Вернувшись в Благовещенск я стала искать работу. Это был мой последний год обучения. На занятия в университет нужно было ходить только до Нового Года, а потом последняя сессия, госэкзамены, преддипломная практика, написание и защита диплома и всё. У нас уже многие стали работать ещё на четвёртом курсе, оформив себе свободное посещение. А на пятом легче было найти того, кто ещё не работал, чем наоборот.
К сожалению, с этим оказалось совсем непросто. Мысль устроиться по специальности пришлось отбросить очень быстро. Только к декабрю мне удалось устроиться на работу в офис на должность «куда пошлют», официально называемую «помощник бухгалтера». Я решила, что главное, зацепиться, попасть на фирму, начать хоть с чего-то. А там уже разберусь по ходу дела.
За всё это время, Михаил так ни разу и не заехал.
Мы не виделись уже пол года. Я, наконец, поняла, что меня, скорее всего, бросили. Надоела я ему, видимо. Иногда, я горько плакала, даже выла, по ночам и, несмотря на все свои гордые решения и умные раздумья, что так лучше, надеялась на встречу и ждала его.
Учиться и работать оказалось реально тяжело, но весело. К тому же оставалось меньше времени на грусть-печаль и всякие мысли. Я бегала за преподавателями, чтобы что-то досдать или пересдать, бегала в банк и на склад, в налоговую и в разные фонды. Я, вообще, перестала ходить, только бегала.
Наша главбушка, Галина Станиславовна, едва завидев меня, поднимала кверху свои тоненькие нарисованные бровки и говорила:
- Настя, ты сегодня должна...
А дальше шли бесконечные варианты. Думаю, фирма, кроме проездных могла бы обеспечить меня и обувью, если по справедливости.
Хотя, я была рада, что не сижу в офисе. Так гораздо легче выкроить время на свои студенческие дела.
К новогоднему корпоративу, кроме беготни, мне поручили огромную кучу дел в самом офисе, в университете тоже перед сессией запарка. Однажды, я задержалась на рабочем месте в офисе допоздна. Охранник не заметил, выключил свет и запер меня на этаже. Боже, ну я и испугалась!Тишина, темень, быть одной ночью в офисе оказалось страшно до чёртиков. Пока нашла телефон охраны, пока дозвонилась, пока этаж сняли с сигнализации, пока меня отчитали за поздние посиделки и выпустили, прошёл ещё час. Автобусы уже не ходили и я устало побрела пешком, на такси или для бомбилы в кошельке денег не оказалось. Был уже второй час ночи, когда я, замёрзшая, доплелась до двери своей квартиры.
В зале я подошла к серванту и открыла шкатулку. Смотрела на пачки денег. Если бы у меня в кошельке сегодня были деньги, я бы давно была дома. И вообще, здесь достаточно, чтобы некоторое время совсем не работать. Усталость брала своё, я не раздеваясь села на диван, на ужин сил не было. Почему-то, именно сейчас я смотрела на шкатулку, на пачки денег, украшения и понимала, что Михаил больше не придёт и нужно принять решение.
На утро я сложила всё: деньги, украшения, даже самый первый браслет с котёнком, из шкатулки в обычный пакет из супермаркета и пошла на квартиру к Михаилу. Мне пришлось ждать почти два часа, пока подошла пожилая женщина, достала ключ и стала открывать её. Как-то, во время одной из наших встреч, я слышала, Михаил звонил и просил в эту субботу для уборки не приходить. Так я случайно узнала, что его квартира посещается домработницей по субботам.
Я вежливо обратилась к женщине:
- Здравствуйте. Меня зовут Настя. Это вещи Михаила. Я могу ему передать?
Женщина критически осмотрела меня и, видимо, не посчитала опасной или непорядочной, поэтому ответила:
- Можете. Только я не знаю, когда хозяин здесь будет.
- Не важно. Это просто его вещи. Они не испортятся. Спасибо Вам большое.
Я отдала пакет и ушла.
Кто-то посчитает меня полной идиоткой, но я иначе не могла. Так мне легче на душе.
Просто у меня была любовь, просто несчастливая. Просто меня бросили. Просто я поставила точку.
Ничего, скоро Новый год, новое счастье. И ничего, что у меня нос красный и слёзы, это от мороза, это из-за ветра.
