Обе женщины сидели рядом на скамье. Дэнни толкнула хирурга в плечо, - спасибо, что помогла мне.
- Нет проблем. Это самое малое, что я могла сделать. – Стараясь не выглядеть глупо, хирург безразлично спросила, - шелковые? Хороший цвет. Она уставилась взглядом в пол. Голос медсестры был похож на писк маленького ребенка, - да!
До больницы оставалось всего лишь несколько кварталов, но Тиму становилось все труднее сконцентрироваться на дороге. Непрекращающаяся пульсация в одной из частей его анатомии проигрывала в борьбе за контроль над его собственным поведением. Как же трудно было сопротивляться своим мыслям вернуться к тому месту, к которому так отчаянно хотело вернуться его тело. А тело его непроизвольно начало раскачиваться вперед и назад, от чего через некоторое время он отпустил педаль газа. Пот заливал его лицо, пока он просто пытался дорулить до чертовой больницы. Оставался всего один квартал, он уже видел заезд в отделение скорой помощи. Ему надо было выдержать еще минут пять, не больше. – Господи! Просто дай мне еще немного времени! Дай мне доехать до этой больницы, и все закончится!
Он не прекращал свое бормотание и молитвы до тех пор, пока скорая не сделала остановку. Мужчина пулей выскочил из водительской двери и кинулся распахивать задние дверцы автомобиля. Жара внутри машины была просто невыносимой. Пот градом лил с лиц женщин. Пэт радовалась, что на ней одеты длинная рубашка и брюки, которые впитывали влагу. Она посмотрела на двух других женщин, которые представляли собой нечто среднее между участницами вечеринки мокрых футболок и турнира по боям в грязи. Они смешали реки пота и грязи с софтбольного поля на своей коже. Да и пахло внутри машины тоже увы не фиалками.
В это время задние двери распахнулись, позволяя ворваться внутрь потоку свежего воздуха. Женщина-парамедик выскочила из машины как прокаженная, сжимая в руке папку. Затем из машины на свежий воздух достали пациента. Хирург и сестра вывалились из машины сразу вслед за носилками с пострадавшим. Дэнни шатало, она с трудом сглатывала, и ее живот здорово крутило.
Сделав глубокий вдох, она вошла в двери отделения скорой помощи.
У двери доктор Триволи встретила старшего ординатора Максин Вебстер, которая скривилась, увидев пациента, с которым уже не надо было работать.
- У пациента повреждение и отек гортани. Нам пришлось сделать ему коникотомию (заключается в вскрытии или проколе перстнещитовидной мембраны при невозможности интубации трахеи или наличии обструкции в области гортани). Жизненные показатели – в норме. Дыхание чистое, пациент уже может дышать самостоятельно.
Когда они заходили в Травму, Тим держал носилки с пациентом прямо перед собой. Мужчина казался очень напряженным, так что на шее выступила пульсирующая вена. Старший ординатор наклонилась к парамедику, - будешь так напрягаться и что-нибудь себе повредишь.
Тим поднял глаза к небу и прошептал, - если бы ты только знала! Он дождался, когда всеобщее внимание будет приковано к пациенту, и вышел в коридор, направляясь в комнату отдыха.
- Я скоро вернусь, - бросил он Пэт. В ответ она сунула ему в руки папку, прикрывая его ширинку. – Почему бы тебе не позаботиться об этом! Он согласно кивнул в ответ. – И не вздумай выходить, пока не закончишь с этим.
Он быстро направился в туалет, нервно поглядывая на часы. Не прошло и пяти минут, как за ним захлопнулись двери туалетной комнаты. Мужчина судорожно выдохнул, и на форменных брюках расплылось мокрое пятно. Ну, по крайней мере, это произошло в уборной, а не в помещении, полном больничным персоналом. Он был благодарен Пэт за это небольшое одолжение.
Еще одна команда медиков шла по больничному коридору. Остановившись, они узнали женщину-парамедика. Она толкала впереди себя каталку, а с ее волос капал пот. Один из медиков спросил, - что случилось, Пэт? – Он указал рукой на дверь туалета. – Кто-то из новичков не справился?
Она промолчала, глядя на закрытую дверь. Затем, уперев руки в бедра, женщина облизала губы. – Скажем так, его застали врасплох, и он не смог сдержаться. – Последние слова она произнесла со смехом. Двое мужчин посмотрели на парамедика и слегка пожали плечами. – Полагаю, что это тебе надо было быть там.
Передав всю необходимую информацию о пациенте и совершенных над ним процедурах до прибытия в больницу, Дэнни и Гаррет вышли из приемной и прислонились к стене, не в силах стоять нормально. Сестра закрыла глаза, комната кружилась перед ней. Она стала бледнеть, цвет лица начал приобретать серо-зеленый оттенок. Девушка сделала несколько глубоких вздохов.
- Дэнни, ты в порядке? – голос был мягкий и взволнованный. Ярко одетая женщина социальный работник положила свою руку на плечо медсестры. Ее кожа была холодной и липкой. – Эй, док, она не выглядит здоровой!
Доктор Триволи посмотрела на молодую блондинку. Вдруг Дэнни тяжело сглотнула, вытаращила глаза и, зажав рот рукой, побежала по коридору к туалету. Гаррет последовала за ней. И, как это иногда случается в жизни, в то время, как девушка протянула руку к дверной ручке, сама дверь распахнулась. Дэнни не смогла справиться с собственным желудком, и ее вырвало на выходящего из двери мужчину. Ошеломленный, Тим посмотрел на маленькую блондинку, которую придерживала высокая черноволосая женщина. Подняв глаза, мужчина посмотрел мимо них на Пэт, которая проскользнула по коридору. Она смотрела на него в недоумении, стараясь сдержаться. – Боже, Тим, тебе сегодня просто не оставили выбора! Она уже не могла сдержать смех. Прошло несколько минут, прежде чем женщина смогла отдышаться. – Я, конечно, могу отвезти вас обеих обратно в парк, но, думаю, мне лучше забрать Тима, чтобы он привел себя в порядок.
Женщина-хирург вытащила рубашку из штанов и сморщила нос от запаха. Она посмотрела на Пэт и кивнула в знак согласия. – Думаю, убраться здесь, тоже не самая плохая идея. Она вздернула бровь.
Почувствовав себя лучше после произошедшего, медсестра кинулась извиняться. - Мне так жаль! Мне очень-очень жаль! Честное слово!
- Давайте, просто сделаем вид, что ничего этого не произошло, - пробормотал мужчина себе под нос. – Боже, не дай такому случиться со мной еще один раз!
Медик и так был сильно огорчен, когда выходил из туалета. Он клялся гнать от себя все похотливые мысли, по крайней мере, во время работы. Он вспомнил весь свой предыдущий сексуальны опыт и мог поклясться, что это было самое худшее, что случилось с ним во взрослой жизни. Ему придется здорово напрячься, чтобы пережить такое. Мужчина боялся, что это воспоминание начнет преследовать его каждый раз, когда он будет общаться с женщинами.
