Даже умелица Инга со своими волшебными ручками уже не снимала напряжение. Пыталась, работала, импровизировала, но нужного эффекта не достигала. Она тоже заметила перемены в моем настроении, но пока мудро молчала. Видимо, надеялась переждать непростой период, лишь иногда намекая на знакомого психолога.
Хотя вполне вероятно, что Юля здесь ни при чем. Возможно, это просто наши отношения с Ингой изжили себя и нам пора расстаться. Если связь не приносит ожидаемого удовлетворения, то зачем тянуть до конфликта?
Пожалуй, с ней действительно стоит завязывать. Или хотя бы взять тайм-аут на какое-то время.
Я взглянул на часы. Через шесть часов самолет обратно. Есть время отдохнуть, расслабиться, подумать и наконец решить для себя, что делать дальше.
Шесть часов почти абсолютной свободы. Такое забытое чувство, граничащее сейчас почему-то с пустотой и никчемностью. Я настолько привык работать по двадцать часов в сутки, выкраивая по часу в день на личные интересы и по три
часа на сон, что теперь не знал, чем занять себя в этот оставшийся отрезок времени до самолета.
За окном начинало темнеть, дневная духота отступала. Может, напоследок прогуляться по пляжу? Когда я снова вернусь на море?!
Резкий звук смартфона заставил вздрогнуть, перемешивая мысли в голове и сбивая планы. На дисплее высветился контакт отца.
— Да, слушаю! — принял входящий вызов.
— Ты уже в городе? Прилетел? — начал он сразу без приветствия.
А это ничего хорошего не предвещало.
Вообще, отец тоже должен был сейчас находиться вдали от дома. Срочный контракт с итальянцами требовал его присутствия, и вряд ли он так быстро вернулся из Европы.
— Пока нет, но скоро буду.
— Как скоро?
— Утром. Что случилось?
— А ты еще не в курсе? — в трубке раздалось раздраженное сопение.
Хотя после смерти Арсения в хорошем настроении я его больше не видел.
— Конкретнее. Ты о чем?
— О ком, Егор! О ком! Я об этой дряни, которая давно должна была уже кормить червей где-нибудь на кладбище. Она, а не мой сын!
— Юля? Подожди, она осталась в моей квартире. Там за ней присматривают и домработница, и охрана, и консьерж. Я сам слежу за каждым ее шагом через систему наблюдения. У меня все под контролем.
— Под плохим контролем у тебя все, сопляк! Она обвела тебя вокруг пальца, как простого лоха, и сейчас наверняка празднует. В твоей же квартире! За твои деньги! — набирая обороты, почти проорал он в трубку. Я стиснул челюсть, гася желание выругаться и заткнуть его до того, как услышу главную новость. Хотя бы за того же самого сопляка. — Пока ты пашешь, не жалея ни себя, ни людей, она этим пользуется и пытается повернуть ситуацию так, чтобы извлечь максимум выгоды для себя. А тебя выставить последним идиотом! Ты понимаешь, что ее выходка может больно ударить по бизнесу? Особенно в наше непростое время, когда каждая малоуважаемая шавка манипулирует такими условными понятиями, как толерантность?! И ведь многим удается! А эта стерва решила пойти ва-банк. Понимает ведь, что я сотру ее в порошок в любом случае, но все равно рискнула! Мр-р-разь! — выплюнул он последнее слово.
Твою мать! Что могло произойти за то время, пока меня не было? Я ведь только утром разговаривал с охранником. И он заверил меня, что все в норме!
— Успокойся! Выдохни! Давай нормально, без эмоций. Рассказывай, в чем проблема?
— В этой твари! В ее существовании! Потому что ей мало смерти твоего брата, она мечтает похоронить всех нас. Закатать в бетон. Вот ее цель! Да только силенок, боюсь, не хватит. Не на тех нарвалась. Я беру ближайший билет и вылетаю прямым рейсом. Предупреди консьержа, чтобы пропустил. А лучше передай Кириллу, чтобы он привез эту гадину ко мне в загородный дом. — Отец
шумно втянул носом воздух. — На какой она неделе? И с какого срока у младенцев есть шанс выжить вне утробы?
Глава 24
Я стояла посреди спальни, чувствуя, как холодеет внутри и ноги отказываются меня держать. Только что звонил Егор. Бросил в трубку: "Собирайся, я сейчас приеду!"
