Ники повернулась и, опершись о широкий подоконник, посмотрела на Арча. Глубоко вздохнув, она сказала спокойным, чуть холодноватым тоном:
— Ты боишься, что я выйду замуж за Кли и перееду в Париж?
— Черт возьми, как ты могла подумать такое? — воскликнул Арч. От возмущения его голос взметнулся на несколько октав.
— Если ты и в самом деле этого боишься, не забывай, что я связана с компанией жестким контрактом и в мыслях не имею нарушить его. Никогда. Да и мой агент не позволит. Во всяком случае, что бы ни произошло в моей личной жизни, я собираюсь продолжить карьеру. Я люблю свою работу. Она огромная часть моей жизни и всегда была таковой. Я — тележурналистка с самого колледжа, что тебе прекрасно известно. Это у меня в крови. Иначе я не была бы тем, кто я есть.
Арч поднялся. Лицо его было серьезным. Он медленно подошел к Ники, взял ее за плечи и произнес:
— Мне нет дела до компании. Мне нет дела до твоего контракта. Но мне есть дело до тебя, до того, что происходит с тобой. Я хочу, чтобы ты была счастлива, Ники, и, если Кли — тот, кто тебе нужен, если ты считаешь, что с ним ты проживешь хорошую жизнь, вот тебе мой совет: не упускай своего. Послушай, золотко, жизнь слишком коротка, слишком трудна. В ней слишком много боли. Если у тебя есть шанс прожить ее с хорошим человеком, Бога ради, воспользуйся им. Не думай ни о ком и ни о чем, помни только о себе.
Тронутая такой заботой, Ники нежно обняла Арча. Потом чуть отстранилась и улыбнулась.
— Вот за это спасибо, Арч. Твое внимание так много значит для меня. Я очень ценю твою поддержку. Ты никогда мне в ней не отказывал. Не отказал и сейчас. — Смущенно кашлянув, она добавила: — Так ты в самом деле думаешь, что Кли хороший человек?
— Именно Клиленд Донован — лучший из тех, кого я знаю. Как сказала бы моя мать: «Он настоящий мужчина и даже гораздо больше, чем ты думаешь».
Ники подвела Арча к дивану. Они сели.
— Должна признаться, — помолчав, сказала Ники, — что я немного волнуюсь. Как-то все сложится: и работа, и отношения с Кли, и жизнь в Париже, если мы все-таки когда-нибудь решим пожениться. И ведь он еще даже не сделал мне предложения.
— Дай ему хотя бы полшанса. Сделает.
— Я вовсе в этом не уверена. Кли никогда не стремился к оседлой жизни — и на то у него есть веские причины. Он…
— Да знаю я, что это за причины, — нетерпеливо перебил Арч. — Слышал сто раз. Он, видите ли, не хочет, чтобы его жена и дети страдали, если он погибнет на задании, а еще он будто бы не желает расставаться с профессией фронтового фотокорреспондента, с риском и опасностями. Ты об этом, что ли?
— Да.
Арч расхохотался.
— Легко ж ему было трепать языком до того, как появилась ты, — по крайней мере, до того, как вы стали близки. Да если хочешь знать, он еще никогда в жизни не влюблялся по-настоящему. А тебя он обожает, — заявил Арч. — Даю слово. Любит глубоко и искренне. Я это знаю потому, что знаю его. Я тебе больше скажу — ради тебя Кли свою жизнь перевернет вверх тормашками.
Ники, закусив губу, внимательно слушала.
— Я, право, не знаю… — пробормотала она, а секундой позже воскликнула: — Да нет же, Кли считает, что он холостяк до мозга костей! Ну да, точно так же, как и Роберт Капа.
— Меня всегда удивляло, что Кли взял Боба Капу себе за образец, интересно, как теперь он сможет ему подражать, — ответил Арч. — Кто спорит, Капа — его кумир с самого детства, он всегда стремился стать таким же великим фотографом, в особенности на поле боя. Но я думаю что по большому счету сходство этим и ограничивается.
— Может быть, может быть.
— В самом деле, Ник, Кли родился в другом месте, в другое время. Да и мир, в котором мы живем, другой. Я уж не говорю о том, что и сам Кли — другой человек. Я действительно верю, что Кли женится, но только на той единственной, созданной, по его разумению, для него. И по-моему, это ты.
Ники молчала.
— Скажи-ка мне, дорогая, что бы ты ответила ему, как бы поступила, предложи он тебе выйти за него замуж? — продолжал Арч.
— Не знаю. Честно, не знаю.
— Тебя беспокоит компания? Плюнь на компанию. Что-нибудь придумаем. По контракту ты должна снимать от двух до четырех фильмов в год. Готовиться к съемкам ты легко смогла бы и в Париже, как в любой другой точке света, если уж на то пошло. Вспомни — ты ведь только так и работаешь: твои крупные творческие замыслы вызревают, пока ты занимаешься репортерской работой. Все, что тебе нужно, как только подготовка будет завершена, это прилететь сюда на пару-тройку недель, в крайнем случае на месяц, и все записать или дать живьем в эфир, в зависимости от того, что за программу ты делаешь.
