— И то верно. Слава, пошли. У меня там и документы под рукой.
Варя задумчиво погладила край бокала. И снова его реакция ее озадачила. Чего ждала? Что огрызнется? Что поставит на место? Наверное, да. А он продемонстрировал ей свое раздражение. Как-то неуловимо дал понять, что ему неприятно было. Но — только ей. Похоже, это почувствовала только Варя. Для всех остальных Тин выглядел удивительно послушным зайчиком.
— Круто ты с ним! — выдохнула брюнетка, едва мужчины скрылись из виду.
— Надоели, — деланно беспечно пожала плечами Варвара. В один глоток допила коктейль и практически почувствовала, как Лещ за барной стойкой у нее за спиной принялся мешать ей новый.
Да, так и есть. Уже тут, протягивает с улыбкой. Вот Леша ей нравился. У него человечная улыбка. Искренняя. Говорят, бармены все хорошие психологи. Наверное, так.
Варя отсалютовала бокалом девушке напротив. Пригубила. И спросила вдруг.
— Тебя как зовут на самом деле, Ирэнушка?
Та задрала нос и пожала точеными плечами в тонких лямках откровенного платья. А потом неожиданно смутилась. И ответила тихо.
— Галя. Галина.
— Красивое имя, — подбодрила собеседницу Варя. — Ты на кого училась, Галя?
Ответ Варвару изумил.
— Я два курса в медицинском колледже отучилась. Потом бросила.
— Ух ты! — почти искренне восхитилась Варя. Вот так вот и суди о людях по первому впечатлению. — Почти коллега. А на кого именно?
— Сестринское дело, — все еще с видимым — и неожиданным для этого роскошно слепленного лица — смущением ответила Галя. — Хотела стать процедурной сестрой.
— Почему не стала?
— Да так… — поморщилась девушка. — Не сложилось, в общем.
Но Варя не отстала. Начала выспрашивать об учебе, о дисциплинах, о педагогах. И спустя десять минут девушки уже оживленно обсуждали курс анатомии и физиологии человека. Причем для одной из них такая тема беседы была совершенно неожиданной, но красивая темноволосая девушка с видимым удовольствием вспоминала заковыристые термины и забавные случаи из своей учебы.
Именно благодаря увлекательной беседе барышни не сразу сообразили, что их тет-а-тет затянулся.
— Они там уснули, что ли? — Варвара встала с места.
— Варь, да не лезь ты к ним. И без них хорошо, — как-то даже почти просительно произнесла Галя.
— Ну как это «не лезь»? — когда ей так и хочется уронить на бок волчок? — Если такие занятые — нечего было девушек на ужин приглашать.
И Варя решительно отправилась к барной стойке. Ожидала, что Лещ на ее вопрос ответит отказом. Но бармен спокойно и как будто с удовольствием объяснил ей, как найти кабинет управляющего.
Варвара решительно открыл дверь с табличкой «Только для персонала». Дальше — вторая направо. Для дураков есть даже еще одна табличка. «Управляющий». Варя открыла дверь без стука.
Они оба повернули головы к открывшейся двери. Тихон сидел за столом, Ростислав стоял за спинкой его кресла. Оба явно только что смотрели на документ, «открытый» в мониторе.
— Мальчики, вы про нас забыли? — с какими-то нелепыми и невесть откуда взявшимися интонациями из жанетно-ирэниного арсенала спросила Варвара.
Слава переводил взгляд с Вари на Тихона. Молчание затягивалась.
— Ну, мы вроде… кхм… это… закончили, да? — Ростислав, наконец, остановил свой взгляд на Тихоне.
Тот после паузы едва заметно кивнул.
— Ну, тогда я побегу, — Рося снова шаркнул своей сорок пятого размера лапкой. Повернулся неловко. И чуть не опрокинул стоящую на углу стола шахматную доску с фигурами. Черная ладья упала на пол.
— Да чтоб тебя! — Ростислав полез под стол в поисках фигуры.
Шахматная доска. И если бы только это. В кабинете царила все та же аскетичность, что и в квартире. На столе, конечно, валялись какие-то бумаги, но было видно, что они там недавно, и что хозяин кабинета точно знает, что это за бумаги. Никаких сувениров, фигурок и всего такого прочего, чем украшают кабинеты. Только какие-то дипломы или грамоты в рамочках под стеклом на стенах — числом четыре. Два шкафа — книги в темных переплетах, большие папки-скоросшиватели с документацией. И огромный же кожаный диван. И доска эта шахматная. Вообще не к месту. Нет, вот тут как раз к месту.
— Ты играешь в шахматы, Тихон?
Вопрос был дурацкий, неуместный и… И тут ей вспомнился дед — конструктор танков. Нет. Она не хочет, чтобы падал волчок. И даже ответ уже не так важен. Тихон ведь снова отшутится. Ляпнет какую-то ерунду. И правды не скажет.
— Не, это Ростислав Игоревич сам с собой играет на досуге.
— Конечно, Ростислав Игоревич сам с собой играет, — Ракитянский вылез, наконец, из-под стола и со стуком поставил ладью на доску. — Потому что с Тихоном Аристарховичем играть неинтересно. Тихон Аристархович все время выигрывает. Еще имеет наглость предлагать мне играть на деньги. В шахматы! На деньги!
— У меня первый юношеский по шахматам, — хохотнул Тин. — Будто ты не знаешь.
— Вот врет и не краснеет! — возмутился Слава. — Варвара Глебовна, не верьте ему!
— У меня есть разряд!
— Ну не по шахматам же, — пожал плечами Рося и направился к двери.
— А по чему? — торопливо спросила Варя. Была уверена откуда-то, что Ракитянский ей ответит. А вот Тихон — не факт.
Ростислав посмотрел на друга, сидящего за столом. Перевел взгляд на Варю. Помолчал. А потом все же ответил.
— Греко-римская борьба. А я побегу, пожалуй. Пока Ирэна там скатерть не сжевала от тоски.
— Смотри, если сжевала — вычту стоимость скатерти из твоего гонорара. В троекратном размере.
— Креста на вас нет, Тихон Аристархович!
— Не тебе одному ломить втридорога. А крест на мне есть и… Короче, иди уже отсюда! Спасай мою скатерть.
— Побежал, — Ростислав нажал на ручку двери. — Ирэна без меня, поди, затосковала совсем.
— Ее зовут Галя, — зачем-то уже в спину Ракитянскому сказала Варя.
— Да? — Слава озадаченно почесал в затылке. — Галя? А впрочем… — пожал плечами. — Какая разница.
И дверь за Ростиславом Ракитянским наконец закрылась. Тихон и Варя остались наедине.
Она медленно прошла и села на стул напротив него, с дугой стороны стола.
Я зашла на запретную территорию? За черту? Выгони меня. Дальше будет только хуже.
Тихон не торопился начать разговор. Но Варю молчание угнетало.
— Ты и в самом деле занимался греко-римской борьбой? Ходил в секцию?
— Да, — ответил он. Неохотно, но ответил. — Несколько лет. Хотя лучше бы я в шахматный кружок ходил.
Видимо, он хотел, чтобы фраза прозвучала смешно. А вышло тоскливо. Как и кривая усмешка в углу рта.