После Нового года, в деканате мне сообщили о возможности снова отправиться на практику по обмену в Китай, с последующим контрактом, если придёмся ко двору. На выбор оказалось даже несколько мест. Я сразу согласилась, очень хотелось перемен, куда-то уехать. Только выбрала не то предприятие, на котором уже была, не его. Я не хотела больше случайно встретить Михаила.
Родители уже устали возмущаться моему желанию быть далеко от них и, скрепя сердце, согласились на очередную авантюру.
И вот в феврале Трактор снова контрабандой отправляется со мной на новое место жительства. Его жирная вертлявая тушка еле умещается в моей дамской сумке. В самый ответственный момент на таможне он зашевелился, и я чуть не поседела. Но слава Богу, обошлось.
В этот раз я сняла в Хэйхэ небольшую квартирку недалеко от работы. Трактор был очень недоволен теснотой нового жилища, а на улицу я боялась его выпускать, чтобы не потерялся.
На новом месте я снова оказалась на должности «куда пошлют», только теперь посылали на китайском и за юани.
Я быстро поняла, что мой новый улыбающийся узкоглазый коллектив хуже серпентария. Неожиданно ужалить, присвоить сделанную работу или подставить - да легко! Может, везде так, не знаю, это только третье место, где мне случилось недолго пока работать. На заводе люди были проще и честнее. Там мне даже удалось найти подругу, что здесь, я уверена, исключено.
С ностальгией вспоминаю Галину Станиславовну со второго места работы. Милейшая она женщина оказывается и начальник была неплохой, а я не понимала этого. Мой нынешний начальник, Джиан Ли, был мужчиной приблизительно тридцати лет. Я ещё никогда не встречала такого, как он, человека, который всегда найдёт к чему придраться: въедливый, педантичный, противный, доставучий до печёнок. Он каждый раз был настолько недоволен проделанной мною работой, что я уже сильно сомневалась, что получу контракт после окончания практики.
Домой вечером возвращалась, выжатая как лимон. К тому же, некоторые сложности были у меня и со знанием китайского языка, до совершенства мне было очень далеко.
В общем, жизнь за границей оказалась совсем не малиной, и, если так и дальше будет, эти юани и даром не нужны. Получу диплом и поеду к родителям.
В один прекрасный весенний вечер я вернулась домой, в свою съёмную квартиру студию, и обнаружила, что забыла закрыть форточку. Трактора в комнате не было. Я осмотрела каждый уголок, залезла во все щели. Потом прошлась по всему дому, в слабой надежде, что утром он выскочил за мной в подъезд. Потом, ходила вокруг здания по двору и нежно звала его: «Трактор, Трактор».
Уже ночь на улице, а я сижу на скамейке, плачу и время от времени жалобно зову «Тра-а-актор».
Подошёл парень. Китаец.
- Нихао! - поздоровался со мной - Что случилось? Вы плачете.
- Трактор потерялся, - мне отчаянно захотелось поделиться своим горем с неравнодушным человеком.
Вижу, он явно не понимает.
- Мой кот, его зовут Трактор. Он сегодня потерялся.
Я подробно рассказываю ему и про открытую форточку, и про окрас моего кота, и про то где живу. Конечно, рассписываю в красках какой Трактор умный, красивый чуткий и какой нужный.
Парень мягко, но решительно, отвёл меня домой. Я послушно вошла в одинокую, пустую теперь, квартирку, только для того, чтобы дальше горько плакать без свидетелей.
Через пол часа раздался дверной звонок. За дверью стоял тот самый неравнодушный китаец и держал на руках моего драгоценного кота!
Вот оно! Настоящее счастье! Я схватила Трактора, прижала так, что он коротко громко нявкнул и выддрался из рук. Оказавшись на полу, гулёна сразу неторопливо потрусил к своей кормушке. А я, в порыве благодарности, обняла и поцеловала парня в щёку, сказав сотню «спасибо».
Так началась наша большая дружба с Сан Ронгом. Мы договорились встретиться в субботу утром. Прогуляли вместе по Хэйхэ целый день! И на рынке были, и в моё любимое кафе, где самим варить надо были, и мороженное ели. Да много всего!
