Он усадил гостью в самое удобное кресло и предложил бокал шерри, который она приняла. Но вместо того, чтобы направиться к пианино, Адриан сел рядом с ней на кушетку и уставился на нее с робким восхищением в огромных черных глазах.
— Знаете, — вдруг сказал он, смутив ее еще больше, — я абсолютно уверен: то, что вы приехали сюда, в «Морвен», учить Серену, было предопределено судьбой. — Черные глаза полыхнули странным лихорадочным огнем. Казалось, что Адриан не в силах отвести от нее взгляда, что для него она — такое же желанное зрелище, как оазис в пустыне — для умирающего от жажды путника. Поставив свой бокал на маленький столик, он слегка наклонился к девушке. — Из всех домов Англии, в которые вы могли бы поступить на службу, вы приехали именно сюда, и именно здесь я ждал кого-то похожего на вас, кто смог бы пробудить меня от кошмарного сна и подарить новый интерес к жизни! — Если Адриан и заметил, как Мелори отпрянула и съежилась, то не подал виду; взгляд его задержался на бледном золоте ее волос, скользнул по стройной фигурке. — Вы любите Серену, ведь так? — заговорил он вновь. — Вы ее очень любите, правда? А я отец Серены! И мы втроем можем быть счастливы вместе… Я так решил! Мелори! — Адриан протянул свою красивую руку и прикоснулся кончиками пальцев к запястью девушки. — Вы хоть немного понимаете, о чем я веду речь? Возможно, я слишком тороплюсь… Но я так часто думал о вас и обо мне, что…
— Пожалуйста, мистер Бенедикт! — Мелори сделала легкое движение, как будто собиралась встать, но Адриан помешал ей, быстро схватив за руку.
— Мелори, вы так прекрасны! Я хочу жениться на вас и увезти отсюда в «Уайт-коттедж», где мы сможем жить долго и счастливо. И если вы не мечтали об этом так часто, как я, все равно не отвергайте меня! По крайней мере, пообещайте все обдумать… хотя бы ради Серены…
Мелори была так потрясена, что выглядела по-настоящему напуганной. Несколько секунд она с ужасом смотрела на Адриана, затем решительно вскочила и сделала несколько шагов к двери. Адриан тоже встал, бледный, с лихорадочным блеском в глазах, и умоляюще протянул к ней руки:
— Значит, вы отвергаете мое предложение?
— Боюсь, что да…
Мелори обвиняла себя и только себя в том, что он неправильно понял ее готовность проводить вечера с ним наедине в этой комнате. Раньше Адриан вел себя безупречно, а сегодня вечером, видимо, почувствовал такую уверенность в ней и в ее ответе, что бросился с места в карьер. Теперь в его глазах появилось горькое разочарование, почти отчаяние, и огромная волна сочувствия охватила девушку.
— Я сожалею, — произнесла она тихим, слегка дрожащим голосом, — очень сожалею… Но даже ради Серены я не смогу… не смогу выйти за вас замуж…
— Даже если я буду терпелив и дам вам время привыкнуть к этой идее? Обдумать это?
Мелори лишь грустно покачала головой.
— И вы никогда не сможете меня полюбить?
Нет, она никогда не сможет его полюбить — красивого мужчину, талантливого пианиста. Адриан, с его огромными черными глазами и совершенными чертами лица, был гораздо привлекательнее своего брата, в нем было что-то трогательное и тоскующее, что притягивало Мелори. Но только Райф мог заставить ее сердце забиться сильнее, почувствовать, как замирает дыхание, когда он говорит с ней, незаметно от других мучиться, когда он игнорирует ее, и ощущать себя несчастной, зная, что жизнь никогда не изменит того, что он ее наниматель, а она для него всего лишь служанка…
— Думаю, будет лучше, если я вернусь к себе… — произнесла Мелори безжизненным голосом.
Адриан встал между ней и дверью и вновь принялся умолять:
— Но я так ждал, что вы придете! Я прислушивался к вашим шагам! Вы не имеете права покинуть меня так скоро. Я не вынесу, если вы уйдете, даже не послушав, как я играю для вас. Я не позволю вам…
— Вы не сможете меня остановить, — печально сказала девушка.
— Это правда, — согласился он растерянно и вдруг решительно шагнул к ней. — И все равно я…
На его скулах полыхнул нездоровый румянец. В следующий миг Адриан схватил девушку за худенькие плечи. Испуг промелькнул в ее взгляде, но прежде, чем Мелори успела выразить протест, он прижал ее к своей груди. Сила его обманчиво хрупкого тела на миг удивила девушку, затем его губы впились в ее рот, и Мелори начала неистово сопротивляться. Она била его в грудь своими маленькими кулачками, но это лишь еще больше распаляло не поддающуюся контролю страсть Адриана, и он еще неистовее сжимал ее в объятиях. Когда он наклонился, чтобы покрыть жадными поцелуями ее стройную белую шею, раздался стук в дверь, резкий и властный.
Стук больше не повторился, но дверь открылась, и на пороге появился Райф Бенедикт. Мелори вырвалась наконец из рук Адриана и метнулась к нему.
— О, я так рада! — всхлипнула она. — Так рада, что вы пришли! Я… я… — Увидев холодное, почти презрительное выражение на его ястребином лице, бедняжка покраснела и закрыла лицо руками в полном отчаянии. Затем, опустив руки и не глядя ему в глаза, выдохнула хриплым, совершенно не похожим на ее собственный голосом: — Вы не возражаете, если я вернусь к себе?
— Ни в малейшей степени, — ответил Райф, и ледяной тон заставил ее внутренне содрогнуться.
Он отступил в сторону, Мелори выпорхнула мимо него из комнаты и помчалась по коридору, чувствуя себя униженной и абсолютно, бесповоротно, непоправимо несчастной.
На следующий день Мелори с замиранием сердца ждала вызова в библиотеку, все утро она напрягала слух, зная, что с минуты на минуту раздастся стук в дверь классной комнаты и появится Роза с приказом прибыть в личный кабинет хозяина дома. Но приказ этот передали только после обеда, и вестницей оказалась не Роза, а миссис Карпентер.
— Мистер Райф желает видеть вас в библиотеке, мисс Гувер. — Экономка строго посмотрела на Серену, которая, восприняв ее слова как сигнал к окончанию занятий, принялась увлеченно собирать книги и заталкивать их в шкаф. — А вы, мисс Серена, приглашены на чай в гостиной с мисс Мартингейл!
— Ура! — воскликнула девочка и стремглав бросилась в коридор.
Миссис Карпентер осталась в классной комнате, внимательно глядя на Мелори, которая, как ей показалось, была сегодня бледна и совсем не похожа на себя.
— Я думаю, ничего страшного не случилось, — с внезапным сочувствием сказала она девушке. — Мистер Райф бывает довольно резким, когда рассержен, но я уверена, вы не сделали ничего такого, что могло бы вызвать у него хоть малейшее раздражение. — На самом-то деле «мистер Райф» выглядел сегодня чрезвычайно раздраженным, однако экономка не стала говорить об этом Мелори. — Это суматоха в доме действует ему на нервы. Скорее бы все закончилось, и мисс Мартингейл уехала в город.