Ранним утром. Хотя для меня — не сомкнувшей в эту ночь глаз — рассвет стал продолжением вчерашнего кошмара. Когда я нечаянно наткнулась в интернете на свежие новости.
"Собирайся, я сейчас приеду!" — как на репите звучало в голове.
Куда?
Зачем?
Почему — спрашивать глупо. Причина известна.
Хоть на один вопрос есть ответ. Но от этого не легче.
Скорее, наоборот.
Что меня ждет дальше и как объяснить Егору, что я здесь ни при чем? Да и станет ли он разбираться?
Я уже сотню раз пыталась дозвониться до Марины, понять, для чего она это сделала. Я ведь говорила ей, просила…
Неужели она не понимает, как подставила своей "заботой"?!
Но подруга была недоступна и в соцсетях тоже не отвечала. Словно исчезла разом со всех радаров.
Проклиная себя за глупость, я нервно подошла к окну, выкручивая пальцы до характерного хруста. За стеклом яркий солнечный свет заливал просторный ухоженный двор. Чуть поодаль дети играли на площадке. Щебетали птицы.
Где-то там, за этой стеклянной перегородкой, кипела счастливая беззаботная жизнь. А по эту сторону я. Со своими проблемами и заморочками.
И мне казалось, что это мой последний нормальный день в череде происходящего.
Воображение рисовало картины одну мрачнее другой, раскручивая сюжет в голове так, что хотелось снова забыть все напрочь. Вычистить память до белоснежного листа.
— Юля, завтрак уже готов! — раздался стук в дверь.
Готов.
Только вряд ли мне сейчас полезет кусок в горло.
До тех пор, пока не появится Егор и не решится проблема, я чувствую себя частично парализованной. И внизу живота тянуть начало от нервов и перенапряжения.
Не к добру это.
— Спасибо, я не голодна.
Обижать Альбину Игоревну не хотелось, но будет хуже, если меня вырвет прямо там, за столом, от ее стряпни.
— Ну нет! Мы так не договаривались! Завтракать — и это не обсуждается! — Женщина позволила себе открыть дверь в комнату и решительным шагом направилась в мою сторону. — Пойдем, моя хорошая, пойдем. Если тебе не нужны силы, так о ребеночке подумай. Кроме тебя сейчас никто о нем не позаботится. — Аккуратно подхватывая меня за локоть, потянула на выход.
Малыш.
Мой маленький.
Мой единственный ориентир в этом хаосе.
Альбина молчала по поводу моего состояния, хотя все видела и наверняка была в курсе происходящего.
Она не заводила разговор на эту тему, но я интуитивно чувствовала ее поддержку. Хоть и не понимала, почему она на моей стороне.
Я слабо кивнула, соглашаясь, и на негнущихся ногах поплелась в столовую.
На столе дымилась ароматная овсянка, тосты, свежая выпечка. Овсянка, которую я успела полюбить за эти несколько дней!
Каша с божественным вкусом. По крайней мере, она стала моим любимым блюдом теперь.
Я смотрела на накрытый стол: все невероятно вкусное, с пылу, с жару, но сейчас не вызывало никакого аппетита.
Однако, пересилив себя, я все же успела затолкать в себя несколько ложек и сделать пару глотков сладкого чая, прежде чем в глубине квартиры послышались странные звуки.
Резкий хлопок двери.
И шаги.
Сердце сначала защемило, словно в предчувствии беды, а после заколотилось, как бешеное, ломясь в грудную клетку. В горле встал комом.
Я чуть было не подавилась, отодвигая от себя еду и вскакивая из-за стола.
Так, Юля, не паниковать!
Отставить!
Возьми себя в руки. Ты ни в чем не виновата, и ничего плохого еще не произошло. Это всего лишь богатая фантазия рисует страшные картины в моей голове и заставляет в них верить.
А на деле Егор — не монстр. Я уже убеждалась в этом, и не раз.
Прошла пара минут — может, и больше, я не считала, — растянувшихся для меня в мучительную вечность.
— Ешь, не отвлекайся. Егор пока на верхний этаж к себе ушел. Не торопись. Думай о ребенке! — напомнила домработница, легонько касаясь плеча.
