утопиться там. Никогда больше не видеть мужчин, не вспоминать. Как я поддалась, как кислород взрывался внутри, оглушая и лишая способности мыслить.
Я ведь… Боже, фактически, я ещё встречаюсь с Димой. Я не получила доказательств, что именно он был замешан во всём. А ещё… Ещё голову кружит от того, как быстро развиваются события.
В груди давит, не получается сделать вдох.
– Анна? – Алан вдруг оказывается рядом, тянет меня к себе. Нет, я не выдержу. Ещё одного соблазнения, настойчивых касаний… Но мужчина только сжимает плечи, обнимая. – Ты вся дрожишь.
– Я не…
– Дыши медленно, Ань, - советует, нашептывая на ухо. – Ты же не страдаешь паническими атаками.
– Просто всё сложно. Всё… Слишком.
– Ложись, тебе нужно отдохнуть от всего.
– А вы?
Я хочу, чтобы мужчины скорее ушли, оставили меня в покое. А при этом боюсь, что кто-то вернётся потом. Будет так же настойчиво целовать, продолжать искушать.
А я… Как какая-то…
Поддамся.
Уже поддалась, позволила лишнего. Превратилась в вязь в руках Давида. И внутренний голос нашептывает, что это же случится и с Аланом, если придёт он. Слишком бурная реакция на них двоих.
Даже сейчас. Когда страх царапает изнутри, а при этом меня будоражит чужая близость. Обволакивает запахом парфюма и самих мужчин, давит лёгкими мускусными нотками.
– И мы останемся, - Алан решает за двоих, а Давид даже не пытается спорить. – Во избежание происшествий.
– Но…
– Кто-то вернётся, вопрос времени. А дежурить у твоей двери, куколка, не так удобно как в кровати.
– Мне надо в душ и…
– Лежи.
Алан просто давит на мои плечи, заставляя опуститься вниз. Оказаться в центре большой кровати, пока сам ложится рядом. Давид закрывает дверь в спальню и занимает другой край.
Господи, их совсем ничего смущает?
Сам факт, что мы втроем в постели? Что…
– Можешь смело кричать, Анют, если кто-то начнёт приставать.
Да я уже готова кричать!
Как минимум от непонимания…
Но мужчины держатся на расстоянии, никто не прижимается. И это… Да, даже хорошо, что они оба остались. Никто не позволит лишнего себе, чтобы не провоцировать соперника. Не позволит лишнего другому.
Всего за один день моя жизнь превратилась в разруху.
Во что она превратиться за одну ночь с двумя мужчинами?
Мне так хорошо, тепло. Сильнее заворачиваюсь в одеяло, чувствуя чужие касания сквозь сон. Только ничего не могу сказать, страшно, что всё спокойствие закончится.
Так странно спять с двумя мужчинами в постели, так ещё и оставаться невинной. Я… Не о том думаю. Вжимаю голову в подушку, заставляя себя спать. Потом, все смысли потом.
Это неправильно, но сейчас я чувствую себя в безопасности. Когда оба мужчины рядом, близко. Они защитят друг от друга, всё будет хорошо. А утром я пойму, что конкурса не было, приснился кошмар.
Просыпаюсь от яркого света, который падает на глаза. Недовольно морщусь, старая подняться. И вздрагиваю от соприкосновения к холодному металлу.
– Проснулась, Ань? – моргаю, сонно рассматриваю Алана. – Выспалась?
Не отвечаю, рассматривая мужчину. Он сидит на кровати в одних брюках. Позволяет рассмотреть тело, литые мышцы под загорелой кожей. Как они переливаются, когда мужчина садится удобнее, подтягивая к себе ноутбук. Накачанная спина, один мелкий шрам на лопатке.
Хочется прикоснуться, очертить пальцами след на коже. Мотаю головой, прогоняя эти желания прочь. Не понимаю, что со мной твориться эти дни. Какой-то сюр, словно все настройки сменили.
– Ты… Кхм, вы работаете сейчас?
– Ну не оставлять же тебя одну.
– Почему?
– Вдруг Давид снова к тебе ворвётся? Мне не понравилось, что он вчера устроил.
– А вы, значит, не устроили бы?
Понимаю, что мои штаны куда-то делись. Не мои, конечно, те, что я вчера одолжила у Давида. Но их нигде нет, поэтому натягиваю одеяло сильнее, стараясь прикрыть голую кожу.
Осматриваюсь, пока не нахожу одежду брошенной у кровати. Я сама сняла во сне или мне кто-то помог? По телу спускаются мурашки от мысли, что кто-то касался меня.
– Я придерживался нашего уговора с Воронцовым. Видимо, зря.
– А Давид… Так просто оставил с вами?
– Рад, что ты беспокоишься обо мне, - поворачиваюсь на мужской голос, доносящийся от двери. – Я говорил по телефону. Не хотел тебя будить.
– Я… Так вы что, решили устроить офис прям в кровати?
– Пока лучше не спускать с тебя глаз. Кто знает, что может произойти. Как минимум до тех пор, пока мы не решим, что с тобой делать.
– Жалеть и отправить домой?
– Скорее уж, обнять и не отпускать. Или что-то интереснее. Тебе может не нравится ситуация, куколка, но всё уже случилось. Договор подписала, деньги получила, пора отрабатывать.
Мгновенно вспыхиваю, вспоминая эту ночь. Если бы не… Между нами с Давидом всё могло произойти этой ночью. Алан помешал, а так бы я поддалась. Настолько острым было возбуждение, пьянило.
Кровь горела, мне хотелось большего. И то, как касался Давид, лишало рассудка. Впервые кто-то делал это со мной, целовал так жадно, касался. Трогал там, доводя до оргазма.
И фантазия рисует, как бы я могла «отработать» всё. Ни одной приличной мысли, только сердце разгоняет свой ритм.
– Я никаких денег не видела.
– Значит, вопрос только в этом? – Алан отрывается от ноутбука, пристально рассматривая меня. – В деньгах?
– Ну другого вы не слышите! Я не могу так…
– А ночью с Давидом могла.
– А вы счет ведете или что? Я сама решаю, что и с кем. Вот. И вообще… Я в душ хочу.
Мужчин не переспоришь. В их головах уже всё сложилось. Решают что-то между собой, а на меня всё равно. Их останавливает соперник, а не мои метания.
Поэтому подрываюсь с кровати, отправляясь в душ. Давид бросает в след, что там что-то лежит для меня. Удивляюсь, находя на тумбе умывальника полотенце и всякие гели, шампуни. Полные, новые. И девичий халат с этикеткой.
Он… Купил это всё для меня?
К черту.
Вот просто к черту. Пусть решают и договариваются. Нет смысла тратить силы сразу на двоих, убеждая в том, что меня нужно отвести домой. Лучше уже дождаться, когда останется кто-то один.
И просить его.
В книгах врут, утро не мудренее вечера, ничего не меняется. Только ещё хуже. Злюсь на Давида и Алана, хлопаю дверью
