Без того красные глаза Аристова наполняются кровью.
– Нет? – иронично переспрашивает Льдов. – Проклятая гордость.
Насвистывая задорную мелодию, Ян выходит из аудитории, а на помощь Аристову прибегает Агата. Впервые на безупречном личике вырисовывается беспокойство. Она выводит его из помещения, держа под руку, как и полагается любящей девушке.
Выходит, у нашей Барби не пластмассовое сердце.
Звенит звонок. Лектор просит занять своё место. А я не знаю, куда себя деть.
Вот спасибо тебе, бабушка! Подсобила на славу!
«Не делай этого»
Ян
— Привет, Ян, — мурлычет Агата на следующей перемене, остановившись рядом с моей партой.
— Уже утёрла слёзки своему орлу? — интересуюсь раздражённо, не отрывая взгляда от профиля Леры.
Подруга за всю пару даже ни разу глаз на меня не подняла, зато теперь с Аристовым шепчется без умолку.
— Кто-то должен был ему помочь, — уже более уверенно напирает Агата, вероятно, объяснив мою грубость ревностью, и решает подлить масла в огонь. Вот только костёр во мне трещит не в её честь. — Свят он такой… На него невозможно долго обижаться.
И эта туда же. Вот и верь потом, что размер не главное. По крайней мере, обхват бицепса решает точно.
— А на меня, получается, можно?
Вопрос, конечно, риторический, но наша платиновая нимфа в таких нюансах не сечёт.
— Слушай, Ян, мы, кажется, начали не с того.
— Согласен. Куда поедем, к тебе или ко мне? — лениво перевожу взгляд на Агату.
— Что? — Она смущённо закашливается вместо того, чтобы отбить подачу. Тоска смертная… — Нет. Нет-нет… Ты что? — бормочет растерянно.
— Тогда я тебя, наверное, неправильно понял, — придаю голосу скучающий оттенок. — За ручку подержаться это к Святу.
Пошла бы уже действительно и оттащила своё чудо в перьях от Бойко, пока тот язык ей в ухо не засунул. Хоть какой-то прок.
— Ян, улыбнись. По-моему, ты какой-то слишком взвинченный. В смысле ты никогда не был душкой, но сейчас стал совсем невыносимым.
Допустим. Но я не настолько наивен, чтобы поверить, будто именно это может взаправду заботить мисс «совершенство».
— Это от недо… любви, — в последний момент смягчаю формулировку, кричащую об исключительном застое в моей интимной жизни. — Так с чего ты предлагаешь начать? Я весь внимание.
— Да вот, решила угостить тебя рогаликами, — бормочет Агата, протягивая мне пластиковый контейнер.
— Чем угостить? — теряюсь.
— Рогаликами. С джемом. Сама пекла.
Вот как раз последнее меня и пугает.
— Ты умеешь?
Куницына и передник никак не уживаются в моей фантазии, если только этот костюм не подразумевает в комплекте чулки и кружева.
— Ну вот ты мне и скажи, — разливается она соловьём. — Давай попробуй. — И настойчиво тычет мне в рот свою выпечку. На вид, кстати, вполне съедобную: румяную с тонким слоем сахарной пудры.
Чёрт. Может, правда, пора прикупить протеин? Что за повальное стремление меня накормить?
— Окей, твоя взяла, — выхватываю из её пальцев угощение, заметив, что Лера, наконец, отвлеклась от Аристова и таращится на рогалик в моей руке с таким видом, будто я собираюсь засунуть в рот жабу.
Ей-богу, не особо хотел… но разве можно устоять перед соблазном подразнить подругу?
— Ну как? — Куницына, похоже, и сама не верит в свои кулинарные таланты.
— О-о-о! — восклицаю громко, уже жалея о своём порыве. — Восхитительно! Пальчики оближешь.
— Правда? — почему-то с опаской радуется Агата. Даже отходит на шаг, и глазки странно бегают.
Отстой, если начистоту. Но как же вкусно при этом перекашивает Бойко!
— Только привкус больно странный, — добавляю тише, откладывая оставшуюся половину рогалика на парту. — Что за джем?
— Абрикосовый. С заячьей травой…
— Ну… ничего так. Оригинально, — не глотаю, всё ещё пребывая в некоторых сомнениях. — Это ведь цветок такой лесной?
— Ага, сама собирала. Весной.
