— Все нормально, моя Софи! — выдохнул ей в ухо, честно сказать, не особо умея или зная, как правильно успокоить. Поцеловать было бы проще, на его взгляд. — Ты — замечательная мать! Лучшая, и другой Ярославе точно не надо! И ты все делаешь правильно, даже не сомневайся! Да и сделала же все, считай. Все готово, — попытался донести до нее очевидное, как Крапивину казалось.
Софи на секунду прижалась, припала вся к его груди, будто сил набираясь, и кивнула, уже собираясь что-то сказать.
Но тут их прервали:
— Мам? Так ты уговолила Ялика? Можно мне его тоже на утренник взять? — не замеченная ими малышка вместе с котом стояла рядышком и с надеждой поглядывала снизу вверх. — Тебе весело будет, чесно! Обещаю! — начала быстро тараторить девочка, заметив, что Ярослав ошарашено глянул вниз, наконец-то поняв, что и в первый раз она не о коте спрашивала.
Видимо, его также девочка (они, чтоб различия в имена внести, позволили его «Яриком» называть, что не всегда малышке удавалось удачно) решила на свой этот утренник позвать… Неожиданно.
Перевел взгляд на Софи — она тоже была поражена, судя по виду, с каким-то недоверием на дочь глядя. Тут же в него испуганным и смущенным взглядом стрельнула…
Да что такое?!
Ярославу категорически не нравились сомнения в глазах его женщины! И отчего-то вдруг появилось ощущение, что она в нем до конца не уверена. Вот и оглядывается, стесняется, стыдится, словно боится чем-то расстроить и… не оправдать ожидания. И, черт возьми! Ему точно от этого не было приятно! Даже как-то дискомфортно стало внутри. Потому что неправильно.
И дело не в Софи… Взрослый человек, понимал, что сам не сумел это все ей внушить и дать ощутить. Но… пожалуй, даже не представлял пока, как?
— Ты не обязан, — тихо прошептала Софи в этот момент, очевидно, и эти раздумья Ярослава истолковав вовсе не из той точки оценки, из которой он хотел бы.
Глянул на Софи, но она взгляд отвела.
— Я объясню ей, что у тебя слишком много работы. Это понятно, Ярослав. Ты ничего не должен тут…
А Крапивин внезапно понял, что должен! Тем более после ее признания! Вот именно сейчас он не просто даже должен, а хочет в этом поучаствовать! И вот так начать доказывать Софи, что она ему верить и доверять, и рассчитывать может, в чем, судя по всему, она сомневалась… Возможно, прошлый опыт отбивался, но тут не попрекнуть.
— Я даже не помню, что такое эти утренники, но вдруг понял, что мне очень интересно глянуть, — покрепче обхватив плечи Софи, посмотрел на малышку, напряженно и нетерпеливо ожидающую их ответа. — И если Ярослава обещает, что там интересно будет… — протянул он с улыбкой, вновь к Софи повернувшись…
Черт, стоило согласиться ради того только, чтоб вот это ошарашенное выражение на ее лице увидеть. Как же жалко, что сейчас неуместно впиться в приоткрывшиеся губы Софи!
— К тому же мне даже отпрашиваться ни у кого не нужно, — подмигнул он, похоже, еще больше сбив с толку Софию, подумав, что сумеет перенести дела, даже если они у него на утро вторника имеются.
Ничего аврального там не было точно. А это явно неплохой шаг на пути завоевания доверия и уверенности вот этих двух девушек, сейчас смотрящих на него одинаково, с удивлением, радостью и восторгом. И так ярко видно их сходство… что почему-то в полный голос рассмеяться хочется. Беспричинное какое-то тепло в грудной клетке.
Глава 13
На утренниках в детском саду Ярослав Крапивин не был очень давно. Очевидно, с того момента, как сам посещал подобное заведение в глубоком детстве. И, если уж говорить откровенно, воспоминаний о том периоде у него осталось слишком мало, чтобы в полной мере судить, что их с Софией сегодня ждет.
