Не буду отрицать, что мужчина симпатичен мне, он и в самом деле хорошо сложен, привлекателен, от него веет силой и странным гипнотизмом, а еще мне почему-то невероятно хочется разглядеть черты его лица, которые скрывает черная густая борода. Наверное, если бы у меня не было ребенка, если бы мое сердце все еще не тосковало по другому мужчине, если бы мы познакомились при других обстоятельствах, я бы обязательно не упустила шанса познакомиться с ним поближе, сходить на несколько свиданий, попробовать очаровать его, ведь такие мужчины на вес золота.
Из-за снега на улице в комнате невероятно светло, я все не могу уснуть, понимаю, что, скорее всего, застряну здесь еще на день, так как вряд ли получится выехать завтра в город. Смотрю на время, которое тянется безумно медленно, перевожу взгляд в сторону окна, и почему-то становится тревожно за Максима. В такую погоду опасно садиться за руль, зачем так рисковать? Или же здесь замешано что-то иное? Его так долго нет из-за непогоды или же он решил заглянуть к бывшей «на чай»? По непонятной причине последнее предположение меня почему-то расстраивает.
Я переворачиваюсь на спину и прислушиваюсь к звукам в квартире. Жаль, что не успела купить мягкий диванчик в детскую, чтобы оставаться на ночь рядом с малышом, но на самом деле я планировала, что как минимум год он будет в нашей с Максимом спальне, а получилось как получилось.
Максим. Это имя не дает мне покоя. Я все еще не верю, что он мог так со мной поступить. С нами. Это ведь его ребенок, неужели человек может так просто отречься от собственного сына? Я понимаю, что в этой истории что-то не так, чувствую это, но и в то же время боюсь правды. Боюсь узнать, что ошиблась в нем, в человеке, который казался мне таким искренним.
Я не знаю номера телефона его родителей, но могу отыскать в социальной сети парочку его друзей. Решаю не откладывать это, захожу на его страницу, нахожу Алексея и, пока не передумала, все же пишу сообщение:
«Привет. Слушай, а с Максом все в порядке? Ты общался с ним?»
Задерживаю дыхание и долго смотрю в экран, но в два ночи все нормальные люди спят. В отличие от меня. Несмотря на усталость сон не идёт. На душе тревожно. Несколько раз я заглядываю к Тимуру, но тот сладко спит. Я как раз выхожу из детской комнаты, когда слышу звук открывающейся двери и тяжелые шаги мужчины. Замираю на месте. Чувствую, как меня отпускает волнение. Мышкой прокрадываюсь в спальню, забираюсь под одеяло и прислушиваюсь к шуму в квартире.
Максим проходит мимо спальни, хлопает дверью ванной комнаты. Я слышу звуки льющейся воды и чувствую, как быстро бьется мое сердце от осознания того, что нас разделяет всего лишь тонкая стена. Мужчина слишком долго находится в душе, а потом вдруг в квартире становится оглушительно тихо. Эту тишину прерывают тяжёлые шаги, приближающиеся к спальне. Я задерживаю дыхание, когда открывается дверь, и закрываю глаза, притворяясь спящей. Уверена, что Максим решил проверить, как я, поэтому удивляюсь, когда он приближается к кровати, а потом под его весом прогибается матрас.
Он резко заваливается на кровать, дергает одеяло и забирается под него — непозволительно близко ко мне. Так, что его влажная обнаженная кожа касается моей, отчего я вздрагиваю и испуганно отодвигаюсь к краю.
— Что за черт? — хрипит он, нащупывает выключатель на ночнике, и я щурюсь от яркого света. — А, это ты, совсем забыл, что ты здесь, — тяжело вздыхает он и устало откидывается на подушку.
Молчит.
Я же с удивлением рассматриваю его раскрасневшееся лицо и обнаженную накачанную грудь.
— Все хорошо? — уточняю я, не зная, как вести себя в такой ситуации и что у него на уме.
— Ага. — Он прикрывает ладонью глаза, потом тушит свет, и комната погружается в темноту. Я слышу его тяжёлое дыхание, каждой частичкой тела ощущаю его присутствие. Я нахожусь в постели с полуобнажённым мужчиной, можно ли считать это изменой?
