Джереми проснулся от громкого звона будильника, который он положил себе под подушку. С минуту мальчик никак не мог припомнить, зачем это сделал. Его одолевал сон, но от дребезжания будильника подушка вибрировала, не давая ему заснуть. Не открывая глаз, он повернул рычажок, выключая звук.
Необходимость посетить туалет заставила его встать, но, возвратившись, он не стал ложиться, а заставил себя разработать план действий. В полусонном состоянии мальчик старался восстановить в памяти чувство ужаса, которое испытал, когда Лысый вошел в его хьюстонскую спальню и схватил его.
Джереми не любил вспоминать, как визжал и кричал, когда Лысый силой вытаскивал его из комнаты. Зато было живо воспоминание о том, как у Винни-Пуха отвалилась голова. А затем Лысый потащил его вниз по лестнице, и Джереми орал что было мочи.
Но никто не пришел ему на помощь — ни Курт, ни миссис Перкинс, ни мама или папа.
Зато в какой панике они прибежали к нему ночью, когда его посетил ужасный кошмар! Вот и сегодня прибегут так же.
Джереми раскрыл рот и испустил громкий душераздирающий вопль.
После второго крика он услышал, как отворяется мамина дверь.
А затем папина.
Ура! Ура! Джереми в восторге избил подушку кулаками.
Воодушевленный успехом, он издал еще три душераздирающих вопля, а затем начал тереть пальцами глаза, чтобы вызвать слезы.
Маленький чертенок не послушался его!
Каттер со всех ног бежал по коридору к спальне Джереми.
С противоположной стороны в развевающейся белой ночной рубашке мчалась Чейенн.
Каттер не смог вовремя остановить свой бег.
Она, по-видимому, тоже.
Да у Каттера и не было такого желания. Так или иначе, но они столкнулись.
Каттер был в одних пижамных брюках, без куртки. Схватившись за него, чтобы не потерять равновесия, она ощутила его могучую грудь.
А он схватил ее за предплечья и прижал к себе, предохраняя от падения. Да так близко, что каждый услышал биение сердца другого. Он вдохнул знакомый запах ее тела, и этот теплый дурманящий аромат привел его в трепет. Он моментально накалился, как кирпич, попавший в печку. И Чейенн не отстранилась, хотя не могла не чувствовать этого.
Всю ночь он терзался мечтами о ней. Она вся была соткана из душистой мягкой ткани, на ощупь воспринимавшейся его грубыми пальцами как настоящий атлас. Ему захотелось приподнять ночную рубашку и коснуться ее тела. Благоухающие волосы Чейенн, задевшие его шею и щеку, показались ему легкими и тонкими, как волоски колосьев. Округлости груди и бедер манили своей мягкостью.
Она взглянула на Каттера — и им овладело сильное чувство, не поддающееся описанию. Он с силой вобрал в себя воздух. Так хорошо было держать ее в руках! Словно они — единственные люди на всей планете.
Но тут Джереми снова вскрикнул. Да так убедительно!
Ее глаза расширились, она испуганно выдохнула.
— Джереми! — прошептали они одновременно.
Она — с ужасом. Он — с некоторой долей раздражения, но в то же время с отцовской гордостью.
Нехотя выпустил он ее из рук, и они бросились в комнату сына.
— Джереми?! — воскликнула Чейенн, врываясь в комнату и включая верхний свет.
— Все в порядке, — раздался бодрый, но хриплый голос мальчика. — Мне опять приснился страшный сон.
— Бедняжка! — воскликнула Чейенн, прижимая мальчика к себе.
— Все в порядке, — повторил Джереми, через плечо матери заговорщически улыбаясь Каттеру. — Но раз уж вы оба здесь, то, может, расскажете мне какую-нибудь сказку?
Мать, естественно, охотно согласилась. Сказка была длинная — об осленке, отбившемся от родителей, которому неоткуда ждать помощи в их розыске, кроме как от волшебной скалы. Каттер как зачарованный внимал нежному голосу своей жены. Слушая ее и глядя на разгоревшееся лицо сына, Каттер вдруг почувствовал единство с ними, увлеченными рассказом. Впервые он почти уверовал в то, что его мечта о хорошей дружной семье может осуществиться. Что он, она и их сын...
Дослушав сказку до конца, Джереми сделал вид, что засыпает.
Чейенн выключила свет. Несколько мгновений она и Каттер стояли молча, глядя в темноте друг на друга.
Он хотел ее. Взяв ее за руку и выводя из комнаты, Каттер молил Бога о том, чтобы и у нее было такое же желание.
В коридоре они ощупью пробрались к ее двери, и здесь ему следовало отпустить Чейенн, но...
Сверкнула молния, раздался гром, и испуганная женщина сама кинулась ему на шею.
— Каттер! — Что было силы она прижалась к нему.
Он медленно опустил голову. Несмотря на темноту, он ясно увидел, что ее расширившиеся от страха глаза устремлены на него.
Она закусила губу и крепче сжала его руку.
— Нет! — прошептала она наконец еле слышно. — Не бросай меня.
С этими самыми словами он обратился к ней тогда, на берегу острова, полагая, что умирает.
Она бросила на него взгляд, обдавший его жаром. Сердце его забилось с бешеной скоростью.
— Чейенн?
— Мир, да? — пробормотала она. — Извини меня за все, что я тебе наговорила.
— Не будем об этом!
Он знал, чего она хочет, и незачем было заставлять ее просить об этом. Она попросила сама.
— Пожалуйста, Каттер, прости меня. О-о, Каттер, коснись меня. Просто держи меня в объятиях. — Она провела дрожащими пальцами по его щеке, затем по шее, опустила их на плечо и далее на грудь, где они замерли. — Я не могла сегодня заснуть... Потому что тебя не было рядом.
— Я тоже, дорогая.
— Что ты говоришь?
— То, что ты слышишь.
Из его горла вырвался то ли полустон, то ли полусмех. Он притянул Чейенн посильнее к себе и обхватил ее лицо руками.
Нагнувшись для поцелуя, он даже в темноте заметил, какое счастье сияет в ее глазах.
И поцеловал ее.
Ура! Ура!
Джереми, прильнув к замочной скважине в своей двери, прислушивался сначала к тихим голосам, затем к продолжительному молчанию, наступившему в коридоре, которое он истолковал однозначно: его родители больше не ссорятся, они помирились.
Но лишь услышав их удаляющиеся шаги и звук захлопываемой двери, Джереми перестал судорожно сжимать Винни-Пуха и сонно потер глаза.
Интересно, подумал он, они продолжают еще целоваться? Возможно, у себя в постели?
И он с радостной улыбкой побежал с Винни-Пухом в руках к своей кровати.
Джек Вест натянул поводья и сдвинул со лба широкополую фетровую шляпу, чтобы сквозь марево жары получше разглядеть Чейенн.
Она выглядела замечательно. Красивая, сексуальная женщина, стройная.
