– У вас головная боль. Вы позвонили ей, и она бросается сюда, забыв обо всем на свете.
Дэвид медленно повернулся к Луиз, которая была в таком ужасе от этой сцены, что не могла и слова промолвить о том, как ее встревожило состояние здоровья Закари. Но в любом случае, она понимала, что это вряд ли прозвучит правдоподобно, поскольку Дэвид увидел Уэста перед собой, а тот отнюдь не выглядел так, будто находится на пороге смерти.
После долгого молчания Дэвид холодно произнес:
– Итак, все более или менее ясно, не правда ли, Луиз? Жаль, что я не знал этого раньше и потерял массу времени, не понимая, что происходит между нами. Вы, должно быть, смеялись надо мной…
– Нет, Дэвид, – с огорчением воскликнула она, видя выражение его глаз. – Ты не прав, поверь мне!
– Не думаю, – возразил он с кривой усмешкой.
– Дэвид, я не хотела сделать тебе больно! – запротестовала Луиз.
Он встретил тревожный взгляд ее темно-синих глаз и минуту молча смотрел в них.
– Я верю тебе. Хотя многие мужчины на моем месте поступили бы иначе. Но я знаю, что у тебя доброе сердце, Луиз. И хотел бы, чтобы ты раньше сказала мне всю правду.
Потом Дэвид повернулся, зашагал прочь, сел в машину и уехал, а она наблюдала за ним, ненавидя себя.
Он был прав. Ей надо было объяснить ему, что она влюблена в другого. Не нужно было допускать, чтобы их отношения продолжались месяцами, тогда как она знала, что у них нет будущего.
– Наверное, это ваш приятель, – нарушил молчание Закари.
Луиз посмотрела на него с безмерным негодованием.
– Может быть, объясните мне, мистер Уэст, как вам удалось избавиться от ужасной головной боли? – в ярости выкрикнула она.
Он слегка улыбнулся.
– Она, кажется, прошла сама собой.
– Прошла? – пронзительно взвизгнула Луиз, сильно покраснев.
– Удивительно, не правда ли? В какое-то мгновение я просто ослеп от боли. Потом услышал, как подъехала ваша машина, открыл дверь и обнаружил, что вы и этот парень ссоритесь. В первый момент мне показалось, что он врезался в вашу машину или вы подрезали его… ну, что-нибудь в этом роде. И решил подойти, чтобы оказать вам поддержку. И тут понял, что вы знаете друг друга и эта ссора носит более личный характер, чем я подозревал. Ваш приятель глядел на меня так, будто я слизняк, которого он обнаружил в своем салате, а вы заикались, как школьница, извиняясь за то, что приехали сюда…
Луиз с раздражением перебила его:
– Вы могли помочь мне, не правда ли? По крайней мере, хоть бы сказали ему, что убедили меня в том, что действительно почувствовали себя плохо.
– Я хотел, но он не стал слушать меня и начал кричать на вас… – Закари ухмыльнулся. – Тут моя головная боль стала затихать, и я понял, что он все равно не поверит ни одному моему слову.
Луиз не могла отрицать, что он прав. Дэвид наверняка подумал бы, что он лжет, потому что Закари совсем не выглядел тяжелобольным.
– Я и сама нахожу это странным, – сказала она язвительно. – Трудно поверить в ваше чудесное исцеление, мистер Уэст.
Усмешка исчезла с его лица. Он пристально посмотрел на нее.
– Тем не менее это правда. Я на знаю, почему так произошло. Может быть, у меня подскочило количество адреналина в крови оттого, что я оказался виновником ссоры, и именно это мне помогло.
– О! – Луиз задохнулась от возмущения, и ей захотелось его ударить. – Тогда как насчет еще одной ссоры? Теперь уже с вами!
Закари посмотрел на нее дразнящим взглядом.
– Звучит многообещающе! У Луиз перехватило дыхание. Она не могла выдержать его взгляд и отвела глаза в сторону.
– Вы просто отнимаете у меня время, – сказала она, опуская ресницы.
– Очень жаль, – бодро сказал Закари, но в его голосе не было ни капли сожаления. – Много дней подряд я ничего не делал, только хандрил. Может быть, поэтому у меня и разболелась голова. До несчастного случая я всегда был занят с раннего утра до поздней ночи – работал все время, пока было светло. После того как вышел из больницы, я бесцельно провожу дни, иногда что-то делаю по дому, но при этом я не использую мой мозг. Возможно, он взбунтовался?
– А возможно, вы преувеличивали, описывая мне симптомы заболевания!
– Совсем нет! Боль была настолько сильной, что я готов был биться головой о стену!
Закари говорил настолько убедительно, что она готова была поверить, но все еще продолжала злиться на него.
– Я только не понимаю, почему вы не сказали Дэвиду правду – неважно, как бы он к этому отнесся, – вместо того чтобы позволить ему уехать в таком состоянии. Не кажется ли вам, что следовало поступить именно так? В конце концов во всем виноваты только вы!
– Я, возможно, так и поступил бы, если бы у меня не создалось впечатление, что расставание не разобьет вашего сердца, – медленно произнес Закари, и ее как будто обдало горячей волной…
– Вы не можете ничего знать об этом!
– У меня есть глаза и уши. И если бы вы хотели переубедить его, то сделали бы это.
Закари Уэст был слишком проницателен, и это обеспокоило ее. Луиз опасалась, что он догадается о ее истинном отношении к нему. Подобного унижения ей не вынести!
– Как бы там ни было, вы, судя по всему, не нуждаетесь в моей помощи, поэтому я поеду, – сказала она, поворачиваясь к машине.
Он поймал ее руку.
– Не уезжайте.
Луиз настороженно посмотрела на него. Улыбка Закари стала почти мальчишеской – наполовину задорной, наполовину умоляющей.
– Я давно ни с кем не разговаривал. Вы уже ели? У меня в доме мало что найдется, но я могу приготовить яичницу с беконом или омлет. Не оставляйте меня одного, Луиз!
Он впервые назвал ее по имени, и она была этим потрясена, но ответила тихо:
– Я должна вернуться.
Ей очень хотелось остаться. Но он влюблен в другую. Ему просто одиноко, и она лучше, чем ничего.
– Только на часок. Ладно? – попросил Закари, беря из ее рук сумку. – Что здесь? Инструменты для пыток?
– Медицинские инструменты. Я думала, мне придется сделать некоторые анализы.
Она постаралась отобрать сумку, но он не позволил.
– Хорошо, вы можете их сделать, чтобы убедиться, что головная боль не вернется. А потом я накормлю вас ужином.
– Я привезла еду с собой, – смущенно ответила Луиз. – Ризотто, которое только что приготовила. Я думала, оно пригодится, если придется остаться надолго – ждать “скорой помощи”, например…
Закари пристально посмотрел на нее, его глаза сузились.
– Вы думали, что мне до такой степени плохо?
– Разумнее приготовиться к худшему. Можно было подумать, что вы чуть ли не умираете.
– Именно так я себя и чувствовал, – подтвердил Закари. – А ризотто тоже здесь? – спросил он, все еще удерживая сумку.
