Теперь, когда грохот прекратился, я заставила свои ноги двигаться, спустилась с кровати на пол. Оставив одеяло позади, я подошла к комоду, прислонилась плечом к одной стороне и толкнула. Пока толкала, мои ноги скользили по твердой древесине. Медленно, дюйм за дюймом, я толкала, пока высокий комод не заблокировал дверь, не давая той открыться.
Вернувшись к кровати, я подтянула колени к груди и обхватила их руками, прижимая бедра к корпусу. Мй взгляд ни на секунду не отрывался от комода и двери за ним.
Миллион мыслей пронеслись в голове. Почему я не вернулась в офис? Это то, что Кадер сказал мне сделать. Почему он не перезвонил? Он сказал, что сделает это.
Снова спустившись с кровати, я подошла к компьютеру в углу. Подвигав мышью, я подождала, пока экран оживет. Мое запястье энергично дернулось, но ничего не произошло. Даже маленький огонек в углу не ожил.
Руки дрожали, пока мои пальцы печатали, нажимая на клавиши.
Ничего.
У меня перехватило дыхание, когда дверь в спальню сдвинулась, столкнувшись с комодом.
Я обыскала комнату в поисках места, куда можно спрятаться, куда угодно, чтобы убежать.
Был только один вариант, который, вероятно, находился на высоте тридцати — пятидесяти футов над землей.
Открыв жалюзи, я повернула ручку и вышла на балкон. Земля внизу была окутана тьмой, но я видела её днем и знала, что прыгать было безумием. Я оглянулась, комод продолжал двигаться вперед.
Сражайся или беги.
Положив руки на перила, я приподнялась, ночной ветер развевал мои волосы вокруг лица. Перекинув ноги через перила, я держалась, отказываясь сдаваться неизвестному, не после всего, что сделал Кадер, чтобы спасти меня.
Я закрыла глаза и наклонилась вперед, верхняя часть моего тела качалась над пропастью. Решение принято. Сделав глубокий вдох, я помолилась о благополучном приземлении.
Как только мои пальцы ослабили хватку, меня схватили за руку.
— Нет, — крикнула я.
Глава 21
Лорел
Мощная сила и нерушимая хватка.
Поскольку мое тело висело высоко над землей, гравитация была на моей стороне. Все, что мне нужно было сделать, — это упасть. И все же Эйнштейн сказал, что такой вещи, как сила притяжения, не существует. Вместо этого он утверждал, что это искривление пространства-времени — что энергия говорит пространству-времени, как изгибаться, а изгиб пространства-времени говорит объектам, как двигаться. По его словам, величина изгиба напрямую связана с энергией объекта. Наибольший эффект произвел объект с наибольшей массой.
То есть не я.
Я планировала, что наибольшая масса будет у земли внизу.
Очевидно, человек позади меня вытеснил энергию земли, замедляя, останавливая и обращая вспять мое падение, оттягивая меня назад, пока я больше не болталась в десятках футов над землей. Большая рука, обхватившая мое предплечье, сжималась все крепче, пока мое столкновение с землей стало неосуществимым.
Меня втянули обратно на балкон, прежде чем я врезалась в твердую широкую грудь.
— Какого хрена ты творишь? — спросил Кадер, его голос был тихим, но решительным.
Мои руки обхватили его торс, а подбородок упал, уткнувшись в его куртку. Тепло исходило от его существа, пока его огромное тело укрывало меня от ночного ветра. Плотина, которую я построила за последний день, та, что сдерживала эмоции, прорвалась. Как бушующая река, облегчение затопило мое кровообращение, ослабляя колени и давая силу потоку слез. Пузырясь и извергаясь из моего горла, соленая смесь покрыла кожу его куртки, я дрожала в его объятиях.
Несмотря на порывистый ветер мои чувства наполнились Кадером — твердостью его тела, силой его хватки, даже запахом его геля для душа и одеколона. Как корабль, потерянный в море, в его объятиях я нашла свою гавань. Несмотря на наш метафорический бушующий шторм, я внезапно и неожиданно оказалась в безопасности.
Держа мой подбородок между большим и указательным пальцами, он поднял его выше, пока его напряженный взгляд не стал всем, что я могла видеть.
— Лорел, я же сказал тебе идти в офис.
Я кивнула, насколько это было возможно в его объятиях.
