Мария беззаботно тряхнула головой, ветер игриво взъерошил стриженые прядки. Девушка сбросила туфельки и побежала вдоль берега по самой кромке воды. Ее счастливый смех рассыпался по пляжу весело и искристо, словно это были морские брызги…
Макс улегся на песок и закинул руки за голову.
Невесомые и загадочные облака скользили над его головой, как строфы:
О, облака
Балтики летом!
Лучше вас в мире этом
я не видел пока.1
Он поднял голову. Принцесса бежала по берегу стремительная и легкая как облако.
— Хорошая она, необычная… — вздохнул Макс.
— Угу… — Гарик щелкнул зажигалкой. — Фотогеничная…
— Просто хорошая… При чем тут работа…
Гарик плюхнулся на песок рядом с приятелем, и вдруг ему показалось, будто он вернулся в полузабытое детство, в канун праздника, когда сердце замирает в предвкушении и ждешь не просто подарка, а веришь, что любая мечта вот-вот исполнится.
Гарик мечтательно улыбнулся голубому небу;
— А прикинь, Макс, если бы было все по-честному! Ведь о таком только мечтать можно. Каникулы с принцессой… Может, мы ей тоже понравились! Она бы нас в гости к себе пригласила, с папашей-королем познакомила! — Папарацци даже подскочил от такой мысли и придал мечте еще более смелые черты: — Слушай, Макс, ты бы спросил, может, у нее есть сестрички симпатичные… Или подружки-герцогушки! Графини какие-нибудь… А что? Было бы прикольно! Как бы нас тогда Антон называл? Ваше величество или ваше превосходительство?
— Высочество, — поправил Макс и вздохнул, продолжая следить за легкими, почти танцевальными движениями девушки. — А интересно, парень есть у нее?
Счастливая, принцесса махала им рукой.
Гарик хитро подмигнул и ткнул приятеля пальцем:
— Даже если и был — ему не повезло! Можно считать, уже нету…
Макс поднялся, махнул рукой в ответ, на ходу устало бросил:
— Какой же ты, Гарик…
— Да такой же, как и ты! — Он торопливо семенил босиком по прохладному песку, стараясь успеть за широко шагающим коллегой. — Ладно, долой эту трескотню и позерство! Иди, дружище, работай…
Вдруг Макс резко развернулся:
— Тебе не жалко ее?
Гарик передернул плечами и мягко подтолкнул друга к кромке воды:
— Хорош медитировать! Иди позируй, золотое перо России…
— Чего делать-то?
— Пой, танцуй, веселись! Только в камеру не смотри. Не забывай, что ты на работе!
— Сам ты на работе, мыльница одноразовая, — Макс шутливо, но довольно сильно пнул «короля папарацци» и бросил напоследок: — Фанфарон!
Когда он подходил к девушке, на его губах уже застыла профессиональная белозубая улыбка.
Санкт-Петербург. Официальная резиденция принцессы. ВечерЗа мраморными стенами официальной резиденции принцессы царило крайнее беспокойство, граничащее с паникой. Царедворцы и прислуга бессмысленно слонялись по залам и коридорам в ожидании хоть каких-нибудь новостей. Стоило Ромболю появиться в особняке, как все бросились к нему.
Даже старенький генерал покинул бархатное кресло и зашаркал в приемную, где за белоснежным столом расположил свой импровизированный штаб глава службы безопасности. Уперев кулаки в гладкую столешницу, бравый вояка набросился на детектива с упреками:
— Я не понимаю, месье Ромболь, как вы сможете вернуться на родину? — Он буравил Ромболя взглядом, как проштрафившегося новобранца. Детективу оставалось только виновато опустить глаза долу. — Как вы сможете смотреть в глаза его величеству?
С фланга генерала поддерживала старшая фрейлина. Она нервно прижимала руки к груди, а немой укор, пылавший в ее огромных зеленых очах, был красноречивее всяких слов. В тылу наступавших царедворцев храбро топорщились усы доктора Барашкевича.
Ромболь тяжело вздохнул. Ему оставалось только одно — оправдываться.
— Я заслуживаю самого сурового наказания, господин генерал… — громко начал он, припомнив, что старик изрядно туговат на ухо, — но мы предпринимаем все возможное. И невозможное! Любые меры… Прошу принять во внимание, что мы действуем в чужой стране!
— В этой стране вы можете делать то же самое, что и в любой другой! — гневно заявил генерал.
— Что именно?
— Искать, черт вас возьми совсем! Где хотите! — сорвался на крик генерал. Его усы угрожающе подрагивали. — И если вы не найдете ее высочество — на родину можете не возвращаться! Вас ждет там позор и презрение…
Старшая фрейлина, в глазах которой поблескивали слезы отчаяния, собрала остатки мужества, взяла себя в руки, одернула строгий пиджак, похожий на военный френч, и объявила как судебный вердикт:
— Если… если с ее высочеством что-то случится, вам… Вам, месье Ромболь, не сносить головы! Идите, исполняйте свой долг! Возвращайтесь к своим обязанностям! Мы вас больше не задерживаем, господин Ромболь!
Коротко поклонившись, месье Ромболь сбежал по широким мраморным ступеням, чуть слышно бормоча:
— От такой жизни кто угодно сбежит. Но где же вы, ваше высочество, сейчас?.. Где? Дайте мне знак…
Санкт-Петербург. Прогулка по рекам и каналам. ВечерРечная вода совсем не похожа на морскую — она по другому пенится, звучит, и даже брызги речной воды переливаются совсем иначе!
Принцесса Мария перегнулась через невысокий борт небольшого катерка, опустила пальцы в прозрачную волну, потом отряхнула руку, рассыпая брызги прозрачным веером, и прокричала своим спутникам:
— Здорово!
Из-за рокота мотора слов было не разобрать. Гарик и Макс тоже веселились как мальчишки: швыряли друг в друга пригоршнями воду и хохотали как сумасшедшие.
Даже капитан суденышка, бойко бороздившего реки и каналы, оглядывался, не выпуская, впрочем, штурвала из рук, и одобрительно хмыкал.
Пассажиры, наконец, изрядно устали, угомонились и притихли.
Девушка облокотилась о борт и замерла, залюбовавшись нарядными зданиями…
Брызги словно смыли современный облик набережной. Девушка в рокерских напульсниках и усеянной заклепками кожаной куртке, целовавшая на парапете парня в бандане, побледнела, как размытая, акварель, и трансформировалась в хохотушку-горничную, которая кокетничала с лихим воякой в зеленом мундире.
Величественные фасады дворцов, знакомые очертания портиков и колонн с воды выглядели совершенно по-иному…
Лодочник погружал весла, в воду с тихим плеском, опасаясь забрызгать кипенно-белую накидку и кружевной зонтик юной девушки и безупречную пиджачную пару, в которую был затянут ее спутник. Девушка выглядела грустной, а молодой человек был серьезен и сосредоточен.
