Беру яблоко и сажусь за стол. Женя делает какой-то спортивный коктейль.
— Тебе сделать? Клубничный. Там вроде хорошие ингредиенты — я заметил, что ты следишь за этим.
— Нет, спасибо, — отвечаю я, любуясь его напрягшимися мышцами при взбалтывании бутылки, а потом при легком кашле.
— Как ты себя чувствуешь? — спохватываюсь, вспоминая о болезни.
— Как ни странно, хорошо, хотя обычно болею дольше. Это ты меня вылечила, — открыто улыбается Женя, и я не сразу понимаю в каком контексте он это говорит, хотя наверно уже давно пора привыкнуть к его намекам.
А до меня после его фразы внезапно доходит одна вещь: если бы он не заболел — вряд ли бы я смогла поступить так, как поступила.
Где-то там, в другой реальности сейчас могли быть свадьба, жених, гости. Но я здесь, и мне хорошо настолько, что я просто не хочу об этом думать.
— Спасибо тебе, — вылетает из меня прежде, чем я успеваю подумать о нужности этой благодарности.
Ожидаю уточняющий вопрос, но Женя словно читает мои мысли:
— Рад, что ты наконец все поняла.
Глава 26. Шрам
Маша
— Я хочу проехаться по окрестностям. Покатаешь? Обещаю не убегать, — улыбаюсь я, когда Женя допивает свой клубничный коктейль, а я доедаю яблоко.
— Сделаю все, что попросишь, — улыбается в ответ он. — Но к ужину мы должны вернуться и приготовить твой обалденный вчерашний салат.
— Все, что попросишь, — дублирую его ответ.
— В твоем исполнении эта фраза звучит пошловато, — приподняв бровь, Женя слегка облизывает губу.
— Это просто в твои уши встроен такой фильтр! — возмущаюсь я.
Женя смеется, а потом мы одеваемся и идем в машину.
— Ты заправила полный бак? — спрашивает Женя, увидев индикатор топлива.
— Угу, мне так было спокойнее.
— Скажи, сколько потратила на бензин и лекарства — я не люблю быть должным, — Женя говорит таким тоном, что даже не решаюсь возразить — проще действительно назвать сумму.
— Девять двести, — называю сумму, вспомнив, сколько отдала на заправке и в аптеке.
Женя тут же достает две пятитысячные купюры и отдает мне.
— Без сдачи нет? Я не люблю быть должной, — немного стебу Женю.
— Остальное за доставку, — отбивает он, и мы трогаемся.
С восхищением рассматриваю волшебные зимние пейзажи по дороге, уютные дома с дымом из труб на фоне белого снега, деревья и ели, украшенные пышными белилами, небо с поволокой прямых размытых облаков на горизонте. Конечно, картина отличается от деревенской, которая на фотографиях русских глубинок мне казалась еще более душевной и сказочной, но даже такой современный вид деревни прекрасен.
— Куда едем? — спрашивает Женя, когда мы выезжаем на Московскую трассу.
— Какой здесь ближайший город? Хочу туда. Я никогда еще не была в Подмосковье. Точнее была, но не в городах — мы с папой ездили раньше на рыбалку в различные загородные клубы.
— Значит хочешь экскурсию по провинции? — подкалывает меня Женя.
— Вот только не надо утрировать. Москвичи тоже люди.
— Хорошо, не буду. Я ведь и сам теперь москвич со столичной пропиской.
— Ммм, поздравляю. Многие годами не могут достичь этого статуса.
Женя хмыкает.
— Что? — не понимаю я его реакции. Может он не так воспринял мое поздравление? Но я никогда не разделяла москвичей и приезжих.
— Так ты не в курсе, что раньше я терпеть вас не мог?
— Кого нас? Москвичей? — удивляюсь я.
— Ага, — подтверждает Женя.
— А Андрей — он же тоже вроде. Москвич, — вспоминаю его лучшего друга из универа, который к тому же был успешным и при деньгах с самого первого курса.
— Ну, там своя история. В общем, я имел право его таковым не считать и дружить с ним со спокойной совестью.
— Понятно… — вспоминаю некоторые моменты в универе, где Женя демонстрировал эту нелюбовь, о которой говорит. А ведь и правда что-то такое было. — А теперь ты к москвичам как относишься?