— Тебя долго не было, — разрушаю тишину и неловкость между нами.
— Пришлось бросить машину и немного пройтись, — отвечает после недолгой паузы.
— Ты шёл пешком в такую погоду? — взволнованно спрашиваю я и начинаю понимать, отчего его лицо приобрело красноту. Кожа обветрилась от мороза.
— Ага, — отвечает он.
— Но ведь… там холодно. И метель. Ты, должно быть, промерз.
— Уже отогрелся. Горячий душ в этом очень помог. Но если ты вдруг решишь помочь мне согреться как-то по-другому, то я, пожалуй, не откажусь, — хрипло смеётся он, вгоняя меня в краску.
— Конечно, я помогу тебе отогреться, — произношу серьезным голосом, приподнимаясь в постели.
— Эй, я пошутил, ты чего? — по-своему понимает мои слова Максим, заставляя меня усмехнуться.
— Я всего лишь собираюсь приготовить тебе чай с малиной, а ты о чем подумал? — поддразниваю его.
— О чем-нибудь покрепче. Не вставай, спи.
Его рука нащупывает мою, пальцы обхватывают кисть, тянут меня обратно. Мой пульс учащается. Я замираю. Чувствую, как бешено бьется мое сердце в груди, как кожа Максима опаляет мою. Слишком близко он ко мне, слишком остро я реагирую на его присутствие. Я должна быть ему благодарна, на этом все.
— Не спорь, — отдергиваю свою руку и резко поднимаюсь с кровати, — заболеешь же, а мне не сложно, к тому же я и так собиралась пойти заглянуть к Тимуру.
— Ты должна отдыхать, Ира, — мое имя заучит так необычно из его уст, что я прокручиваю его несколько раз в уме, и впервые оно действительно мне нравится.
— Я отдыхала. Только проснулась, — вру я и спешу выйти из комнаты. Подальше от Максима и постели, на которой я мечтала засыпать в обнимку совершенно с другим мужчиной.
Я нарочито долго вожусь на кухне. Слишком тщательно размешиваю чай с малиновым вареньем. Оттягиваю момент возвращения в спальню, надеясь, что Максим не дождется меня и уснет. Обвожу взглядом кухню и вздыхаю. Все здесь такое родное и знакомое, не хочется покидать эту квартиру. Жаль, что все было лишь миражом налаженной жизни и беззаботного счастливого будущего.
Глаза слипаются, и меня начинает клонить в сон. Я понимаю, что времени отдохнуть практически нет, через два часа нужно покормить Тимура. Осторожно приоткрываю дверь и встречаюсь взглядом с мужчиной. Он растянулся на спине, прикрыт одеялом до пояса, внимательно изучает меня, следит за каждым моим движением.
— Вот, — произношу чуть дрожащим голосом и протягиваю ему чашку с горячим напитком.
— Спасибо, — прочищает горло он и садится в постели, упираясь в изголовье кровати. Делает глоток, морщится, потому что чай слишком горячий, подтягивает одеяло чуть выше, скрывая от моих глаз чёрную дорожку волос на животе.
Я не знаю, как вести себя, не знаю, куда себя деть, поэтому подхожу к окну, смотрю на белоснежный город, но в это же время ничего не вижу. Слишком волнительно присутствие мужчины. Слишком много неопределенностей в моей жизни и вопросов.
— Так и будешь там стоять словно статуя? — немного с насмешкой спрашивает он. — Иди ляг, я не кусаюсь, можем сделать границу из подушек.
— Нет, все нормально, — сглатываю подступивший к горлу ком и все же возвращаюсь на облюбленную сторону постели. Ложусь на самый краешек. Натягиваю одеяло до подбородка. Смотрю в потолок. Максим выключает ночник, ворочается и затихает. Я прислушиваюсь к его тяжелому дыханию, которое выравнивается уже через несколько минут, и сама не замечаю, как засыпаю. А уже через мгновенье, как мне кажется, на телефоне срабатывает будильник, оповещая, что пришло время утреннего кормления.
Я с трудом заставляю себя разлепить глаза, сил встать нет, не сразу вспоминаю о том, что в квартире кроме меня есть еще кто-то. И этот кто-то прямо сейчас спит, тесно прижавшись ко мне, и дышит в затылок.
