Ульяна Соболева - Черные Вороны. Реквием

— Что там?

— Игорь только что проиграл мою долю в "ТрастингСтрой", сделал ставки и был вынужден их продать! Бл****ь! Я в заднице! Ты понимаешь, в какой я заднице, Пашка?!

— Успокойся, акции можно выкупить.

— У кого? Мы играем онлайн на "Форварте", понимаешь? Там искать кого-то, как иголку в стоге сена.

Артур таки взвыл, схватил бутылку и опорожнил ее залпом почти наполовину.

— Успокойся! Сейчас к Гоше поедем. Пусть вычислит нам адрес IP и твоего анонимщика, и покупателя акций. Он у нас в этих делах мастер. Все. Артур, поставь бутылку, при таких неприятностях нужно думать трезво.

— Черт, мы с Игорем годами играли, таких проколов никогда не было. Никогда! Рахманенко узнает — зароет живьем!

Артур яростно поставил бутылку на стол.

— Сейчас этот урод приедет — я ему все зубы пересчитаю.

Игорь приехал через пятнадцать минут, весь красный, запыхавшийся, и ужасно перепуганный. Артур встретил его яростным ударом в челюсть, но тут же Пашка скрутил друга и повалил на пол.

— Остынь! Остынь, я сказал, не то будешь со мной драться. Остынь немедленно!

— Меня обманули, понимаешь, Артур, обманули. Я сделал ставки, казалось, на выгодных условиях еще вчера вечером, а утром эти акции просто грохнулись вниз, а ставил я "ТрастингСтрой" как всегда. По тому же сценарию. Кто-то вынудил меня это сделать. Это была грязная игра, Артур. Я здесь ни при чем, с таким же успехом на моем месте мог быть кто угодно.

Артур молчал и вдруг посмотрел на Пашку:

— А мне кажется, что фотографии и акции — дело рук одно и того же человека, — тихо сказал он, — слишком много совпадений, и все в один день. Поехали к Гоше. Пусть найдет мне этого анонима. Я к нему лично в гости приду.

Гоша жил в квартире больше похожей на техстанцию. Повсюду компьютеры, старые новые, запчасти, диски. Полный хаос. Он встретил гостей в ярко зеленой майке и потертых драных джинсах. Длинные светлые волосы падали ему на лицо. На вид Гоше не дашь больше двадцати.

— Привет. Заходите. У меня бардак, хотя Пашка уже привык, ему не впервой.

Они прошли в залу, которая и на залу не походила. В центре компьютер, пепельница заваленная окурками и пустые бутылки из-под пива.

— Пиво будете?

— Тащи, — скомандовал Пашка, и уселся на стул возле компьютера. Гоша побежал на кухню и уже через пару минут нес три запотевшие бутылки.

— Рассказывайте.

— Нужно пробить адреса. У Артура большие неприятности — поможешь выкрутиться — он в долгу не останется.

Спустя час Гоша посмотрел на гостей и радостно сообщил:

— Анонимного отправителя писем вычислил, а вот этого с "Форварта" вычислю максимум дня через три. Отправитель письма видно профан, он особо не шифровался. Открыл левый мейл и письмо отправил, а сервера все наши. Обычно особые умники регятся на загрансерверах и оттуда шлют, тогда письмо не отследишь, а этот и не старался или вовсе в этом ни шарит. Так что адрес IP у меня есть. Тот даже почту не удалил.

— По этому адресу реальный можно вычислить? — спросил Артур.

— Можно, если только тот тип не с ноутом на улице к какому-то кафе подключился. Тогда можно. Адрес вычислю мигом. Ты, Артур, ему пару писем напиши, а он пусть ответит. Посмотрим — с того же адреса письма шлет или он меняется. Если меняется — хреново, а если тот же, то я тебе его вычислю.

— Сколько по времени?

— Тоже пару дней.

— Хорошо, давай. Я в долгу не останусь.

Позвонила Алена. Артур тяжело вздохнул и ответил.

— Да.

— Милый, а нас на банкет пригласили.

Артур закатил глаза:

— Какой банкет? Какой нафиг сегодня банкет, Алена? У меня неприятностей вагон, а ты с банкетом.

— Инга с Германом что-то отмечать собрались. Ты не поверишь, они пригласили нас в "Плазу". В "Плазу"! Я никогда там не была.

Артур посмотрел на Пашку, хотел было отказаться, но вдруг передумал:

— Ты хочешь пойти?

— Очень-очень хочу.

— Значит пойдем. Когда банкет?

— Завтра. Ты когда дома будешь?

— Ложись без меня, у меня дел по горло. Все — давай.

Голова у Артура раскалывалась на мелкие осколки.

— Так, Чернышев, пора тебе обо всем забыть и отвлечься. Сегодня по бабам. Гоша, ты с нами?

Хакер отрицательно мотнул головой, усиленно клацая по клавиатуре:

— Так я и думал. Артурыч, без возражений. Сейчас возьмем себе по три массажистки, и они вмиг заставят тебя забыть о проблемах. Поехали тут неподалеку тайский массажный кабинет.

Герман вернулся рано утром. Совершенно неожиданно, не сообщив о приезде. Я ждала его ближе к вечеру, но он устроил мне сюрприз. Не особо приятный. Появился на пороге нашей спальни с чемоданом, цветами. Увидев его, я поняла, что даже немного соскучилась. Все-таки столько лет вместе. Наверное, то же самое чувствуют супруги, даже если чувства уже остыли. Привычка. Да, я к нему привыкла. Герман долгое время заменял мне маму, папу, друга, любовника, всех в одном лице. Новицкий отшвырнул чемодан в сторону, цветы на пол и ринулся ко мне, раздеваясь на ходу. Изображать страсть было трудно. Особенно после того, как я испытала ее в подлинном виде. Герман был неистов, если такое вообще можно про него сказать. Его неистовство заключалось в том, что он ненасытно целовал меня всю от кончиков пальцев до кончиков волос. Я громко стонала, прикрыв глаза, и ждала, когда он все же наконец-то войдет в меня и все это закончится. Особой мужской силой Герман не отличался и кончал всегда довольно быстро. Зная о своем недостатке, он слишком много времени тратил на прелюдии, как истинный джентльмен. Он ласкал меня языком, а я думала о том, что недаром говорят, что секс у женщины в голове и оргазм тоже. Головой я не возбудилась и тело не реагировало. Я хотела другие пальцы, другие губы и другого мужчину. Хотя этот, несомненно, был более достоин моего желания, чем тот. Устав от изощрений Германа я потянула его к себе и томно простонала:

— Милый иди ко мне, я так соскучилась, я кончу, как только ты войдешь, обещаю.

Он тяжело задышал, пристроился у меня между ног и медленно погрузился в мое лоно. Я изобразила неистовый оргазм, не забывая кричать, чтобы он сжимал меня посильнее, что он и делал, а я, помня о синяках, надеялась, что теперь у меня есть "алиби". Все закончилось минуты через три. Он и правда соскучился, обычно ЭТО длилось от пяти до десяти минут. Потом он шептал мне в ухо всякие глупости, а я лежала на его волосатой груди и впервые чувствовала себя оскверненной. Это было непередаваемое чувство гадливости. Не к Герману, а только к себе. Выдержать его домогательства целую неделю — выше моих сил.