— Ничего, сейчас на трассе газанем, ветерком освежит.
— Как дела у вас? Что новенького?
Саша принялся выкладывать мелкие подробности экспедиционной жизни, а Маша слушала с большим интересом, чувствуя, что возвращается домой. «Век бы отсюда не уезжала, — мелькнула у нее мысль. — Вот если бы еще Ксюху сюда…»
В лагере все было по-прежнему. Маша с удовольствием прошлась по тропинке, выдержала натиск поджидавших ее ребят и, раздав письма и посылки, побежала купаться. Дорожную усталость как рукой сняло, и Маша вновь почувствовала себя бодрой и свежей. Правда, узнав о том, что Вадим еще не уехал, она внутренне напряглась.
Самого Вадима она еще не видела и встретила его лишь за ужином. К большому облегчению Маши, он поздоровался с ней приветливо и равнодушно, в глазах его не было и тени того выражения, с которым он разговаривал с ней накануне ее отъезда.
Как правило, после поездки кого-нибудь домой в лагере устраивался небольшой сабантуйчик. Чтобы не мешать остальным отдыхать, молодежь уходила подальше в лес, чтобы спокойно посидеть у костерка, попеть под гитару, съесть и выпить привезенные гостинцы. Так было и на этот раз. После ужина Маша отправилась к себе и, растянувшись на постели, принялась крутить ручку настройки приемника, стараясь поймать что-нибудь интересное. Вскоре к ней заглянул Дима-большой:
— Машка! Хватит валяться, мы тебя ждем. Вставай-вставай, лентяйка!
— Ну, Дима, неохота… Может, до завтра отложим? — взмолилась Маша, которой действительно не хотелось никуда идти. После суеты и шума большого города так приятно было вновь прислушаться к негромким звукам леса, шороху листьев, изредка доносившимся с реки тихим всплескам воды.
Однако Дима не собирался оставлять ее в покое.
— Давай-давай, в городе успела по диванам наваляться! Вставай, Маш, пойдем — народ ждет.
С тяжелым вздохом Маша покинула такое удобное ложе (гораздо лучше всех диванов!), пошарив в дорожной сумке, вытащила две бутылки грузинского вина и сунула их в руки Диме:
— Раз уж от тебя отделаться нельзя, то и неси сам. Димка не возражал, и они направились к давно всем знакомой поляне, которая была обычным местом сбора перед такими вечерними вылазками. Комары уже повылезали из своих дневных убежищ, и теперь над головами раздавалось непрерывное жужжание, к которому, впрочем, все давно привыкли и почти не замечали. Лишь изредка кто-нибудь хлопал ладонью по щеке или по лбу, чтобы избавиться от наиболее назойливого кровопийцы.
Впереди слышались голоса, чей-то басовитый смех (наверное, Пашкин) и треск сучьев, которые предназначались для костра. Пока Маша со своим спутником осторожно пробирались по узкой тропке сквозь густые заросли боярышника, цепляющегося за одежду своими колючими ветками, потянуло и дымом разгорающегося костерка.
— Ну, наконец-то! Мы уж думали, что ты дрыхнешь без задних ног, — заявила Татьяна, ловко нарезающая копченую колбасу.
Маша взглянула на тех, кто собрался у костра, и, усмехнувшись, отметила, что Леночка постаралась усесться поближе к Вадиму и не отрываясь смотрит на него преданным взглядом. Ну как же — такой красавец, да еще и солидный мужчина, кандидат наук и все прочее. Мечта студентки, да и только! Сам же Вадим, небрежно развалившись на расстеленном возле костра брезенте и опираясь на локоть, мечтательно смотрел в потемневшее небо. При появлении Маши он приветственно помахал ей рукой. Леночка тут же попыталась обратить его внимание на собственную персону:
— Вадим Сергеевич, вам не холодно будет? Вы не простудитесь — от земли-то сырость идет. Вот, подстелите еще мою штормовку.
— Господь с тобой, Леночка! — шутливо возмутился Вадим. — Ну что ж ты меня позоришь! Я что же, с твоей точки зрения, так стар и дряхл, что ты меня уже за мужчину не считаешь?
— Ой, что вы, Вадим Сергеевич! Совсем даже наоборот, — глупо хихикнула Леночка, прикрывая рот рукой.
Татьяна с возмущением хрюкнула, но промолчала, продолжая заниматься своими делами. Павел скомандовал:
— Ну что, теперь все в сборе. Наливай!
Дальше все шло по обычному сценарию таких пикников. Слопав городские гостинцы и слегка подвыпив, ребята сунули гитару в руки аспиранту Леше и принялись подпевать ему. Леночка не отрываясь продолжала глазеть на Вадима, а тот, заметив такое внимание молоденькой девушки, лишь изредка поощрительно улыбался ей.
Маша всегда любила эти ночные посиделки у костра, однако сегодня ей почему-то стало немного скучно. Одни и те же люди, одни и те же песни — все то же самое, что и в прошлом году, и в позапрошлом. Ну, студенты были другими, но какая в общем-то разница?
От нечего делать она исподтишка наблюдала за маневрами Лены. Это действительно было довольно забавно. В те моменты, когда девица была уверена, что на нее никто не смотрит, она потихоньку двигалась все ближе и ближе к Вадиму и в конце концов оказалась почти вплотную к нему.
— Вадим Сергеевич, а научите меня курить, — неожиданно попросила она, видя, как Шувалов достает пачку сигарет.
— Что за глупости? — удивился он. — Совершенно ни к чему это такой молоденькой и симпатичной девушке, как ты. Нет у тебя этой привычки, и слава Богу.
— А я думала, вам нравится, когда женщина курит, — протянула Леночка и многозначительно посмотрела на Машу. — Ну научите, Вадим Сергеевич, пожалуйста… Ну дайте мне сигарету!
В это время Вадим потянулся к костру за головешкой и, прикурив, бросил ее обратно. Леночка с кокетливыми ужимками протянула руку и выхватила сигарету из губ Вадима. Сделав затяжку, она закашлялась так, что буквально упала ему на колени, согнувшись чуть ли не пополам. Вадим, растерявшись, неуверенно похлопывал ее по спине, пока Паша не догадался сунуть Лене кружку с водой.
Прокашлявшись и отдышавшись, она виновато взглянула на Вадима, не меняя, впрочем, позы и продолжая полулежать у него на коленях:
— Ой, простите… Я не думала, что так закашляюсь…
— Ничего, Леночка, ничего, — покровительственно успокаивал ее Вадим. — Вот тебе и наука на будущее.
Леночка вновь захихикала:
— Вы, Вадим Сергеевич, сами как столетний дед говорите — все поучаете и поучаете.
Вадим широко улыбнулся:
— Так ведь я, наверное, и в самом деле тебе столетним дедом кажусь! Тебе сколько лет? Восемнадцать?
— Девятнадцать, — потупилась Лена, польщенная таким интересом к себе. — Только вы, Вадим Сергеевич, зря на себя наговариваете.
— Ну-ну, — усмехнулся он.
Леночка, явно обрадованная таким поворотом разговора, постаралась придвинуться еще ближе к Вадиму и что-то тихо сказала ему на ухо. Тот кинул быстрый взгляд на Машу и понял, что она наблюдает за этой сценой. Выждав несколько секунд, он осторожно, но решительно отодвинулся от прилипчивой девочки и произнес, обращаясь к Маше:
