Закусываю губу от обиды, что желание исполняется именно в этот важный день. Вдруг оказывается чрезвычайно важно, чтобы Миша был рядом и узнал все…
Вызываю такси. Нет настроения ехать за рулем. Я могу зайти за угрозу безопасности движения.
Кошусь на брошенный ключ от новенькой машины.
– Гад же ты, Потапов.
Позвонить и написать не занимает так уж много времени. Но он предпочитает молчать и держать меня в неведении.
Эгоист. Думает только о себе любимом. А то, что я тут не нахожу места, ему мало интересно.
Усаживаюсь на заднее сидение такси и откидываюсь на спинку. Пытаюсь расслабиться, чтобы головная боль окончательно отпустила.
– Приехали, – в дрему врывается мужской голос, заставляя меня вздрогнуть.
– Спасибо.
В запасе десять минут. Захожу в буфет и беру прохладную воду. Горло превращается в пустыню.
Видимо, волнение сказывается. Сегодня могут сказать пол. Я все ещё не уверена, хочу ли узнать. Или устроить себе сюрприз?
Бреду по коридору к кабинету, где проходит УЗИ. Надеюсь на какое-то чудо, прислушиваюсь к каждому шороху за спиной. Жду, когда знакомый голос окрикнет. Но чудо проходит далеко от меня.
Из кабинета УЗИ выходит врач и с улыбкой приглашает меня внутрь.
Бросаю последний взгляд на пустой коридор. Делаю несколько вдохов, чтобы не расплакаться от досады и разочарования.
– Добрый день, – голос предательски дрожит.
Врач бросает на меня вопросительный взгляд.
– Все хорошо?
Киваю.
Поднимаю майку и укладываюсь на кушетку. Вздрагиваю от ощущения прохладного геля.
– Сегодня попробуем посмотреть пол. Или не нужно?
Откуда-то берется решимость и ответ на вопрос врача.
– Нужно.
В отместку Потапову?
В коридоре слышится грохот. Как будто кто-то бежит. Врач замирает с датчиком на готове. Оборачивается на дверь и неодобрительно хмурится.
– Вы куда? – возмущенные выкрики персонала.
Сердце замирает, когда в кабинет врывается запыхавшийся и взъерошенный Потапов.
– Здрасте, не опоздал? – встречаемся взглядами с Медведем.
Выглядит не очень.
Врач несколько раз моргает. Смотрит удивленно на тяжело дышащего Мишу.
– Добрый день. А вы отец?
– Ага, отец.
Грудь наполняется радостью. Прикусываю губу, чтобы скрыть довольную улыбку. Не собираюсь так просто его прощать за дни тишины.
Потапов смотрит на меня, но я успеваю взять себя в руки и лежу уже со спокойным лицом.
– Ну проходите, – неуверенно проговаривает врач, – вот здесь можете присесть.
Датчик опускается на живот, а я затаиваю дыхание.
Сейчас откроется ещё один маленький секрет. Или не маленький.
– Катерина, дышите. Вы что аж затаились? – посмеивается врач.
А я пытаюсь дышать ровно, но все равно волнение берет верх надо мной.
– Так, отлично. Все хорошо, – бормочет цифры, размеры, данные, – плода два.
Потапов моргает и переводит на меня вопросительный взгляд.
– Пол говорю? – переспрашивает врач.
Я вопросительно выгибаю бровь. Миша явно в шоке и никак не может оправиться.
– Да, давайте, – отвечаю за обоих
– У вас мальчик и девочка.
– Подождите. У нас что, будет двойня? – чуть ли не шепотом спрашивает Потапов.
Врач только хлопает глазами. Всматриваюсь в лицо Потапова. Он в шоке. Могу рассмотреть даже венку, которая с большой скоростью бьется на шее.
– Сюрприз, – голос превращается в писк, а я стараюсь бодро улыбнуться. Но, думаю, сейчас моя улыбка похожа на не очень удачную гримасу.
Миша прокашливается. Больше никак не комментирует новость.
– С детьми все в порядке? – ещё через минуту все же решается подать голос.
– Да, все в полном порядке. Оба развиваются отлично, от срока не отстают. Все, – врач протягивает мне салфетки, и я аккуратно встаю с кушетки, – можете подождать в коридоре, пока я выписку сделаю.
