Она его (СИ) - Белая Чарли

Говорят, люди не меняются. Я в корне не согласна с этим утверждением. Под давлением различных жизненных событий у человека меняются взгляды на те или иные ситуации. А значит реакции и действия тоже становятся другими.

Первый серьезный урок жизнь преподнесла мне в возрасте шестнадцати лет. У меня была подруга и по совместительству сокомандница по чирлидингу, которая влюбилась в привлекательного, но плохого парня. Виктория помешалась на Кирилле. Она забыла про учебу и спорт, этот парень стал центром Вселенной для нее. Учителя были не довольны отношением Виктории к учебе, наш тренер также была очень зла. До появления Кирилла в ее жизни, Вика была отличной спортсменкой, одной из лучших в области. Мы неоднократно танцевали с нею в дуэте, так как были примерно одинаковы по уровню подготовки. Вместе с нею мы заняли не одно призовое место и летом должны были отправиться с дуэтом по фристайлу на чемпионат Европы в Италию.

Виктория начала все чаще пропускать тренировки. Уровень ее подготовки неуклонно падал. Ни о каком выступлении в Италии теперь не могло быть и речи. Тренер бушевала, но поделать ничего не могла. И учителя, и тренер несколько раз обращались к матери девочки. Но ослепленная материнской любовью, женщина не замечала того, что дочь стремительно деградирует. Она была убеждена в том, что в школе ужасные учителя, а тренер придирается к ее дочери.

Эта неприятная ситуация затронула меня, после того, как Кирилл решил бросить Вику и переключиться на меня. На глазах у влюбленной девушки он поджидал меня после тренировки или возле школы после учебы. Бессовестно заигрывал и звал на свидания. Я видела, как от этого страдала Вика.

Пришлось в грубой форме отказать парню. По-другому он не понимал. Он отстал, но периодически делал попытки со мной заговорить, которые я, естественно, пресекала.

Несколько раз я видела Кирилла и Вику вместе. Бело неприятно видеть, как некогда красивая и веселая девушка бегает за парнем, которому она не нужна. Он позволял себе привселюдно оскорблять и унижать ее. Влюбленная Вика была согласна все стерпеть ради того, чтобы он разрешил ей просто находиться рядом. Я пыталась открыть ей глаза на Кирилла, объясняла, что он не стоит того, чтобы из-за него рушить свою жизнь. Но вместо того, чтобы прислушаться к моим словам, Вика меня возненавидела. Она считала, что я пытаюсь отбить у нее парня, что я убедила тренера не допускать ее к выступлениям, обвинила во многих других неприятных вещах.

Потом я иногда стала замечать Вику в каком-то странном, одурманенном состоянии. Как-будто она была пьяна. Но запаха алкоголя от нее я никогда не улавливала. Я была в шоке, когда поняла, что Виктория пристрастилась к наркотикам. Кроме меня, это заметил и тренер. У нее состоялся жесткий разговор с матерью Виктории, который вылился в огромный скандал и уход девушки из команды. Мать Вики по-прежнему ничего не хотела замечать. Она назвала тренера лгуньей и сплетницей. Пару раз я приходила к Виктории домой, чтобы поговорить с ее матерью, но та меня выставила вон и запретила приближаться к их дому, и к самой Виктории. А перед этим заявила, что ей прекрасно известно о том, что я оболгала ее дочь перед тренером и «верчу хвостом перед мальчиком, который нравится Вике».

Было понятно, что Виктория рассказала матери свою версию происходящего, и та ухватилась за нее, как утопающий за соломинку, потому что в это было гораздо проще поверить, чем в то, что у дочери огромные проблемы, которые решить теперь не так просто.

Больше я приходить не отважилась, но сделала несколько попыток достучаться к самой Виктории. Ничем хорошим это тоже не закончилось. Всякий раз, когда я пыталась с ней заговорить, Виктория обрушивала на меня шквал отборного мата, словно она была не молодой девушкой, а портовым грузчиком. Иногда я встречала Вику под кайфом. В эти моменты было бесполезно о чем-то с ней говорить - мысленно она находилась где-то в параллельной реальности.