Смотрю как Куницына брезгливо чешет голову, и даже как-то совестно становится. Видно же, что заморочилась. Небось, допоздна у печи простояла. Вон на лице впервые не видно ни грамма косметики, и волосы слегка покрыты сальным блеском.
Вот что со мной не так? Меня кормит с рук красотка, по которой пускают слюни все пацаны с первого по пятый курс. А я вместо того, чтобы наслаждаться крутизной стройных бёдер, длиной ног и смазливым личиком, рискую заработать косоглазие, высматривая, как там дела у Свята с моей ненормальной подругой.
—Ну дое-е-ешь, — начинает канючить Агата, возвращая себе моё внимание. — Неужели, невкусно?
— Божественно, — вру с набитым ртом, якобы отряхивая свитер от крошек. Сам же выверенным движением локтя отправляю кулинарный шедевр на пол. — Ой, — сокрушаюсь притворно. — Упал. Какая досада.
— Ничего, тут ещё много. Только доешь обязательно, — не теряется она. — Ян, а ты серьёзно приглашаешь меня к себе в гости? То есть, реально можно прийти?
Да ладно, так просто?
Я аж проглатываю «заячий» рогалик. Это что — какая-то дурная шутка? Будь на её месте Лерка, точно знал бы — жди подставы. Вёл-то я себя в последние дни прямо сказать отвратительно. Или они заодно что-то задумали? Хотя нет, исключено. Там полная друг друга непереносимость. Да вот поди угадай, что в голове этих женщин.
— Конечно. Хоть прямо сейчас, — хмыкаю на свой страх и риск. На месте разберусь, но я заинтригован.
— А вечером можно?
— Вечером так вечером! — повышаю голос, когда она ни с того ни с сего выдирает у меня клок волос. — Чёрт, на меня и раньше девки вешались, но скальп сорвать пытаешься ты первая.
— Седина пробилась, — обезоруживающе улыбается Агата, пряча руки в карманы. — До вечера…
Нет, её точно Аристов покусал. Не иначе.
— Лёд, я ведь не ослышалась, тебя можно поздравить? — Лера перехватывает меня в столовой. Смотрит сердито глазами цвета весеннего неба, сжимая в маленьком кулачке мой рукав.
— С чём? — тяну время, пытаясь успокоить взбудораженный в мгновенье пульс.
— У тебя вечером гости, значит, мы на финишной прямой.
— Завидуешь? — усмехаюсь какой-то своей тёмной потребности услышать от неё: «Не делай этого».
— Ужасаюсь, — отсекает Лера мои надежды плавным взмахом ресниц. — Не боишься сделать ей больно?
— Вряд ли я стану у Агаты первым, — включаю на полную цинизм, как делаю всегда, когда закрываюсь в себе.
— Мне иногда страшно представить, что мы с тобой не дружим.
А мне всё страшнее думать, что мы по-прежнему друзья.
— Это звучит как вызов. — Провожу языком по пересохшим губам. — Слабо покончить с дружбой, раз она нам стала слишком тесной? Здесь и сейчас.
Лера отступает на шаг, попадая в услужливые объятия подошедшего Свята.
— Она и так доживает последние дни.
Я ждал надежду в голосе Бойко, но там лишь горечь.
— Так устроим ей пышные проводы, — подмигиваю вредно. — А пока мир. До финишной ленты.
И ведь согласен с ней по всем пунктам, но сейчас почему-то хочется схватить Леру за плечи и хорошенько встряхнуть.
Ян
– Связь по Скайпу? Ты серьёзно? – недовольное лицо Леры мелькает в крохотном окошке видеозвонка. – Мне казалось, что у тебя есть дела поважнее. Духарить подмышки, зажигать аромасвечи, составлять плейлист из серенад «Искусителей».
Пытаюсь уловить нотки ревности в зычном голосе, но по итогу получаю колючую злость, от прохлады которой недолго простыть.
– Поверь, мне самому не в радость делить рандеву с третьими лицами, – отзываюсь не менее колко, в попытке пробить её чёрствость. – Но ведь тебе нужны доказательства. А что может быть лучше, чем увидеть процесс собственными глазами?
– Мне не нужны детали, – обрывает Лера с грустью.
– А мне зеваки. Переключишь канал, как только кино перестанет быть детским, – улыбаюсь, хотя в душе бушуют черти. – Мне пора. Приятного просмотра.