Благодарю. Пытаюсь подольше задержаться в кабинете и специально тяну время, чтобы оттянуть разговор с Мишей, который уже сверлит меня взглядом.
Не выдерживает, хватает меня за руку и тянет в коридор.
Осторожно усаживает на стул. Садится на корточки, и теперь наши глаза почти на одном уровне. В его глазах вижу свое отражение.
– Ты ничего не хочешь мне объяснить?
– Что? – откашливаюсь.
Миша ждет, пока мимо нас пройдет молодая пара.
– Почему ты мне сразу не сказала, что детей двое?
В его голосе четко улавливаю упрек. И, с одной стороны, я могу понять его претензии, но с другой…
– А почему должна была?
Миша хмурится и отводит взгляд. На секунду, но этого хватает, чтобы я заметила.
– Потому что я как отец имею право знать, – тихий голос слегка коробит.
– Да, а ещё ты как отец мог бы звонить и узнавать, что со мной все в порядке. А то получается, что ты вспоминаешь о своем родительстве, когда тебе удобно.
– Катен, – взгляд из-под бровей, – бред не неси.
Пытаюсь подняться со стула, но большая ладонь Потапова опускается на бедро и прижимает меня, чтобы не дергалась.
– А как это ещё объяснить, Миш? Несколько дней полный ноль. Никакого интереса ни ко мне, ни к моему здоровью.
Миша прищуривается.
– У тебя что-то стряслось за эти несколько дней?
– Нет, но могло бы, так?
Миша громко выдыхает. Ерошит волосы.
– У меня все было под контролем, Катен.
– Миша, ты вламываешься в мою жизнь. Женишь нас по второму кругу, а потом просто забиваешь.
– Катен…
– Хватит меня перебивать, Потапов! – непроизвольно повышаю голос, и на нас оборачивается персонал больницы.
– Извините, – шепчу пересохшими губами и возвращаю взгляд на Потапова.
Он смотрит куда-то в пол, сжатый кулак лежит на соседнем стуле.
– Я не мог звонить, – дергает головой и встает.
Разминает плечи, протягивает руку мне. Несколько минут сражаемся взглядами, но нас прерывает врач УЗИ.
– Катерина, все готово. Вот, – протягивает бумаги.
– Спасибо.
– Всего хорошего, – добрая улыбка успокаивает успевшие натянуться нервы.
Миша подталкивает меня к выходу. Мне хочется устроить протест прилюдно, но я понимаю, что это будет выглядеть глупо. Приходится прикусить язык и плестись на улицу.
– Ты на машине? – Потапов осматривает парковку перед зданием.
– Нет, мне было лень ехать за рулем. Да и голова болела.
Острый взгляд на меня.
– Сейчас все в норме?
Пожимаю плечами.
– Более чем.
Злость испаряется. Мне становится все равно, почему он не звонил, да и вообще. Я же не планировала с ним сближаться, а сейчас даю Мише повод думать, что мне не все равно.
– В общем, я не мог тебе звонить, Кать.
–Я поняла, Миш. Можешь не распинаться. Мне нельзя нервничать, поэтому закроем тему.
Миша рычит, но замолкает. Ведет меня к своей машине.
– Хочешь чего-нибудь? – усаживается за руль и косится в мою сторону.
Мотаю головой.
– Так почему ты не сказала, что детей двое?
Комок тут же заполняет горло от одного воспоминания того страха, который я пережила на первых неделях.
– Долгая история, – предпринимаю попытку уйти от темы.
Но Потапов не из тех, кто так просто сдается и отступает.
– Так и мы не торопимся.
Выдыхаю сквозь стиснутые зубы.
– Тебе она не понравится.
Миша переплетает наши пальцы и подносит мою руку к губам.
– Давай я буду решать, что мне интересно, а что нет.
– Хорошо, но потом не жалуйся, что я затронула запретные темы, – прикрываю глаза, чтобы не разреветься от переизбытка эмоций, – в общем, после нашего разрыва я переживала не лучшие времена. Потратила кучу нервов и слез, пытаясь понять, почему ты так поступил и за что ты все разрушил.
– Катен…
– Да я не упрекаю, Потапов. Я рассказываю, ты же сам хотел узнать причину.
– Да, извини, – тут же отступает Миша, давая мне возможность продолжить.
– Ну и на третьем месяце на УЗИ мне сказали, что, возможно, один плод замер. В общем, я была на грани того, чтоб потерять одного из малышей.