— Я… я знаю, — мой голос сорвался от волнения. — Я провела там весь день. Я думала…
— Ты думала, что комод спасет тебя, или, может, это хорошая идея — броситься навстречу своей смерти?
— Я надеялась, что смерть не станет частью уравнения. — Я выпрямилась и отстранилась. — Я звонила тебе. Ты сказал, что перезвонишь.
— Я перезвонил.
— Нет, я ждала весь день. — Я указала на спальню. — У меня так много вещей, о которых я хочу поговорить с тобой.
— У меня тоже. Я звонил, — его голос все еще был приглушен, когда он потянулся к моей руке. — Пойдем со мной.
Слово «куда» пришло мне на ум.
Слово «куда» не дошло до моего языка. Правда была слишком очевидна. Наше место назначения не имело значения. Я бы пошла с Кадером куда угодно. Я бы отправилась на самую высокую гору или в самую глубокую долину. Проведя без него чуть больше двадцати четырех часов, я без сомнения знала, что последую за этим человеком на край света.
Когда мы проходили через спальню, я остановилась, натянула туфли и схватила блокнот. Кадер вопросительно поднял брови, и я сказала:
— Ты велел мне делать заметки. Я сделала.
Его губы скривились, а зеленые глаза сверкнули.
— Ты хочешь сказать, что способна слушать меня и следовать указаниям?
— Способна. И когда мы будем в безопасности, я докажу тебе это.
Когда я встала, Кадер подошел ближе, обнял меня за талию и притянул к себе, пока наши бедра не встретились.
— Докажешь? Тест на выносливость будет непростым.
На моих губах появилась давно отсутствующая улыбка.
— Ты должен знать, что я отлично сдаю тесты.
— Кажется, я припоминаю почти идеальный балл на вступительном экзамене в колледж.
Я пожала плечами.
— Он и был идеальным. Отец запретил мне хвастаться.
— Тест, который я имею в виду, требует больше, чем твой невероятно высокий интеллект.
Бросив блокнот обратно на кровать, я положила руки на его широкие плечи.
— Хм. Значит, потребуется и физическая ловкость?
— Да, именно это я и предлагаю.
Поднявшись на цыпочки, я коснулась губами губ Кадера.
— Пожалуйста, не оставляй меня снова.
— Я не могу этого обещать, Лорел. А теперь пойдем со мной. Я хочу тебе кое-что показать.
— О, это часть моего теста?
— Хотелось бы.
Я вложила свою руку в его. Кадер остановился, перевернул мою руку и осмотрел повязку.
— Извини.
Я пожала плечами.
— Все в порядке.
Его пальцы обхватили мои.
— Больно?
— Нет. Все нормально.
Рука об руку мы спустились по лестнице. Вместо того, чтобы направиться в офис, Кадер повел меня к входной двери. Я остановилась.
— Подожди.
— Что?
— Там были следы, — сказала я, и от воспоминаний у меня по коже побежали мурашки.
— Следы?
— Следы ботинок. Я видела их сегодня утром.
— Скорее всего, они мои или Джека, — сказал он.
Я покачала головой.
— Я так не думаю. Они были слишком маленькими.
Он выпрямился.
— Во-первых, я должен быть расстроен тем, что ты была снаружи.
— Должен, или ты можешь подумать, кто был снаружи дома в маленьких ботинках.
Его ноздри раздувались, он стоял неподвижно.
Я словно могла наблюдать, как вращаются колеса в его голове.
— Возьми одеяло и подушки наверху.
— Что? — спросила я. — Мы только что были там.
— Я принесу еду с кухни. — Громкость его голоса возросла. — В одной из пристроек есть дом на колесах. Я использую его, когда целые дни провожу на ранчо, проверяя ограждение. Это легче, чем возвращаться каждую ночь.
— Разве в домике на колесах нет кровати?
— Поспеши, — сказал он.
Отпустив его руку, я сделала шаг к лестнице и так же быстро обернулась. Как я делала много раз с тех пор, как этот человек-гора вошел в мою жизнь, я осмотрела его с головы до ног — его спутанные волосы, массивная шея, широкие плечи, мускулистое тело и мощные длинные ноги, вплоть до его черных ботинок. Когда это делала, я удивлялась, что он был частью моей жизни — что я была частью его жизни.
