В котором, естественно, не было и намека на присутствие Веснушки.
Родственные связи.
- Лена… - вздохнула Вера, отправив детей в другую комнату играть, - ну не обижайся на меня.
Я не обернулась. Как сидела, уткнувшись у колени и разглядывая цветок на подоконнике, так и осталась сидеть.
Вера подошла, села рядом, обняла за плечи:
- Ты сама виновата, неправильно поступила. Понимаешь? Не надо было так сбегать… Твой отец чуть инфаркт не поймал, мне кажется. И твой дядя – тоже. Я его таким зеленым только перед моими родами видела. Два раза. И вот вчера – третий.
- Это их проблемы, - упрямо буркнула я, все же испытав мимолетное сожаление.
Ну да, я неправильно поступила. Но и они хороши. Зачем так давить? Я уже совершеннолетняя! И сегодня вон…
Цветок на окне, наверняка стараниями Веры, краснел ярко и празднично, выглядя среди слякотной зимы странно и аляповато.
Я потрогала лепестки.
Нежные.
Так странно и красиво.
- Не переживай, Коля отзвонился уже твоему отцу, они сюда едут…
- Зачем, спрашивается? Нельзя было не устраивать спектакля? Я у своего парня вообще-то была!
- Лена… Я понимаю…
- Не понимаешь! – я развернулась к ней, глянула с укором.
Предательница тоже.
Я ей позвонила… С нового номера специально, а она…
- Понимаю.
Голос Веры стал жестче, таким, учительским.
- И именно поэтому я не рассказала ничего Коле. Не успела просто.
- А как он узнал тогда?
- У него и спросишь. Он как раз вернется сейчас.
- Да так он мне и сказал… Неандерталец, тоже, - начала жаловаться я неожиданно.
Может, хоть Вера меня поймет, блин?
Ну как так можно?
Конечно да, я сама виновата. В первую очередь , в том, что вспомнила о своих родных и набрала предупредить, что со мной все хорошо.
Не Коле, само собой, потому что он непременно орать бы начал. И не Вите, с его неуравновешенной психикой и желанием меня на поводке везде водить.
Я набрала самому лояльному человеку, Вере.
Объяснила ситуацию, предупредила, хмыкнула в ответ на замечания и отключилась.
А через десять минут в гараж явился Коля. Не один, естественно, с какими-то мужиками.
Постучал, и , когда я отозвалась и сказала, что заперта, что-то коротко скомандовал…
Замок щелкнул и открылся!
Легко!
Коля хмуро посмотрел на растерянную меня и приступил к репрессиям.
Телефон у меня изъяли, саму за локоть вытащили из гаража и определили на заднее сиденье служебной машины. Двери заблокировали. Как преступницу.
Конечно, я сопротивлялась!
Конечно, я орала, ругалась, пинала кресла.
Но Коля в очередной раз доказал, что не зря погоны носит и психика у него бронебойная.
Меня притащили сюда, сдали Вере на руки и свалили.
И вот я уже пятнадцать минут сидела тут и придумывала, что делать.
Сначала очень хотела уйти. Просто назло всем. Но вовремя опомнилась. С собой у меня была сумка, верней, не с собой. Коля утащил. С документами и сотовым.
Куда-то идти, кипишевать…
Нет, надо было как-то договариваться с родными.
Верней, не договариваться, а ультиматум выкатывать.
К тому же мучили мысли про Веника.
Он же должен был вернуться!
И что? Что он подумает, не застав меня?
Что сбежала?
А я еще, как назло, пока его не было, сидела, рисовала по памяти. Его. Моего Веника. Карандашный набросок делала.
Он остался там, на матрасе прямо.
Как прощальный подарок.
Драматичненько.
Как в кино.
И глупо! Очень глупо!
Нет, надо дождаться Колю и решить вопрос уже окончательно.
Ни он, ни Витя не имеют права меня задерживать! Просто не имеют!
И мне необходимо до них обоих эту информацию наконец-то донести!
Коля, которого срочно вызвали еще по пути сюда на работу, как раз зазвенел ключами в прихожей.
- Ну чего, коза? – весело спросил он, появляясь в комнате, - как настроение?
- Отстань.
