поцеловал ее в уголок губ.
— и чего же? — удивилась она
Я достал из кармана кольцо, и глядя ей в глаза произнес
— теперь официально ты моя невеста — я одел ей кольцо и поцеловал пальчик.
— Тим, я… я даже не знаю что тебе сказать
— ну, например что ты не против? — изогнул бровь и широко улыбнулся растерянной Лизавете.
— ты мне даже не оставил выбора — рассмеялась она — поцелуй меня, пожалуйста
И я с огромным удовольствием выполнил ее просьбу, показывая всю свою любовь к ней.
— а теперь поднимешь мою руку, хочу посмотреть на свое колечко. — я выполнил ее просьбу — оно прекрасно, спасибо
— теперь все будут знать, что ты у меня почти замужняя, чтобы никто не заглядывался на тебя.
— ревнуешь? — тихо рассмеялась Лиза
— безумно — ответил, устраиваясь к ней на кровать и сгребая ее в свои объятия. — будем и дальше читать?
— да — ответила уткнувшись носом в меня.
Две недели прошли не заметно, Мишка с моими родителями был уже в круизе, мы каждый день общались по видеозвонкам. Лиза меня приятно удивляла, то насколько она старалась на лечебной физкультуре, как отдавала все силы на то чтобы разрабатывать ноги и руки. Хотя с руками все обстояло проще потому что пальцами она довольно неплохо шевелила, единственное не могла, пока сжимать предметы.
Вернувшись домой, к нам сразу приехала сиделка от больнице. Мы сразу оговорили график ухода за Лизаветой, включая приходы физиотерапевта и массажиста. От сиделки требовалось только ставить уколы и капельницу, да и следить за ней, когда мне надо будет уезжать, а вот кормить и помогать ей посещать уборную я буду сам, мне так будет спокойнее, тем более тут главное отнести Лизавету ну и с ванной помогать, а сидеть у нее уже получается, правда сама еще садится не может, но ничего, я верю в неё, что с ее упорством она быстро восстановится, а я буду рядом и буду поддерживать, ведь поддержка ей сейчас нужна, как никогда.
Лизавета
Уже прошло два месяца моего личного кошмара. Я рада, что сына не было рядом, я должна его защищать, а что он увидит, когда вернется в конце недели, меня беспомощную, которая так и не смогла заставить снова слушаться ноги. Да руки я разработала, теперь могу сжимать предметы и даже держать их уже почти без дрожи, да у меня стало получаться приподниматься на руках, хотя после каждого раза, такая усталость, будто я железо тягала целыми днями, а не приподнялась на несколько сантиметров. Каждый раз, когда отчаяние накрывает меня с головой, я вспоминаю тот день, машину несущуюся на нас, как я в последний момент успеваю оттолкнуть сына, тогда ведь просто среагировала на рефлексе, и как подумаю что могло что-то случиться с сыном, я принимаю свое состояние, ведь ради того, что мой сын сейчас может бегать по улочкам Италии и радоваться жизни, а мне этого достаточно для личного счастья. Поэтому я снова беру себя в руки и тренируюсь, пытаюсь заставить слушаться ноги, пытаюсь убрать дрожь в руках, пытаюсь нормально держаться на локтях, дольше чем пара минут.
— Лиза, ты слишком долго уже сидишь, отпусти кровать, дай позвоночнику расслабиться — сказал Тим, заходя в комнату. Теперь помимо обычной кровати, где тоже пришлось поменять матрас на другой, рекомендованный врачами, у нас была кровать, которую с помощью пульта я могла сама поднимать и отпускать спинку, так я тренировалась сидеть.
— только час прошел в сидячем положении — хотя он прав, я чувствую как начинает болеть спина
— для тебя это уже много, врачи же говорят постепенно увеличивать нагрузку — и подняв меня на руки, он пресек весь дальнейший спор укладывая на обычную кровать и устраиваясь сам рядом со мной. — что сегодня будем читать?
Это стало нашей традиций, Тим каждый вечер читает сне книгу, знаете, это гораздо лучше совместного просмотра фильмов, гораздо глубже и интимнее.
— давай Фэнни Флэгг, от ее книг мне становится тепло на душе.
— как скажешь, моя Сказка, в оригинале?
— давай, я не против
Слушая его приятный тембер, погружалась в атмосферу книги, я обретала своё личное умиротворение. А благодаря волшебству писательницы, которая даже тяжелые времена описывает с теплотой и какой-то только ей свойственной добротой, я наполнялась новыми силами на борьбу за свою полноценную жизнь. Врачи говорят, что восстановление займет до двух лет, но я естественно хотела бы ускорить этот процесс.
Тимофей почти все время работал дома, а если уезжал, то в наш дом забивалась толпа охраны, я пыталась у него выяснить с чем связанна такая паранойя, но он уходил всегда от ответа, наверное это и правильно, он мужчина и это он должен думать о нашей безопасности и решении всех проблем.
Следующий день как раз оказался таким, когда Тим уехал и его не было до самого вечера. Это ужасно, потому что мне было жутко одиноко, зато в такие дни я могла тренироваться сама кушать, хоть и под присмотром сиделки, что было слегка унизительно, но я старалась об этом просто не думать. Вечером когда Тим уже вернулся домой, я сидела делала упражнения для ног и были впервые видны подвижки, дверь в комнату не успела открыться, как я радостно воскликнула.
— Тимош, смотри, что у меня получается — и дождавшись, когда мужчина полностью вошел в комнату я поделилась своими продвижениями.
— ты у меня умничка — чмокнул он меня в висок — у меня для тебя тоже сюрприз.
И в комнату вбежал Мишутка, как же он вырос за два месяца, от радости я почувствовала, как потекли у меня слезы по щекам.
— мамуль, ты мне не рада? — удивленно спросил сын глядя на мои слезы
— я от счастья — ответила улыбнувшись ему — я так соскучилась по тебе.
— я тоже — ответил сын — поэтому мы решили вернуться раньше. Правда дедушке пришлось уехать в Эстонию, а бабушка к нам приехала.
— это самый лучший сюрприз — я очень обрадовалась, поняла, что даже по Анне Викторовне соскучилась и безумно рада, что она приехала.
Родители Тима звонили мне каждый день, и всегда искренне интересовались моими успехами, поддерживали даже на расстоянии, я начинала понимать, что такое настоящая семья и заботливые родители, вот так почти в тридцать я обрела семью.
— Мишутка, ты с мамой побудешь или пойдешь со мной готовить ужин? — спросил Тим у сына
— а бабушка обещала запеканку овощную
— бабушке надо
