Собственное бессилие душило, словно петля. И из-за кого? Ни друг и ни любовник, Таранов был никем, и все равно его унижение воспринималось, как свое.
В небольшом фойе было пусто. Конечно, никто не хотел пропустить кульминации праздника. Череда поздравлений только началась, и каждый стремился засвидетельствовать свое почтение, блеснуть на виду у избранной публики.
* * *
Андрей холодно смерил взглядом главного менеджера, но не сказал тому ни слова. К чему? Для себя он твердо решил с самого начала: Барский от него поздравлений не дождется. А Юра? Плевал он и на Юру, и на остальных услужливых прихвостней Скруджа. Может Градскому и было, что терять, а он, Таранов, уже и так все потерял. Пусть теперь банкир выкручивается, как хочет, а он умывает руки.
Словно почуяв, что рыбка собирается сорваться с крючка, Репин направил в сторону капитана парочку охранников. Андрей усмехнулся, поражаясь упрямству менеджера. Значит, подобру-поздорову отпускать его не желают?
В ответ на это он подошел к стоящему рядом Коневу и тихо спросил:
— Боря, ты ведь по-прежнему считаешь, меня засранцем и выскочкой?
— Еще каким, капитан! — весело, без злости, подтвердил огромный защитник.
— Тогда, будь другом, — он глянул на правую руку Бориса. Та сжимала бокал ни то с виски, ни то с коньяком. — Окропи меня этой «святой водой». Очень надо.
— Свалить хочешь? — усмехнулся Конев. — Да еще и меня подставить?
— Самым подлым образом, — кивнул капитан.
— Эх, Таранов! — Борис довольно заржал, привлекая к ним внимание окружающих. — Иди с Богом!
И щедро выплеснул прямо на белоснежную рубашку капитана все содержимое своего бокала. Коньяка, конечно, было жалко, но разве ж мог он отказать в такой просьбе? Да еще Таранову?
Андрей со счастливой улыбкой тут же повернулся к Репину и развел руками.
— Оказия вышла, — одними губами проговорил он.
— Идиот… — шикнул Юра, но делать было нечего. Как и в далеком детстве, Таранов переиграл его и здесь. Как минимум, одно выступление публика сегодня не услышит. — Барский будет в гневе…
Главный менеджер все еще что-то говорил, но капитан его не слышал.
Андрей широким шагом направлялся в фойе. Для него сегодняшнее шоу было закончено. И пусть для этого пришлось пожертвовать новенькой рубашкой, не велика беда. Хватит уже семейству Барских водить его за нос.
* * *
Настя даже не заметила появления в фойе еще одного человека. Погрузившись в свои мысли, она медленно пережидала время. Уже скоро к входу в ресторан должно было подъехать заказанное такси. Стоило подождать совсем чуть-чуть, и все. Свобода. А дома и стены помогают, мысли быстро придут в порядок, разложат по полочкам все события напряженного дня, отодвинут на задний план ненужные эмоции. Все получится, обязательно получится.
В огромном зеркале напротив отразилось суровое лицо капитана. Андрей стоял совсем близко, скрестив руки на груди, и наблюдал. Вздрогнув от неожиданности, Настя уже готова была выскочить на улицу, в холод и дождь, прочь от этого человека. В груди все быстрее колотилось сердце. Удержаться на месте стоило огромного труда, но она смогла. Гордо расправила плечи, приподняла подбородок и отвернула лицо в другую сторону. Надменно, ну и пусть!
— У тебя неплохо получается, — хмыкнул мужчина. — Я почти купился.
— Не знаю о чем ты. И знать не хочу, — сказала, как отрезала, Настя.
— Простите, миледи, постоянно забываю, с кем имею дело, — в голосе капитана звучал неприкрытый сарказм. — А что же Вы не остались послушать мою пламенную речь?
Он повернулся к ней лицом, чтобы лучше было видеть глаза. Сейчас она сощурится, Андрей знал это заранее, а потом выпалит очередную гадость.
Настя окатила капитана морозным взглядом, на секунду задержавшись на испачканной рубашке. Еще чуть-чуть и на губах показалась бы улыбка, но она сдержалась и в этот раз.
— Я так понимаю, от поздравления ты отвертелся…
— Да, еще как, госпожа Барская.
— Ну ты и… — на душе у Насти бушевали смешанные чувства. Еще минуту назад она искренно переживала за него, а уже сейчас готова была ударить. Вот зачем он с ней так?
— Разочарована? Признайся! — шепнул Андрей, подливая масла в огонь. — Такая возможность полюбоваться унижением другого… И я вам все испортил.
— Да пошел ты! — со стоном выпалила она, замахиваясь для удара.
Андрею хватило одного короткого взгляда, и ладошка замерла. Барская не успела ничего сделать.
Резкий толчок назад, холодная стена за спиной и горячие губы мужчины, стремительно накрывшие ее рот. Шах и мат. Словно дикий зверь, сорвавшийся с цепи, капитан бесцеремонно облапил хрупкую женскую фигурку. Обжигая ладонями бедра, талию и грудь, до боли смял в объятиях, вжал в себя. Как давно он этого хотел, как сильно.
Настя растерялась. Короткий вдох оборвался всхлипом, и, не в силах противостоять напору, она раздвинула губы. Вся защита, которой так гордилась, рухнула в одночасье, окончательно и бесповоротно. Не мешкая, его язык ворвался внутрь, и оба сошли с ума от поцелуя. Долгожданный, как финиш изматывающей гонки, отчаянный, как последний рывок утопающего, он был правдивее любых признаний и откровеннее секса.
Губы и руки говорили вместо слов, и уже не важно, кто начал первым, а кто сдался. Словно в лихорадке, от острого, болезненного желания погибали двое. Ни мыслей, ни слов, одни ощущения и сумасшедшая жажда.
— Ко мне или к тебе? — оторвавшись на секунду, охрипшим голосом спросил Андрей.
Единственные слова, на которые хватило сил и дыхания. Единственное, что имело значения сейчас. Отказа не будет, он не позволит.
— Ко мне… — также хрипло ответила женщина.
И уже не важно, что потом. Затуманенный взгляд мужчины, его руки, бесстыже шарящие по ее телу, и губы…
Губы — они сильнее всего. Они — искушение и грех, противостоять которому невозможно, проще выгореть дотла, не надеясь на возрождение. Поддаться, пасть на самое дно, оголить тело и душу — что угодно, лишь бы вновь целовать эти губы, чувствовать их огонь и напор. Она знала, на что шла, но отказаться уже не могла.
Такси прибыло через минуту. Не прощаясь ни с кем, мужчина и женщина, покинули элитный ресторан. Впереди их ждала напряженная, полная тревоги и ожидания дорога домой и длинная, томительная ночь друг для друга.
Глава 11. Наслаждение с привкусом горечи
В салоне такси негромко играло радио. Очередной музыкальный марафон радовал слушателей приятными расслабляющими ритмами старого доброго блюза. Но только на заднем пассажирском сиденье его будто бы и не слышали. Клиенты напряженно смотрели в окна на ночной город, каждый по-своему предвкушая окончание поездки.