Он выглядел настолько довольным, что это было даже неприлично. Я разозлилась так, что ве доводы забыла, все слова.
Только показательно надулась, как ребенок, и отвернулась опять к цветку.
Но Коля, похоже, вообще не расстроился, прошел на кухню, сгреб по пути в свои лапы Веру, смачно поцеловал:
- Где мелкие?
- Играют в комнате.
- Ну пусть. Собери на стол, гости скоро будут.
- Сколько?
- Пока двое.
Я насторожилась. Ну, Витя, понятно. А еще кто? Вася?
- Телефон мне верни, - рявкнула в проем кухни.
- Зачем?
Коля вышел в зал, оставив Веру собирать на стол.
- Опять смотаешь? Ты там, в Европах своих, вообще разговаривать, я смотрю, разучилась?
- Верни телефон, - настойчиво глядя в смешливые глаза, повторила я, - я своем парню позвоню. И уеду отсюда нахрен!
Последние слова я прошипела сквозь зубы. Хотя очень хотелось проорать. Но двоюродные братья сидели в соседней комнате, и пугать их не стоило.
- Нет уж. У меня побудет.
Коля , как ни в чем не бывало, ушел на кухню.
Я на эмоциях рванула мимо, в прихожую. Куда я собиралась сваливать отсюда, пока что еще не решила, но точно подальше.
- Эй, племях, - лениво протянул Коля из кухни, - там закрыто. Не кипишуй. Сейчас гости приедут.
- Какие, нахрен, гости? Какое мне дело до твоих гостей? Если Витю ждешь, то я вообще из комнаты не выйду.
- Посмотрим.
Я злобно фыркнула, развернулась и утопала к братьям. Там меня закружили сразу две маленьких разновозрастных копии Коли, и, как бы я ни злилась на него за то, что чуть ли не силой вытащил из гаража Веника, но перед обаянием мелких, уже знающих свои сильные стороны в общении с женщинами, хулиганов устоять не могла.
Позволила себя увлечь, заиграть и даже не сразу поняла, что дверь в детскую открылась…
И на пороге стоит и смотрит на меня… Веник.
Знакомство с родителями.
- Вот все-таки поганая эта ментовская морда, а?
Голос Вити прозвучал приглушенно. В основном, потому, что не до него было. Черный, словно в вакууме, стоял и держал в руках черно-белый карандашный рисунок… Со своей мордой. Сонной и довольной.
Рисунок был буквально в несколько штрихов, но схвачено все.
И черты лица, расслабленные, спокойные, и татухи на закинутых за голову руках, и та, что на груди… И живот даже, четкий такой… Он даже и не думал, что так выглядит. Словно модель со страниц журналов.
Или из тех альбомов репродукций, что Веснушка ему показывала еще семь лет назад. Клево очень.
Рисунок он держал бережно и старательно гнал от себя тупую и ненужную сейчас мысль, что, вполне возможно, это – единственное, что ему от нее останется в итоге.
Уже по одному тому, что такое вообще в голову залетело, можно было понять, насколько обухом по ней херакнуло осознание, что Веснушки в гараже нет. И что ушла она явно сама.
Беспорядка, вещей ее – ничего не было.
Как смогла открыться – вопрос, конечно, но то, что замок не ломали, точно.
Черный понимал, что сейчас надо действовать, выяснять, что-то делать, короче…
Но не мог, словно в тумане , не слушая вопросов Вити по поводу отсутствия его дочери в гараже, прошел по периметру, машинально отмечая все детали.
Затем поднял с разворошенной постели рисунок, да так и замер, разглядывая.
Не слышал, как Вите звонили, как он материл сначала собеседника, а потом просто в пространство высказывался.
Смотрел на прощальный привет Веснушки и никак в себя не мог прийти. Словно удар пропустил на ринге. В голове - шум, в глазах – кровь и раздвоение предметов. Бери, сука, тепленьким.
Оказывается, есть вещи пострашнее ринга. Пострашнее нокаута и подлого удара.
Женщины, оказывается, куда больнее и изощреннее бьют. И это даже не про Веснушку сейчас.
Судьба – она тоже баба.
- Вася, это же пиздец! А если б я от напряга дуба врезал? Шкет, чего замер там?
