волнуюсь и мучаюсь. Он догадается, как действует на меня, и тогда мне конец.
— Я серьёзно, Айвазов, — изо всех сил стараюсь поддерживать деловой тон.
— Это сделал не я, а твой блондинчик. Кстати, как у вас дела?
Игнорирую вопрос о Макаре.
— Почему мы не можем поговорить как нормальные взрослые люди? Ты распустил слухи о том, что собираешься выстроить тут миллион пекарен?
Он усмехается, кивая. Не могу… Когда он смотрит вот так прямо, у меня по коже ползут мурашки. Это как раньше, как в молодости. Какого черта меня колбасит так сильно? Восемь гребаных лет, я ведь научилась жить без него. Откуда это все?
— Теперь я не понимаю, о чем ты говоришь, Танюш.
Айвазов, будь он проклят. Мне нельзя с ним общаться, мой бывший муж… Он будоражит мою душу и мне от этого больно.
— Я пытался купить твою землю, — вдруг начинает Тимур, — за очень приличную сумму, между прочим. Ты могла бы открыть три таких пекарни…
— Ты угрожал мне, — упираюсь взглядом в ворот белой рубашки, лишь бы не смотреть в глаза.
— Разве что чуть-чуть, — его голос становится глубже и проникновеннее, — но ты, Татьяна, обвела меня вокруг пальца.
— А потом ты довел меня до белой лихорадки! — между нами метр, а ощущается, будто стоим впритык.
— Это еще что такое?
— Когда тело горит от жара, а руки и ноги холодные.
Изо всех сил стараюсь держаться.
— Повторяю, это сделал твой блондинчик. Знаешь, когда я обнаружил, что кто-то в моем офисе сливает информацию налево, я попытался отыскать крысу. А потом эта игра мне понравилась. Оказалось, подбрасывать всякую херню для распространения очень даже забавно. Вот твой блондинчик и повелся.
— Значит, ты не собирался открывать все эти пекарни?
— Нет, конечно, я же не дебил. Я изначально планировал переделать весь кусок побережья, но ты заартачилась, дорогая, впрочем, как всегда. А теперь тебе достанется элитный гостиничный дом поблизости. От заказов не будет отбоя. Не благодари.
Как же хочется подойти ближе. Тело ломит непонятным адреналином. Когда он злится, у него между бровей пролегает складка. Я все еще помню, как целовала ее, чтобы успокоить мужа.
— Значит, слухи о твоем разорении…
— Всего лишь слухи.
Усмехаюсь, взгляд падает на его губы. Я любила прикасаться к ним пальцами, в такие минуты Тимур перехватывал их губами. Он начинал с моих рук, а потом тянул к себе в объятия и жадно целовал в губы.
— Ты заставил Макара принести эту новость, но зачем, Тимур?
Айвазов молчит, смотрит на меня, будто я его мишень и все, чего он хочет — это выстрелить на поражение. Меня трясет.
— За что ты мстишь мне, Тимур? Я не понимаю. Это ты ушел от меня, ты разорвал наши отношения.
Выходит как-то чересчур эмоционально и нервно, будто мне не все равно. А Тимур задумчиво меня разглядывает.
— Поразительно, как будто все знакомое, но в то же время совершенно новое, — осматривает мое лицо.
А меня от его близости аж скручивает. Чувствую аромат его туалетной воды и бесхребетно вдыхаю, будто голодная.
— За что, Тимур?
— Покопайся в памяти, Таня, может что вспомнишь, — бывший как будто мрачнеет, его брови сведены, на скулах играют желваки, губы плотно сжаты, даже побелели слегка. — Ладно, мне пора возвращаться к руководству могущественной империей, мисс большой босс. Я ради тебя совет директоров бросил в полном составе.
Он шутит, но мне совсем не смешно. Покопаться в памяти? Это из-за моей ревности? Или было что-то еще? Я не понимаю. Вздыхаю. Хватит с меня этих загадок. Не могу с ним общаться. Моему бизнесу больше ничто не угрожает, пора с этим заканчивать. Но Тимур, сделав несколько шагов по коридору, оборачивается.
— Я сегодня приглашен на одно мероприятие, пойдешь со мной? — бросает как бы невзначай.
От этого предложения я просто столбенею.
— Ты что же — меня на свидание приглашаешь?
Он ничего не отвечает, только смотрит. Меня так бешено кроет им, боюсь, что если соглашусь, то просто разобьюсь насмерть. Я едва собрала себя после предыдущего раза, не хочу снова испытывать ту адскую боль. Помню ее, несмотря на миллион прошедших лет.
— Ручка есть?
Тимур хлопает себя по карманам и выуживает свой паркер. Приближаюсь, идти до него всего несколько шагов, но даются они с трудом. Глядя в ореховые глаза, беру его руку в свои ладони. От прикосновения к знакомой коже сердце трепещет, дыхание спирает, переворачиваю горячую и очень сильную мужскую ладонь. И на тыльной стороне запястья, там, где прощупывается пульс, большими жирными буквами пишу ответ: «НЕТ».
Таня
Работа совсем не радовала, все как-то не клеилось. Запорола переговоры с крупным супермаркетом, опозорилась перед поставщиками, перепутав названия товара. Все мои мысли кружились вокруг одной проклятой фразы бывшего: «Покопайся в памяти, Таня». Не хочу я нигде копаться, я жить хочу, веселиться, полной грудью дышать. А он своим появлением опять довел меня до ручки.
Все так быстро изменилось. Ира и Игнат угомонились. Даже если и ругаются, то как-то очень мило, оглядываясь друг на друга. Бесконечно переглядываются. Милашки. Юрист украл у меня подругу. Ирка вместо того, чтобы обедать со мной, ушла с Игнатом. Это так непривычно.
Больше мне ничто не угрожает и я могу свободно расширять, улучшать и продвигать свой бизнес. Живи и радуйся. Только внутри по-прежнему неспокойно. И даже поныть теперь некому.
Вечером я задерживаюсь в офисе дольше остальных и, заработавшись, не замечаю наступление темноты. Потянувшись в любимом кресле, обнаруживаю себя уставшей и жутко голодной. Ставлю офис на сигнализацию, обдумывая чем бы поужинать.
Дома нарезаю салат из овощей и свежей зелени, со щелчком открываю банку оливок. Вспоминаю, что живу не одна и, потянувшись к верхней полке, достаю кошачий корм. Улыбнувшись моему пушистому другу, щедро накладываю мясные консервы из индюшатины в золотистую мисочку с кошачьей лапкой на боку. Белоухий Гришка с благодарностью крутится у меня в ногах, игриво потираясь пушистой спинкой.
Сервирую ужин, планируя выпить немного белого вина и отпраздновать свое бабское одиночество. Процесс грубо прерывает громкий и очень настойчивый стук в оконное стекло. Вздрагиваю. На улице, прямо перед моим окном, стоит Ирка в вечернем наряде. Подозрительную картину дополняют яркий макияж и замысловатая прическа. Подруга что-то кричит, грубо нарушая мой идеальный вечер с самой собой.
Открываю форточку, размышляя о том, что нормальные люди звонят по телефону, но это же Ирка.
— Ты чего, до сих не собралась? — громко возмущается подруга.
Еще бы записку с камнем в окно швырнула.
