями, перчатками, бижутерией. Все эти вещи в таком хорошем состоянии, что их можно хоть сейчас в съемочный павильон.
— Звучит заманчиво.
— Все это можно выгодно продать, — он махнул рукой в сторону гостиной. — Моя специализация — редкая старинная мебель, бытовая утварь, художественные издания. Здесь есть даже антикварные вещи: шесть чиппендейловских кресел восемнадцатого века в отличном состоянии, кое-что из работ Тиффани, поделки под Фаберже. Я уже отправил ряд вещей торговцу антиквариатом на экспертизу.
На многие предметы мебели Дэнис успел навесить ярлычки с ценами.
— Я уже составил список вещей, — сообщил он. — Теперь нужно определить цены и указать их на всех предметах. Поскольку завтра я буду на блошином рынке, мне потребуется помощник, чтобы продавать все это.
— Чем я могу помочь тебе? — спросила она.
— Ты бы могла рассортировать вещи из гардероба в спальне наверху. Там есть вешалки, на которые можно развесить платья.
Лори шутливо отдала ему честь и отправилась на второй этаж. В большой спальне поток свежего воздуха из открытого окна колыхал шторы, но и он не мог перебить запаха нафталина.
Дверь большого шкафа была открыта, и Лори заглянула в него. Несколько больших сумок было расстегнуто. Из них сверкали украшениями многочисленные наряды. Она вынула одно из платьев из бледно-голубого шифона с длинными рукавами, приложила к себе и поняла, что оно ей впору.
Она продолжала разборку, извлекая то великолепный шелк кораллового оттенка, то черную кружевную шаль, то нарядное вечернее платье. Она раскидала одежду по всей комнате.
Когда она сняла свой костюм и переоделась в захваченные с собой футболку и шорты, то почувствовала себя Золушкой в гардеробной мачехи и ее дочерей-модниц. Собрав платья, она аккуратно разместила их на вешалках.
В коробках она обнаружила слегка поношенные туфли на шпильках и лодочки всех цветов.
Еще были шляпы — большие широкополые и маленькие с вуальками и тюрбаны.
Но больше всего Лори восхитили перчатки. Она носила их очень редко, только для защиты от холода зимой, хотя бабушка и говорила, что настоящая леди должна пользоваться ими всегда. Поэтому она не могла устоять и не примерить пару белых длинных перчаток из прозрачного кружева.
Она сбежала вниз, чтобы показать их Дэнису. Он был в гостиной и разбирал столовую посуду. «Мейсенский фарфор XIX век», — прочитала Лори на одной из этикеток, приготовленных Дэнисом. «Богемский хрусталь. Начало XX века», — сообщал другой ярлычок.
Дэнис поднял на нее взгляд и сразу заметил перчатки.
— Ты начинаешь входить во вкус моды или торговли подержанными вещами? — спросил он с ехидцей.