И все же, также честно стоило признать, что, вообще нетипично, с самого утра его охватило непонятное ощущение праздничного волнения и предвкушения… Разумеется, дело было в том, что именно эти эмоции, казалось, излучали Софи и Ярослава, которые, кстати, этой ночью у него остались, чему Крапивин был крайне рад. Особенно потому, что это не он позорно сдался и принялся торговаться ради подобного результата… Хотя Ярослав был уже и на такое согласен после очередной ночи, когда они уехали к себе, нарядив елку у него.
Но нет, к счастью, ему удалось сохранить лицо и ореол взрослого, умеющего выдерживать удары судьбы, человека… благодаря маленькой девочке. Это Ярослава высказала сомнения, что он может передумать или забыть, или потеряться и просто не найти ее садик, а потому предложила матери проконтролировать ситуацию, оставшись у Крапивина. Да и елка «их» у него, без которой дома — грустно…
Он начинал обожать этого ребенка!
А Софи… кажется, поняла все же больше, чем Ярослав пытался продемонстрировать, и находила ситуацию весьма забавной. Ну и пусть! Главное, что она спала с ним, в его кровати!
— Она очень хочет, чтобы и у нее все было, как у других детей, — тихо объяснила Ярославу София, уложив и убаюкав дочь сказкой. — Знаешь, дети ведь все равно сравнивают, а корректно еще обсуждать такое не умеют. Соревнуются во всем на свете… — вроде и с улыбкой, а ощущалось, что Софи это тоже грузом на сердце лежит, тревожится о дочери.
Что ж, Ярослав был вообще не против отплатить малышке «услугой за услугу» и на этот праздник сходить. И даже поддержал, когда Яся настаивала, что хочет спать именно в гостиной, возле елки, а не в кабинете, где он изначально, как вариант, предложил обустроить временно «детскую».
Софи обвинила их в том, что они «спелись», но явно и сама была довольна тем, что в итоге они все вместе. А Ярослав что? Разве он не обещал и ей, и ее дочери помогать? С самого начала ударение на это делал, правда, не зная, что сам станет кайфовать!
Так что сейчас, успев утром смотаться в офис, начать рабочий день, так сказать, он уже вернулся, забрав «своих дам», потративших это время на приготовления, утюжку нарядов и создание для Ярославы прически «настоящей принцессы». Впервые его квартира стала похожа на небольшой филиал их жилья… когда везде лежали какие-то вещи, появились из ниоткуда игрушки и обрывки новогодней мишуры, а в коридоре валялись несколько пар отбракованных сандалий и туфелек, пока Софи и Яся выбирали сменную обувь. Едва не весь диван неким странным образом занимало всего одно детское платье, уже подготовленное и упакованное в футляр… Рядом с ним и дышать запрещалось, не то что посметь сесть.
Ну, то есть, никто не говорил такого Крапивину прямо, но встревоженные взгляды Софи и малышки были настолько выразительными, словно он их мысли внезапно читать научился.
Однако, на удивление, это все не вызвало у Ярослава ни капли раздражения. Больше того, внутри появилось некое непривычное осознание важности всего происходящего… Хоть ему некогда было особо отвлекаться сейчас на самоанализ. Да и не то чтобы такое занятие считал для себя привычным. Главное, что в тот момент ему даже этот бардак понравился, словно подчеркивая, насколько плотно мужчина вошел в их жизни!.. Ну, или они в его вместе со своим увлекательным хаосом.
Задуматься бы, поразмыслить… Но новогодняя суета и приближение начала утренника притормозить не позволяли.
Корону, кстати, он таки ездил, покупал еще в воскресенье… Очень хотелось, чтобы Софи окончательно тогда успокоилась и доверилась ему. Так что теперь, с полностью укомплектованным нарядом, они и приехали в садик. И, пока Софи помогала Ярославе то самое платье надеть, его отправили найти хорошее место в актовом зале для съемки (Софи пообещала прислать запись утренника своей матери).
В местах для подобных съемок Ярослав разбирался так же слабо, как и в утренниках. Но, чисто логически, предположил, что стоит сесть или в первом ряду убийственно низких скамеечек (где уже все было занято, словно некоторые родители тут с шести утра очередь занимали…) или, поскольку туда их вряд ли без боя пустят, остаться стоять у одной из стен, где имелась большая свобода для движения и изменения угла съемки, следовательно. Тут он и остался.