— Знаю, Арч, знаю. Но ведь я еще и военный корреспондент компании. Не могу же я в этом качестве обосноваться в Париже.
— Да, это вопрос посложнее. Тут нам придется помозговать всем вместе, включая твоего агента, Ларри Андерсона, и Джо Спейта. Компания не захочет потерять тебя, Ники, в этом можешь быть уверена. Тебе с готовностью пойдут навстречу. Как пить дать. Не забывай также, что у Эй-ти-эн большое представительство в Париже. Почему бы тебе не действовать через него в случае необходимости?
— Это хорошая идея, — согласилась Ники.
— Вы с Кли могли бы освещать военные действия вместе, разве нет? Тут у тебя неоспоримое преимущество перед другими женщинами — Кли не придется ставить крест на своей карьере ради тебя.
— Может, и так. Но знаешь что, Арч? Иной раз я задумываюсь, захочу ли я всю жизнь оставаться военным корреспондентом.
Если Арча Леверсона и поразило это признание, он виду не подал. Он лишь кивнул и сказал:
— Что ж, все мы задумываемся над своей жизнью. Рано или поздно. Что касается тебя, ты за восемь лет по горло должна была насытиться войнами и революциями. Уверен, что и Кли когда-нибудь устанет от этого, хотя сейчас он думает по-другому. Когда приходится видеть столько смертей, сколько видим мы, не мудрено, что сдают нервы. Более того, это гибельно. Но… — Арч пристально взглянул на Ники. — Не забывай, что выходов несколько — и не торопись решать судьбу своей карьеры.
— Как и всего остального тоже.
— И еще я хотел бы тебя попросить… — Арч нерешительно поднял бровь.
— Давай, чего уж там.
— Я знаю, ты не выносишь разговоров о Чарльзе Деверо, но, если мне память не изменяет, ты не собиралась бросать службу после того, как вышла бы за него замуж. И переезжать в Лондон ты тоже не собиралась. Так как же ты надеялась поделить себя между домом и семьей?
— Чарльз хотел открыть филиал своей компании в Нью-Йорке и жить все время здесь, за исключением поездок в Европу для закупок вина. И еще он собирался держать контору и квартиру в Лондоне. Нам бы пришлось, образно говоря, оседлать Атлантику.
— Ясно. С Кли немного сложнее, раз у него фотоагентство в Париже. Хотя, если подумать, почему бы ему не открыть филиал «Имиджа» в Нью-Йорке, а? Или вообще переселиться сюда?
— Все возможно, — согласилась Ники, пожав плечами. — Вот только захочет ли Кли?
Арч кивнул. Еще несколько вопросов готовы были сорваться у него с языка, но он решил повременить. Ничего, всему свое время.
Устроившись поудобнее в углу дивана, он заметил:
— Кли сказал мне до отъезда в Париж, что в сентябре ты собираешься погостить у него на ферме. Рад был это слышать, дорогая. Ты не слишком часто устраивала себе отпуск за последние несколько лет.
Ники пожала ему руку.
— Спасибо. Ты так добр.
— Я волнуюсь за тебя, — признался Арч с легкой улыбкой. — Чертовски. — Потом взглянул на часы и воскликнул: — Давно пора обедать! Я заказал столик в твоем любимом заведении «Четыре времени года». Давай собирайся, пошли. По дороге отдадим сценарий Хилди, пусть отправит в перепечатку.
Они поднялись.
— Я занесу его сама, Арч, — сказала Ники. — Мне все равно возвращаться к себе за сумкой и прочим. — Взяв папку со стола, она добавила: — Если я тебе сегодня больше не нужна, то остаток дня я посвящу себе.
— Наконец-то ты берешься за ум, а то все работаешь как проклятая.
— Мои дорогие родители твердят то же самое, — усмехнулась Ники. — Не желают помнить, что много лет назад сами подали мне дурной пример, да и теперь ведут себя не лучше.
— Кстати, о родителях. Разведка донесла, что они в восторге от Кли, точно так же, как он от тебя.
— Разведка? Какая еще разведка?! Тебе что, Кли об этом сказал?
Арч рассмеялся.
— Вообще-то это правда, они прекрасно ладили, когда мы гостили у них в Коннектикуте, работая над его альбомом. Они считают, что он — чудо.
Арч снова рассмеялся и добавил:
— Я уже говорил тебе и скажу еще раз — Кли нравится всем без исключения.
— Ну мне-то мог бы этого не говорить. — Ники заторопилась к двери. — Пойду захвачу вещи и предупрежу Аннетт, что после обеда меня не будет. Встречаемся у лифта. Идет?
