Горло саднило от сдерживаемых слез. И надо же было выставить себя такой дурой, подняв шум из-за ночной рубашки? Все поведение Дага, смена настроения после того, как он увидел ее полуобнаженной, ясно свидетельствовали об отсутствии даже малейшего сексуального влечения с его стороны.
Так, разумеется, и должно было быть. Именно этого она и хотела. Разве не так? Конечно так, решительно сказала она самой себе, при строившись как можно ближе к краю кровати, и закрыла глаза, стараясь не обращать внимания на доносящиеся из ванной звуки.
В отличие от нее Даг предпочитал душ. Имоджен невольно содрогнулась, неожиданно пред ставив себе его обнаженное тело, мокро блестящую, как плотный атлас, кожу.
Она не хочет его. Разумеется, не хочет. Он ей даже не нравится, не говоря уже о любви!
Протестующе всхлипнув, Имоджен схватила одну из подушек и накрыла ею голову, заглушив доносящиеся из ванной мучившие ее звуки.
Имоджен в испуге села на кровати. Кто-то стучал в дверь гостиной. Голос Фила, выкрикивавшего их с Дагом имена, заставил ее внутренне сжаться.
Даг! Ее тревога возросла — причина, по которой ей было так уютно и тепло, заключалась в том, что во сне она отодвинулась от края кровати и лежала теперь практически в центре, под самым боком Дага.
— Все в порядке, Имоджен, успокойся. Я пойду и узнаю, что ему нужно, — сказал он, включая настольную лампу и спуская ноги на пол.
Имоджен отвела взгляд от его голой спины. Однако ей не удалось сделать это достаточно быстро, и мысленный образ его совершенного тела заставил ее затрепетать.
Уголком глаза она видела, как он надел ха лат, лежавший на кресле рядом с кроватью, и облегченно вздохнула.
— Да, Фил, в чем дело? — услышала она не довольный голос Дага из смежной комнаты.
Имоджен не знала, как разворачивались события дальше. Но, по-видимому, настырный родственник, преследуя вполне определенные цели, миновал Дага и возник в дверном проеме спальни, восклицая:
— Дело в Лиз! А Имоджен…
Он скорее разочаровался, чем обрадовался, когда увидел меня, поняла Имоджен, глядя на Фил, который остановился в изножье кровати. Остро ощущая свою наготу, она подтянула простыню к самому подбородку.
— Что случилось, Фил? Что с Лиз? — резко спросил Даг, появляясь за его спиной.
— Видите ли… у нее болит голова, и я подумал: может, у вас найдется аспирин или что-нибудь в этом роде. Мы никак не можем отыскать свой.
— Болит голова? — Брови Дага гневно сошлись на переносице. — Так вы разбудили нас посреди ночи только потому, что у вашей жены разболелась голова?
— Как вам сказать, это скорее мигрень, чем головная боль, — начал оправдываться Фил. — Если Элизабет мучают мигрени, я сильно сомневаюсь, что ей поможет аспирин, — возразил Даг.
Умудрившись сесть в постели, одновременно прикрываясь простыней, Имоджен торопливо сказала:
— Извините, Фил, но здесь у меня нет с собой лекарств. Вам надо было бы обратиться к миссис Сойер. Но, учитывая, какой сейчас час… — Она сокрушенно покачала головой. — Как бы я хотела ей помочь. Бедная Лиз, должно быть, она ужасно страдает…
— Да-да, страдает. Пойду повнимательнее поищу в наших вещах, — пробормотал Фил. — Мне так жаль, что я вас побеспокоил…
По тебе это не очень-то заметно, подумала Имоджен, пока Даг, взяв незваного гостя за локоть, выпроваживал его вон.
— Бедная Лиз, — повторила Имоджен, когда он вернулся назад.
— Действительно, бедная Лиз… если, конечно, у нее и вправду мигрень, — мрачно ото звался Даг. — Лично я в этом сильно сомневаюсь. И собственно говоря…
— Что ты имеешь в виду? — Имоджен сжалась от нехорошего предчувствия. — Не хочешь ли ты сказать, что Фил разбудил нас специально для того, чтобы проверить…
— Что мы действительно спим вместе? Более чем вероятно, — подтвердил Даг.
Суровое выражение его лица заставило сердце Имоджен ёкнуть. Снова улегшись в постели, она отвернулась и нервно закусила нижнюю губу.
Кровать слегка просела под телом Дага, он выключил лампу.
— Даг, — спросила Имоджен еле слышным голосом, — как ты думаешь, насколько далеко зашли подозрения Фила? Ведь он должен был о чем-то догадываться, чтобы вот так вломиться сюда…
— Похоже на то, — согласился он после не которой паузы. Но, услышав ее испуганный возглас, добавил: — Однако нет никакого смысла делать поспешные заключения или напрасно волноваться. Кроме того, ничто из увиденного здесь не могло дать ему доказательств, которые он искал… Скорее, наоборот.
Имоджен понимала, что он прав, но беспокойство не проходило.
— Фил ушел. Спи, — сказал Даг, уловив ее состояние.
— Не могу, — запинаясь призналась Имоджен. — Мне страшно. Что, если Фил все-таки узнает правду, и тогда…
Зашуршала простыня — это Даг повернулся и вновь зажег лампу.
— Тебе нечего бояться, — негромко произнес он. Приподнявшись, он наклонился к ней, сползшая при этом простыня обнажила его торс. — В чем дело, Имоджен? Ты плачешь?
Имоджен быстро замотала головой, но знала, что покрасневшие, мокрые глаза выдадут ее.
— Ты сказал, что мы попадем в тюрьму.
— Я сказал, что мы можем попасть в тюрьму, — поправил ее Даг.
Имоджен видела, как вздымается и опадает его грудь. Странное ощущение, как будто что-то нежное, вроде кошачьей лапки с втянутыми когтями, касается ее кожи, овладело Имоджен и подействовало с такой силой, что она поторопилась заглушить его восклицанием:
— Никогда не думала, что мне придется бояться такого человека, как Фил!
— А я не думал, что настанет день, когда ты признаешься в страхе перед кем-то… тем более мне, — ответил Даг. — Все в порядке, Имоджен. Обещаю тебе, что все будет хорошо. Иди сюда…
Он потянулся и обнял ее. Имоджен настолько изумилась, что оказалась не в состоянии вымолвить ни слова.
Как давно никто не держал меня вот так, не успокаивал подобным образом, подумала она. Тем временем Даг нежно отвел волосы, упавшие ей на лицо.
— Я все еще не могу поверить, что Фил оказался способен на такое, — прошептала Имоджен. — Что он смог буквально ворваться сюда посреди ночи, чтобы проверить…
— Перестань думать об этом мерзавце. Его тут нет, — сказал Даг.
— Да, знаю, — ответила Имоджен и, подняв голову, тревожно заглянула в его глаза. — Но ведь если бы мы не лежали в одной постели… Если бы ты спал здесь один, а я в это время находилась бы…
— Я тебе сказал, Имоджен, забудь, — криво усмехнулся Даг.
— Не могу, — запротестовала она и, задрожав, уткнулась лицом ему в плечо. — Не могу!