Я не знала, что делать с Викой дальше. Это была не моя проблема, но мне казалось, что бросить все на самотек было бы неправильно. Вике нужна помощь, от матери она ее не дождется, остальным дела нет до погибающей девушки. Она была моей сокомандницей, вместе мы пережили множество хороших моментов, праздновали победы после соревнований. Я не могла ее бросить. Что-то внутри меня заставляло идти ей на помощь.

Я обратилась к однокласснику Мише. Его отец был наркологом, и я надеялась, что Миша сможет уговорить отца помочь Вике. Но нужно было организовать прием так, чтобы об этом никто не узнал. Если в федерации узнают о Викиных проблемах с наркотиками, можно ставить крест на ее спортивной карьере. В школе и так за спиной Вики давно все перешептывались. Но так как в последние месяцы девушка там появлялась редко, то мало кто знал о том, что Виктории пользуется психотропными препаратами.

Встреча с Мишей состоялась в субботу. Договариваясь о ней, я попросила встретиться там, где нас никто не услышит. Парень решил, что наилучшее место - автомобиль его отца, стоявший у подъезда их многоквартирного дома. Мы сели в машину, и я рассказала Мише о проблемах Виктории. Парень, внимательно выслушав, пообещал помочь. Я уже собиралась было поблагодарить одноклассника и попрощаться, как зазвонил телефон. К моему удивлению, звонила Виктория. Последний раз звонок от девушки поступал на мой телефон несколько месяцев назад. Поэтому, видя входящий от нее, я не на шутку испугалась.

Приняв звонок, услышала рыдания Виктории. Девушка безудержно плакала, что-то говорила о том, что Кирилл ее снова бросил, избил и запретил приближаться к нему. Она говорила, что я была во всем права, Кирилл действительно оказался козлом. Просила о помощи! Я с трудом разбирала слова Вики, прерываемые громкими всхлипываниями. Наш разговор с Викой в тишине машины был отчетливо слышен, как будто была включена громкая связь. Миша стал невольным слушателем истерики Вики.

А потом девушка начала говорить о том, что собирается снова принять лекарство, которое когда-то дал ей Кирилл. Вика что-то бормотала о том, что после его приема ей всегда становилось легче и поэтому сегодня она примет его побольше, так как Кирилл ее бросил и теперь ей плохо так, как никогда в жизни. Слушая ее рыдания, мы с Мишей переглянулись. Каждый из нас понял, что лекарство Виктории - это наркотик, и что она собирается принять повышенную дозу. Зная, чем может закончиться передозировка, я обомлела от ужаса. Миша тоже был шокирован, но его рука уже потянулась, чтобы завести мотор.

- Что ты собираешься сделать? - спросила я тогда.

- А что нам остается? На другом конце провода девушка, которая может в любой момент принять повышенную дозу запрещенного вещества! Нужно ехать к ней как можно быстрее!

- Да, но может лучше вызвать скорую? Они окажут ей квалифицированную помощь!

- Конечно лучше! Если ты точно знаешь, где она!

Михаил прав. Мы действительно не знали, где именно сейчас находится девушка. Нет никакого смысла вызывать скорую туда, не зная куда. Еще штраф за ложный вызов выхватим.

- Не знаю! - простонала я и снова начала вслушиваться в плач Вики, доносившийся из трубки. Было понятно, что Вика не в себе. Нужно было установить ее местонахождение, чтобы вызвать туда бригаду скорой помощи. Я несколько раз пыталась узнать у нее, где сейчас находится. Но та лишь протяжно завывала в трубку, очевидно не слыша моих вопросов.

- Она меня не слышит! - выговорила я - Она меня совсем не слышит! Я не могу ей помочь! Что же делать?

Затем Виктория отключилась. Я смотрела на Мишу, хлопая глазами. Я растерялась, не зная, как поступить. В ушах стояли рыдания Вики. Кровь застывала в жилах при одной только мысли о том, что это может быть последним, что я слышала от Виктории.

- Придется туда поехать самим! - сохраняя спокойствие, проговорил Миша и повернул ключ в замке зажигания - Есть идеи, где она может быть? Помимо своего дома, конечно?

- Не знаю я! - восклицаю в сердцах - Но нужно ехать к ней домой сначала! Если она там, вызовем скорую помощь! Или возможно ее мать скажет, где Вика!