руку, — мою просьбу она, собственно, проигнорировала, продолжая стоять и трястись, — ну же, будь смелее, — вставая я протянул ей свою руку.
Когда Лекси все же протянула мне руку, с трудом пересилив себя, что не осталось для меня не замеченным, я взял ее в свою и вместе с ее рукой погладил пса по голове, передвигаясь и вставая позади Разиной.
— Видишь, он не кусается, — прошептал ей на ухо, — он хорошо дрессирован и без команды не тронет человека.
Когда Алексия поняла, что угрозы от пса не последует, уже более смелее начала гладить Альта по голове, не нарушая лишних границ и не делая резких действий. А лично мне нравилось, что девушка не смотря на страх, не бежит в кусты. И эта ее черта проявлялась не только по отношению к собаке, а в целом.
Отпустив пса, мы еще немного прошлись и только собирались возвращаться в дом, как в нашу сторону уже направлялась та, которую я меньше всего ожидал здесь увидеть, как минимум еще пару дней.
Действия Кьяры я успел предугадать еще до того, как она успела сделать задуманное. Кьяра была в бешенстве, что читалось на ее, обычно всегда милом, личике. Когда девушка бросилась на Алексию, я успел перехватить ее за живот и увести немного в сторону от Лекси.
— Что происходит Данте? Как это понимать? — кричала она на меня.
— Скажи-ка мне Кьяра, — обманчиво спокойно начал я, — кто давал тебе права бросаться на моих гостей? И еще одно, запомни это очень хорошо, никогда не смей на меня кричать.
— Что эта, — тыкнула в сторону Алексии Кьяра, прекрасно зная, чья она дочь, — здесь делает? Я не ослышалась, ты сказал твоя гостья?
— У тебя все в порядке в порядке со слухом. По поводу остального, я не обязан перед тобой отчитываться.
— Это шутка какая-то?
— А ты наблюдаешь, чтобы здесь кто-то смеялся? — ответил вопросом на вопрос.
— Ты свихнулся? Привезти врага в свой собственный дом, что может быть безответственнее.
— Выбирай выражения Кьяра.
— А то что? Будешь угрожать мне, своей невесте? — крикнула, как можно громче, метнув ненавистный взгляд на Алексию, которая стояла белее мела, без сомнений слышав весь наш разговор.
Взяв Кьяру выше локтя, потащил вглубь сада, чтобы Алексия ничего больше не услышала.
— Отпусти, мне больно, — с психом вырвала она свою руку.
— Невеста значит? Быстро же ты переобулась. Помнится, совсем недавно ты не горела желанием выходить за меня замуж.
Кьяра стояла молча, не найдя, что ответить и метала в меня молнии, сложив руки на груди.
— Тогда слушай невеста. Можешь прямо завтра идти и выбирать свадебное платье, а я объявлю родным о том, что свадьба состоится как можно раньше.
— Что? Ты же сейчас не серьезно? — испугалась она.
— Почему-же? Я сейчас вполне серьезен.
— Но мы ведь… Я же…– замялась девушка.
— Любишь другого? — закончил за нее, — Да, я в курсе.
— Ты не можешь так поступить со мной и Габриэлем, — еле слышно шептала моя псевдо-невеста.
— Да неужели? И кто же мне запретит? М?
— Но я люблю его, — еще немного и у Кьяры потекут слезы.
— Тогда скажи мне дорогая, что за представление ты только что устроила?
— Но она враг, — не унималась Кьяра.
— Враг ее отец, а она жертва обстоятельств. Такая же, какой оказалась Бьянка. Если бы я не привез ее в Италию, ее бы убили. И приказ отдал ее собственный отец.
Кьяра подняла на меня свои изумленные глаза.
— Послушай, — уже более спокойно проговорил я, — Бьянка была моей сестрой, более того, мы были близнецами. Я любил ее, любил так, как никто. У нас была своя особая связь. Когда ее не стало, часть меня тоже умерла. Никто не сможет меня понять, не имея брата или сестру близнеца. Моя душа по-прежнему болит и это на всю жизнь. И я, как никто другой, желаю возмездия. Но эта девушка не виновата в смерти моей сестры. И разве это справедливо, что она должна умереть из-за того, что я совершил оплошность, не почуяв подвоха ослепленный гневом и ненавистью к ее отцу. Я не смог уберечь сестру, но попытаюсь уберечь Алексию.
— Я тебя поняла.
Что мне всегда нравилось в Кьяре, так это ее быстрая отходчивость и понимание. Когда-нибудь она станет хорошей женой.
Глава 17
Алексия.
Судя по всему, спокойствие в ближайшее время мне будет только сниться. В саду, красоты неподвластной воображению, за которым явно усердно ухаживают, а каждый цветочек выбирался с любовью, на меня накидывается какая-то психически больная итальянка. Она орет на английском, разбивая приятный до дрожи в конечностях момент с Данте, когда он знакомил меня со своей собакой. Альто — статный величественный доберман, он даже вышагивает элегантно. Никогда не знала, что собаки так умеют.
В детстве меня напугали овчарки моего отца, которых он держал во дворе дома для охраны. Они накинулись на меня, когда я без разрешения родителей вышла на улицу, чтобы слепить снеговика. Обычно отец свистел им, когда мы выходили из дома, чтобы те понимали, что все в порядке. Но в тот злополучный день я вышла одна, они повалили меня на спину, рыча и брызгая слюной. Это увидела охрана и одну из собак застрелили прямо на моих глазах, а вторую снял с меня отец, когда выбежал из дома на звуки выстрелов. Куда делась последняя я до сих пор не знаю, но с тех пор собак в нашем доме не было.
Туман легкости и спокойствия, который окружал меня во время нашей с Данте прогулки, мгновенно испарился. Ди Лауро-младший в одну секунду меняет мягкую улыбку, на суровое выражение
