боковым зрением. Она не пела, а двигалась плавно в такт музыке, ловила свою волну, не знаю, что она с собой делала, но минут через десять она открыла глаза и, как ни в чём не бывало, сказала:
— Ну что, мы скоро приедем?
— Почти доехали. Ты в порядке?
— В полном. И я готова мстить.
— Знаешь, — глянул я на часы, — кажется, там уже закрыто. Поехали, я тебя до отеля подброшу.
— Очень смешно, — подтверждая свои же слова, захохотала Марина.
— Приехали, — заглушил двигатель и вышел из машины. Марина выскочила следом. Со стороны парка уже доносились крики, хохот, музыка. Среди зелени парка располагались аттракционы, возвышаясь над кронами деревьев.
Для начала я предложил Марине покататься на взрослых каруселях, но без экстрима. Потом на вертушке — это немного жёстче. Отметил, что такое ей понравилось меньше, но она храбрилась, делая вид, что всё нормально. Частое дыхание и расширенные глаза выдавали её.
— Давай пройдёмся по парку, съедим что-нибудь, — предложила Марина.
— Перед аттракционами я бы не советовал, тебе есть.
— Видно ты опытный, — улыбнулась она, вновь доставая колонку.
— Это зачем? — Махнул я головой в сторону колонки.
— Музыку слушать.
— Где, тут? Здесь же на каждом углу звучит.
— Там их, а у меня своя. А ты что не слушаешь музыку на улице?
— Это глупо. Ты можешь кому-то мешать.
— Почему те, кто включил музыку, не беспокоятся, что будут мешать мне, или те, кто целуются и не беспокоятся, что смущают меня? Все делают то, что хотят.
И включила музыку. Для меня это было непривычно и дико. Я всегда смотрел на людей, слушающих музыку на улице не в наушниках, странно. Одень наушники и слушай, что хочешь. И тут на тебе, Марина туда же. Мы шли по парку в сторону американских горок, но ощущение стеснения от нашего музыкального сопровождения не отпускали меня.
— Ты чего такой зажатый? Это просто люди, они даже не смотрят на тебя.
— Это твоя месть мне?
— Месть будет, если я сейчас затанцую и запою на бордюре. Тогда ты совсем сгоришь от стыда.
— А в чем месть? Делай, что хочешь. Я просто в сторонке постою.
Она будто сама себе хотела что-то доказать. Или всем вокруг. Ну, пускай споёт, а я посмотрю в сторонке. Сделаю вид, что я не с ней. Если она, конечно, решится на это.
— Что хочешь, говоришь…? — Загадочно приподняла одну бровь.
Я всегда сомневался в её музыкальных вкусах, современная поп-музыка меня немного забавляла и одновременно напрягала, поэтому я её не слушал. И, когда Марина начала включать музыку на колонке громче, одновременно приближаясь ко мне, не просто близко, а прижалась, обняла за шею и громко запела вместе с каким-то голосистым мужиком: "Давай займёмся любовью, мы плыть по небу…". Чёрт, что это за песни такие… было ощущение, что на нас пялится весь парк. Жгучее желание закрыть ей рот и выключить эту грёбаную музыку. Марина!!!
— Как будто первый раз… Давай займёмся любовью, — продолжала она. Я закинул руки Марине за голову, чтобы забрать колонку, но она не переставая петь, вывернулась и отвела руки за спину.
— Хочу любить твоё тело, любить тебя всегда, давай… — Наконец дотянулся до этого источника звука, обнимая девушку, вырвал из её рук это зло и нажал паузу.
— Видел бы ты своё лицо, — направив на меня указательный палец, расхохоталась она.
Я лишь улыбнулся в ответ. Сейчас я тебе устрою, коза. Если до этого сомневался в своей затее, то сейчас уверен.
— Это, — указал на колонку, — пускай полежит у меня.
— Зануда, — услышал в свой адрес, но взял её за руку и повёл с собой. Мне надо было её отвлечь.
— Мы можем, конечно, если ты настаиваешь… заняться любовью, — сделала она вывод из того, что я куда-то настойчиво ей вёл.
— Без чувств это будет не любовью, а сексом.
— От меня долго придётся ждать чувств… — рассуждал я, отвлекая её, тем временем мы приближались к тому самому месту, — я… хотел сделать тебе интересный сюрприз, мой любимый аттракцион, но, блин, ты такое выкинула, что тебе следует посадить в американские горки и погонять там кружков двадцать.
— Без экстрима, я надеюсь?
— Да, я понял, что тебе это не по душе, — убедительно и сочувственно кивнул головой.
— Если ты тоже поедешь, тогда пошли.
— Только я не хочу сразу раскрывать все карты, это же сюрприз. Давай завяжем тебе глаза, откроешь, когда будешь внутри. Первый раз это очень впечатляет.
— А змей не будет?
— Это парк аттракционов, а не зоопарк.
— Ладно, — согласилась она, не догадываясь, что её ждёт.
Я снял с её шеи шарфик, завязал глаза и подвёл к аттракциону.
— Пошли, — взяв за руку направил в нужную сторону. Садись сюда, — придержал ей кресло.
— Здравствуйте, — поздоровался с нами сотрудник парка.
— Здравствуйте, — ответили мы с Мариной в один голос.
— Девушка первый раз? — спросил парень.
— Да, — ответила Марина, — здесь же не страшно?
— Нет, не особо. Парня не первый раз вижу, — крепко пристегнул девушку сотрудник.
Я взял Марину за руку, она была прохладной. Нервничала.
— Всё нормально, я рядом, — мягко поцеловал тыльную сторону ладони.
— Все готовы? — спросил сотрудник.
— Да, — крикнули люди.
Он махнул мне головой, я отпустил руку, поднял крепления и быстро вылез из сидения. Парень нажал кнопку дополнительной блокировки, а я уже спускался со ступенек этого аттракциона.
— Лёша, что происходит? — сорвала с глаз повязку Марина и увидела меня, остающегося на земле, а аттракцион тем временем медленно удалял её от земли.
— Жестокая шутка, Лёха, — сказал Женя, обслуживающий тот самый аттракцион. — Сам-то ни разу так и не сел.
— Она такая заноза, мне надо было ей чем-то ответить. Мы с тобой договорились вчера, но я до последнего думал, что не поведу её сюда. А тут она мне устроила шоу в парке, это не могло остаться без мести.
— Вижу тебе нравиться эта заноза и ты не особо хочешь от неё избавиться…
— После этого она, возможно, сама от меня избавится, — поднял я голову вверх, а кресло с Мариной тем временем зависло где-то очень высоко…
Четырнадцатый кирпич. Марина
Чёрт! Чёрт! Чёрт! Из меня, культурной девочки, вырывался один мат. Как я могла очутиться на этой ерунде, которая поднимала меня в воздух на уровень девятого этажа, удерживая одним ремнём. Только не смотреть вниз, только не смотреть вниз. Я уже догадывалась, что сейчас эта стрела около двадцати метров длиной, по краям которой висели два открытых сидения, начнёт вертикально крутиться вокруг своего центра, как колесо обозрения, только быстрее.
