– Ну, Янка-то у нас известная девственница, – поддела подругу Ника, – и это лето прошло впустую?
Никин папа был какой-то там крутой депутат. Девушка с детства воспитывалась как принцесса и считала, что ей можно всё. Дружить с ней было престижно, потому что если ты с Никой, значит – ты крутая. Янины старомодные и идеализированные взгляды на близкие отношения мужчины и женщины очень часто были предметом насмешек в узком кругу подружек. Вот и сейчас веселее темы для разговора не нашлось…
Яна задумалась и не услышала укола в её адрес. Её мысли вновь и вновь возвращались к разговору с отцом. Светка подтолкнула подругу.
– Что? – удивилась Яна.
– Кстати, Янка, маман пару дней назад встречалась с каким-то клиентом в «Мартине» и видела твоего отца, – это уже Алинка вступила в разговор.
– Он часто там обедает с друзьями, – девушка напряглась.
– Представляешь, он пришёл не один как всегда, – Алина театрально тянула время, собрав на себя всё внимание за небольшим столиком, – а с какой-то тёткой. Мать говорит, она ничего так, симпотная. У него новая подруга?
– Почему обязательно «подруга»! – Яна начала злиться,
– Ну, раз он её с друзьями знакомил, – продолжала Алина.
Холостяков, таких как Александр Аверьянов, одинокие, вполне состоятельные дамы, как Алинина мама, любили. Любили за надежду на внимание с их, в смысле холостяков, стороны, а если повезёт – и более радужные перспективы. Поэтому внимательно следили за их, этих самых холостяков, личной жизнью…
– Ты же, кажется, говорила, что она старая перечница из провинции, у которой взрослый сын, – заговорила Светка, близкая Янина подруга, когда они спускались вниз по металлической винтовой лестнице, аккуратно ступая высоченными шпильками. Компания Ники и Алины им надоела, и близкие подруги отправились в дамскую комнату, ну и, может, потанцевать…
Яна расстроилась и не на шутку испугалась: «Зачем он знакомил её с друзьями?» Дашу она ни разу не видела. Может, не стоило так открыто конфликтовать с отцом, а действовать более тонко. Неужели его Дарья – и есть эта «симпотная тётка»?! Не может быть! Хотя папа всегда был избирателен, и не стоит надеяться, что его новая подруга – страшненькая.
Внизу грохотала музыка, в невообразимо диких конвульсиях дёргалась молодёжь – «танцевала». Светку подхватил под руку какой-то шустрый парень и потащил в толпу. Яна напряглась. Мало ли что? Но молодой человек наклонился к Светкиному уху и что-то прошептал. Она засмеялась, обернулась, нашла взглядом Яну и закричала, махнув рукой:
– Иди одна, я потом…
Яна закрыла дверь в дамскую комнату, и сразу стало тихо. Юные соблазнительницы перед огромным, во весь рост, зеркалом поправляли макияж и не обращали на вошедшую никакого внимания.
Забежала Светка:
– Ян, ты меня не жди, ладно?
– Как это?
– Ян, там такой парень, Мишка, Ян, – умоляюще ныла подруга. Итак, Света опять «в теме»: мужское общество, внимание противоположного пола – и подруга забывала обо всём. Яна поняла, что в этот вечер осталась одна.
– Тогда я домой, – вздохнула девушка. Настроение было ужасное: отдохнуть и повеселиться не получилось. – Скажешь девчонкам?
– Конечно, конечно. – Счастливая Светка скрылась за дверью.
Небо всё ниже наклонялось к земле, совсем слилось… Оно стало тёмно-синего, пасмурного цвета. Сумасшедший красный закат слепил глаза, разбавив тяжёлое небо бордовой кляксой. Утром на лужах блестел лёд, и дети по дороге в школу забавлялись, разбивая хрупкое «стекло». Вечерами морозило руки и нос.
Даша боялась, что Саша замёрзнет, и заставила его надеть папину телогрейку. Он был такой смешной в непривычных для себя одеждах. «Представляю, как он злится», – веселилась женщина, поглядывая на него исподтишка. Её тёплый, цветастый платок был такого же цвета, как и щёки, которые раскраснелись от физического труда.
Саша приехал вечером, а тут Дашка с сыном затеяли благоустраивать приусадебный участок. Не мог же он остаться в стороне. Хотя совсем не хотел работать, а всю дорогу в деревню мечтал затащить любимую в постель.
Неожиданно преобразился палисадник – стал невыразительно голым. Саша таскал тяжёлые ящики с георгинами в подвал. Хозяйка топталась рядом и показывала, куда ставить. Потом выдала любимому грабли, и они все вместе «расчёсывали» влажную от бодрящих осенних дождей землю. Алёшка поджигал большие кучи посеревших листьев и следил за костром. Запашистый дым от него поднялся ввысь, там переплёлся с такими же, как он, «вестниками» сезонных субботников и неторопливо растворился в холодном небе.
Домой работяги зашли вместе с темнотой, пропахшие осенним костром, сырой землёй и ласковым ветром. Дом охотно принял их в свои щедро нагретые комнаты. Уставший Алёшка улёгся спать, а Саша и Даша долго мылись в ванной, вместе. Потом пили горячее молоко с мёдом перед телевизором, закутавшись в одеяло.
Саша смотрел документальный фильм о паранормальных явлениях в старой крепости Кёнигсберга и секретных бункерах, оборудованных немцами во времена владения этим древним загадочным городом. Даша дремала рядом.
– Интересно?
– Угу, – промычала она, удобно устроившись на его плече.
– Может, пойдём спать?
– Угу.
Саша внимательно посмотрел на любимую: здорово сидеть вот так перед телевизором, как супруги с внушительным стажем совместной жизни.
«Может, нам пожениться?» – вдруг подумал он. Не нужно будет мотаться каждую неделю в деревню, чтобы увидеть Дашу.
Она будет ждать его с работы, баловать своими шикарными ноздрястыми блинами.
– Дашка, может, поженимся?
– Угу.
Саша выключил телевизор, взял соню на руки и отнёс в кровать. Так, прижавшись друг к другу, они и проспали всю ночь.
Утром Алёшка, проснувшийся намного раньше, долго будил спящую парочку корректными покашливаниями.
Приближался Новый год. Соответствующая празднику атрибутика уже богато украшала улицы столицы, предлагая на выбор неординарные подарки знакомым и родственникам. Саша любил этот праздник больше всего. Ну и что, что он уже не ребёнок, открыл страшную тайну, что Деда Мороза не существует. Тем не менее каждый наступающий год дарил надежду на то, что он будет лучше и счастливее предыдущего и, когда куранты будут бить двенадцать раз, обязательно произойдёт чудо.
Учёные родители позаботились о том, чтобы Саша до десяти лет свято верил в то, что Дед Мороз существует. Шурочка писал ему письма, сначала неровными печатными буквами, а с возрастом – более правильными предложениями и уверенным почерком. Рассказывал мифическому деду о своих мечтах и надеждах на желанный подарок и, конечно, о своём примерном поведении в завершающемся году. Эти письма мальчик оставлял на пороге квартиры, а утром они исчезали.
