Девчонки из «Отпада» были в каком-то приподнятом настроении.
– Ир!! А у нас новость! К нам в город приезжает целая стая каких-то важных эстрадных птиц, а поселят их в гостинице напротив, представляешь!
– И чего? – не понимала Ирина.
– Да ничего! – весело сверкала глазами Валюша. – Ты что, не понимаешь? Всякие там звезды просто выйти никуда не могут, чтобы голова была не прибрана! А если сюда хоть один раз забредет непричесанная Нефертити, то от ее поклонников у нас просто весь салон разнесут! Это ж какие выручки будут!
– Да чего там выручки! – подхватила Дашка. – Представьте только, сколько мы светлых голов уложим!
Ирина быстренько представила, сколько звезд Валюшка осчастливит своей «овечкой», а Дашка своим любимым «хвостом енота», и тяжко застонала. Уже после первого же посещения известные дамы и господа или вовсе поменяют салон, или им с Аленкой придется горбатиться круглосуточно. Потому что, как ни верти, а в их салоне только два человека могут называться мастерами – это сама Ирина и Аленка. Да еще Вера Серафимовна, она маникюрша. Но как уговорить остальных унять жажду славы и наживы…
Но остальные, в отличие от мастера, не думали о каком-то там позоре, а строили далеко идущие планы.
– Ой, девочки, – пискнула Маруся. – А вот если ко мне сядет Анна Плиско, я ее непременно попрошу спеть! Вот прямо так всю на бигуди посажу и попрошу.
– А она, такая идиотка, вот взяла и запела, – фыркнула Валюшка. – По-твоему, она должна и в парикмахерской петь, и на рынке глотку драть, чтобы ей на мясо цену скинули, и в автосалоне на всякий случай?
– Нет, она, конечно, может, и споет, – размышляла Вера Серафимовна, – но во сколько тебе это обойдется?
– А вот я не стану просить, чтобы спели, – щелкала ножницами Лёлька над ушами какой-то очередной бедолаги. – Я вот наоборот: попрошу чтобы меня прослушали. А чего? Вот я читала, что многие звезды сначала были никакие не звезды, а там, к примеру, мыли полы, продавали чипсы, а уж потом!.. И вот пусть они меня прослушают, а потом найду себе продюсера, и…
– «Прежде чем певицей стать молоденькой, паспорт свой открой и посмотри-и», – с издевкой пропела Ирина, переиначив веселенькую песенку. – Лёля, тебе уже за тридцать! А еще лет пять на вокал, потом еще столько же на раскрутку… И выйдешь ты на сцену с клюкой и со вставным зубным протезом…
– Ха! Да кто ж согласится ее петь учить, когда она врет все время?! – веселились девчонки.
В таких разговорах свои заботы Ирина отпустила. И даже не обеспокоилась, когда Лёлька вдруг в конце рабочей смены подбежала к ней и жалобно сморщила нос.
– Ир, я, наверное, домой пойду, ага? А то у меня что-то так зуб заболел. Вот ты как сказала про вставные протезы, так все зубы и заныли. Пойду я, у меня и клиентов нет, да и до конца смены остался всего час.
– Да иди, конечно, – пожала плечами Ирина.
В своей смене ее всегда оставляли за старшую, и Ирина особенно девчонок не расслабляла. Но если кому-то срочно надо было сбежать, и это было не постоянно, да и клиентов не намечалось, то Ирина не злобствовала, отпускала.
Весь оставшийся час девчонки только и говорили о том, кого заселят в соседнюю гостиницу, и придумывали себе новые наряды. Волей-неволей Ирина тоже поддалась этому волнительному процессу. А чего? У нее и в самом деле уже давненько не было обнов. Только халат новый, который она купила для первой семейной ночи…
После работы она прошлась по магазинам, нарядов себе не купила, но зато набрала полные пакеты продуктов. Сегодня решила сама готовить ужин. А то прямо неудобно. Нет, конечно, она раньше думала, что Юрию все равно делать нечего и он так хочет отблагодарить хозяев за временный приют, но оказывается, благодарил он совсем иначе. Да еще при этом и на кухне крутился, некрасиво получается… Нет, совершенно определенно, сегодня же надо… надо настряпать блинов, нажарить котлет, запечь курицу в духовке… и, черт с ним, испечь свою фирменную шарлотку, да, вот так!
Домой Ирина доплелась чуть живая – уже отвыкла таскать тяжелые сумки. Мужа на час иметь под рукой было комфортно!
Возле дверей она долго приноравливалась – неудобно было держать будущий ужин на одной руке, а другой ковыряться ключом, который никак не хотел открывать двери, прямо заело его в самый неподходящий момент!
Наконец с той стороны двери замок защелкал, и двери распахнула раскрасневшаяся Лёлька.
– Та-а-а-ак… – недобро протянула Ирина. – У тебя, кажется, проблемы с зубами?
– Да ты знаешь, а зубы прошли, – обрадовала подругу Лёлька. – Вот не поверишь – никаких проблем нет!
– Сейчас будут… – запыхтела Ирина, забрасывая ужин на кухню.
Вот уж никак она не ожидала встретить у себя дома Лёлечку! Но на кухне она удивилась еще больше – за столом восседала носатая Зинаида Лукинична, подруга свекрови, и хлебала чай из здоровенной чашки.
– Ну, здравствуй, Ирина, – грустно покачала она головой.
– Ну, здравствуйте. Вы к нам одна или с Павлиной Леонидовной?
– Я не с Павлиной, я одна. Спасибо – эта милая девушка меня впустила, – и Зинаида Лукинична одарила Лёльку благодарным взглядом.
– И как это, интересно, эта милая девушка прокралась в чужой дом? – сурово спросила Ирина, убивая драгоценную подругу взглядом.
Та искренне возмутилась такому некорректному вопросу. Прямо даже задохнулась от возмущения.
– И чего это, Ирочка, чужой?! – отчаянно хлопала она ресницами. – Да мне эти твои стены ближе своих!
– Вот это и печалит. Кто тебя впустил? – спросила Ирина. – Опять Юрию плакалась, что у тебя проблемы?
– Да и не было тут никакого Юрия! – оправдывалась Лёлька. – Я пришла, звонила, звонила, думала – он дома. А его и нет! Ну, думаю, раз уж пришла, не уходить же! Позвонила к соседке, взяла запасные ключи. Она меня знает, вот и дала! А потом вот эта дамочка пришла! Спросила Павлину Леонидовну, а я сказала, что такая тут и не проживает, а что эта самая Павлина только твоя свекровка! А она на меня еще и накричала!
Зинаида Лукинична до этого момента сидела, крепко сцепив губы, и лишь после жалобы Лёльки выкатила белесые глаза и аккуратно возмутилась:
– А как же я могла на вас не наорать, если вы насильно вселились в квартиру моей знакомой, да еще и выписали с жилплощади несчастную женщину?!
Ирина уже разложила все продукты по местам, налила себе чай и уселась напротив носатой гостьи.
– Зинаида Лукинична, – спокойно начала она. – Павлина Леонидовна здесь никогда не проживала. Никогда! Здесь проживала только я! Мне папа эту квартиру купил, потому что свою разменял. Вот я и проживала здесь в гордом одиночестве. А потом…