— Ну, от одной москвички, например, я без ума, — улыбается он и слегка откидывает голову, чтобы посмотреть на меня.
Я лишь закатываю глаза на его умение переводить тему.
— Что? Это ревность или ты все же понимаешь, что я сейчас имею в виду тебя?
Закрываю лицо руками от смущения и переполняющего восторга, связанного с его очередным признанием, а когда опускаю их на колени, все равно свечусь и улыбаюсь, стараясь смотреть вперед, а не на источник, поднимающий во мне эту бурю эмоций.
Мы въезжаем в ближайший город, недолго колесим по нему, и проезжая мимо одного из немногочисленных кафе Женя спрашивает:
— Заедем поесть?
— Давай, — соглашаюсь я.
Мы заходим в кафе и садимся за столик. Официант приносит меню, я заказываю цезарь с креветками, так как не особо голодна и согласилась на кафе лишь из-за атмосферы, Женя заказывает припущенное филе лосося, и когда нам приносят заказ, в кафе входят люди.
Все во мне переворачивается, когда понимаю, что эти люди пришли праздновать бракосочетание. Смотрю на невесту в скромном молочно-белом платье, на улыбающегося жениха и меня накрывает опустошением от того, как я поступила с человеком, который так же мог улыбаться сегодня, принимая поздравления. Я даже не позвонила Роме, а просто отправила смс, благополучно выключив после этого телефон, не думая каково ему — тому, кого бросила за день до свадьбы.
На глаза чуть ли не наворачиваются слезы. Женя аккуратно берет меня за руку, бережно переводя мое внимание на себя.
— Хэ-эй, — мягко говорит он, поглаживая мою руку большим пальцем, — если ты думаешь, что упустила свой шанс надеть белое платье, то ты ошибаешься — я за официальный брак со всеми его причиндалами. Сейчас да, — пытается он отвлечь меня от переживаний легким юмором, который при всей серьезности моей внутренней драмы, все же вызывает улыбку. — И я в состоянии оплатить свадьбу сам, не напрягая отца невесты.
Хмыкаю, улыбаясь на его очередную попытку бросить камень в сторону Ромы. У того тоже было достаточно средств для этого, но он не увидел смысла отказываться, когда будущий тесть сам предложил взять большую часть расходов на себя. Как мне тогда не понравилось это — я не понимала ни папу, который это предложил, ни Рому который это предложение принял без малейших возражений, но в итоге лезть не стала.
— Мне точно не послышалось, и мы сейчас говорим о… свадьбе?
Я точно попала в параллельную реальность. В самую лучшую параллельную реальность, в которой спустя такое небольшое количество времени самый любимый и желанный мужчина в мире говорит о подобных вещах.
— О нашей свадьбе, — уточняет Женя. — Только мне кажется кринжом жениться зимой. Ему так не терпелось, да?
Здесь он попадает в цель, хотя принято считать, что обычно девушка торопит сие событие.
— Я предлагала перенести свадьбу хотя бы на весну, но Рома настоял на выбранной мною же ранее дате.
— То есть ты изменила свое решение, — делает вывод Женя. — После?..
— Да, после встречи с тобой, — поджав губы, отвечаю я.
Я правда запуталась тогда и уже была не рада запланированному замужеству. Конечно, я избегала на тот момент связать появление Жени в моей жизни с возникающими сомнениями, и обосновывала это предсвадебным мандражом, который просто начался не за несколько дней, а за месяц, но сейчас сложив элементарное, я прекрасно понимаю, откуда росли корни этих сомнений.
Вновь перевожу взгляд на счастливых жениха и невесту, но уже без тоски и чувства вины. Женя чудесным образом умеет исцелять своими словами, которые даже прямого отношения к моим чувствам не имеют, и мы затронули то, что действительно меня беспокоит, лишь косвенно.
Мы выходим из кафе, и я понимаю, что домой еще рано, так как солнце еще не село, и прошу Женю купить мне горячий шоколад и остановиться возле какого-нибудь красивого места по пути домой. Этим местом оказывается небольшой замерзший пруд, на льду которого на коньках катаются дети. Мы сидим с Женей на капоте его машины, он обнимает меня и даже сейчас смотрит в основном лишь на меня, мои руки греет теплый напиток, и я, глядя на счастливые лица детей, понимаю, что так как мне хорошо сейчас, мне не было уже давно.
