Мы с Робером шагнули на тротуар, глядя друг другу в лицо, очень близко. Его глаза пронзили меня насквозь. Я хоть и высокая, но он все же был выше меня, а это всегда подкупает нас, моделей, которые привыкли возвышаться даже над рослыми мужчинами.
— Большое спасибо, Робер. Такой замечательный вечер. Ужин был превосходный, и мне действительно понравились ваши друзья, — сказала я.
— Нет, это тебе спасибо, Хизер. Когда встречаешь девушек, подобных тебе, то невольно думаешь, что ничего ужасного не произойдет, если оставить Париж и переехать сюда, — сказал он. — В конце недели мне обязательно нужно улететь в Париж, но через месяц я снова вернусь. Надеюсь, мы тогда снова встретимся.
Он наклонил голову, его губы оказались совсем близко… я закрыла глаза… Он поцеловал меня в лоб и притянул к себе. «В лоб?» — удивилась я, но не стала об этом задумываться, а просто насладилась разлившимся по телу теплом. Я крепко обняла его.
В конце концов он деликатно отстранился и одарил меня улыбкой на миллион евро.
— Давай найдем тебе такси. Что бы сказала твоя мама, если бы узнала, что ты всю ночь провела с незнакомым французом?
Я рассмеялась и взяла его под руку, а он взмахнул свободной рукой, подзывая ожидавшее неподалеку такси. Когда я садилась в машину, Робер отдал водителю несколько купюр.
— Не волнуйся, все уже оплачено. Спокойной ночи!
Прежде чем захлопнуть дверцу, он чмокнул меня в щеку. Машина тронулась с места и покатила в центр города.
Я вернулась в общагу. В гостиной меня ждала зловещая тишина. Кайли уже ушла спать, Лора, считавшая дни до отъезда, тоже. Светлана, скорее всего, еще не вернулась. Я не отправилась сразу спать, а швырнула сумку на пол и рухнула на продавленный диван. Уставившись в потолок, я принялась мысленно проигрывать все, что произошло за вечер.
Я по-прежнему ощущала вкус бодрящего свежего мохито, наслаждалась присутствием Робера, идеального кавалера. Вспоминала беззастенчивый блеск гламурного клуба для богатых и знаменитых, где им позволялось быть самими собой — богатыми и знаменитыми. Обшарпанная гостиная лишь напоминала мне о том, как далека я от той жизни, на которую взглянула одним глазком, словно турист. А почему, собственно говоря, и мне не стать одной из них? Просто нужно пробиться в своем деле, неукоснительно посещать все кастинги, серьезно взяться за себя, чтобы сбросить лишние фунты… Да Рейчел еще будет мной гордиться!
Я умылась, выпила литр воды, чтобы на утро не мучиться похмельем, влезла в свою любимую пижаму и приготовилась заснуть. Но, лежа в кровати, я все время думала об одной странности, случившейся в тот вечер: что заставило Виллема, на первый взгляд такого общительного человека, резко оборвать беседу и почему Робер так странно о нем отзывался? Размышляя над этой загадкой, я тихонько заснула.
Несколько часов спустя, где-то после четырех, меня разбудила Светлана, с грохотом ввалившаяся в спальню. Она подошла к моей койке и потыкала меня под ребра, явно под мухой (а скорее всего, порядком надравшаяся).
— Хизер, Хизер! — шепотом проорала она, что удается только пьяным людям.
— Светлана, что случилось? — очумело спросила я.
— Светлана не найти Робер.
Она чуть не плакала.
Дженетт. Даже сейчас, выводя ее имя, я слегка морщусь от досады. Она была нашей соседкой, но совсем недолго.
После того как Лору уволили из агентства и спустя две недели отослали с вещами в Манитобу, нас осталось всего трое, когда все остальные комнаты в общаге были заселены под завязку. Кайли, Светлана и я. Мы вместе впряглись в домашние дела, и жизнь, как я тогда полагала, вернулась в обычное русло.
Без Лоры наше жилье стало еще обшарпаннее и грязнее, словно она была тем единственным стержнем, на котором все держалось. Посуда (в основном стаканы из-под коктейлей) накапливалась в мойке, а Светланина кружка с окурками начала переполняться. В гостиной появился подозрительный запашок, но нам было лень выяснять его происхождение. У нас были более важные дела: мы со Светланой, например, решали, в какой клуб отправиться вечером, а Кайли напивалась до полусмерти, не отрывая взгляда от телевизора, где показывали бесконечное шоу «Project Runway».[24]
Мысли о Робере дю Круа почти не покидали меня. С каждым проходящим днем воспоминания о его улыбке, манерах и обаянии все больше занимали места в моей душе, не оставив его для других мужчин, которых я встречала, а расстояние только способствовало еще большей идеализации. Вращаясь со Светланой в обычном для моделей круге, я тем не менее вежливо беседовала с милыми мальчиками, недостатка в которых не ощущалось, но никогда не проявляла к ним интереса, разве что подсчитывала количество шампанского, выпитого за VIP-столиками. (Мужчины, однако, не оставались обиженными — ведь рядом была Светлана и остальные девушки!)
Где-то спустя неделю после посещения «Бунгало» я наткнулась на карточку галереи Клюстера, которую мне дал Биллем. Я давно хотела посетить галереи и расширить свои познания об искусстве. Биллем был бы отличным проводником в том мире. Но меня удерживало его поведение, а также таинственное замечание Робера о нем. То, что Робер не одобрял Виллема, имело для меня значение, хотя в любом другом случае мне было бы все равно. Интересно, думала я, что сказал бы
Робер, если бы я отправилась в галерею, — ох и на опасную почву я ступила, если меня настолько волнует чье-то мнение! Ко всему прочему меня терзало чувство ревности.
Я вспоминала блондинку, которую видела с Робером в «Шатре», когда мы познакомились, и начинала без конца гадать, чем он занимается в Париже, как проводит вечера, встречается ли там с женщинами, есть ли у него любовница, которая нашептывает ему по ночам милые французские пустячки в его огромных апартаментах в квартале Маре. Под влиянием всех этих мыслей я купила французский разговорник и заглядывала в него, пока девчонок не было рядом, а когда они приходили, прятала в чемодан.
Мне удалось оттеснить на задний план праздные мысли о Робере и его французской подружке и сконцентрироваться на собственной карьере — давно пора было сделать рывок и выбраться из общаги. Кроме того, именно этим и привлек меня Робер с самого начала, разве нет? Он ведь говорил о том, что хочет помочь такой девушке, как я, что у него хорошие связи и он может дать дельный совет. Не мог же он в самом деле заинтересоваться безвестной моделью и закрутить с ней роман? Уверена, он просто хороший парень, а я делаю из мухи слона, тогда как он искренне любит помогать людям. Ведь когда-то в самом начале его карьеры ему тоже помогли стать клубным импресарио. Все это я твердила самой себе. И начала думать о замечании Рейчел по поводу моего веса, которое прозвучало именно в тот день, когда выгнали Лору, — разумеется, оно было сделано для моего же блага.
