– Это Вердура!
Андре просиял от удовольствия.
– Похоже, мы с тобой не потратили время зря, дорогая! Кое-чему мне удалось тебя научить! Да, это знаменитая черепаховая булавка в виде львиной лапы. В тридцатые годы Вердура сделал несколько таких брошек. Но с тех пор они стали редкостью. За ними гоняются коллекционеры и не только из-за их красоты, но и для того, чтобы получить одну из вещей самого Вердуры. Когда клиентка показала мне эту брошь, она колебалась, не могла решить, продавать ее или нет, но я настойчиво советовал продать. Она вряд ли когда наденет эту вещь, и к тому же она нуждается в деньгах.
Андре залюбовался брошью.
– Взгляни, Стефани, какая прекрасная работа, как тонко выполнена инкрустация из бриллиантов на золотых полосках в передней части лапы. Непревзойденное мастерство! Это ни с чем не сравнимо, как ты считаешь?
– Конечно, я согласна с вами. Это удивительная вещь. Она идеально подошла бы яркой брюнетке с сильным характером.
Стиви положила брошь на стол и откинулась на спинку кресла, улыбаясь старому другу. Она всегда быстро принимала решения, когда речь шла об антикварных вещах.
– Я возьму и эту брошь, и булавку Буве, и гарнитур Белперон. На рынок крайне редко попадают работы Вердуры, а они пользуются спросом в последние годы.
– Я счастлив, что ты это покупаешь. Очень рад за тебя. Все эти украшения уникальны. И из-за своей уникальности обладают большой ценностью. Ты сможешь продать их по той цене, которую назначишь сама, дорогая.
Стиви засмеялась.
– Вы лучше достаньте свой калькулятор и подсчитайте, во что мне это обойдется сейчас. А потом мы отправимся на аукцион. Я хотела бы попасть туда пораньше.
– Ах, аукцион! Я жду его с нетерпением! Мечтаю сопровождать тебя и насладиться твоей победой! Какое удовольствие я получу, когда ты наконец получишь этот знаменитый бриллиант «Сверкающий властелин».
Стиви слушала Андре, не говоря ни слова. Она неожиданно почувствовала страх и не знала, что ответить.
– Но прежде чем мы отправимся на этот праздник, – продолжал Андре, – я должен показать тебе еще кое-что. Извини, я на секунду отлучусь.
Он почти выбежал из комнаты. Стиви слышала, как она зовет Мэта в маленькой прихожей номера. Андре почти тут же появился снова с черной кожаной коробочкой в руках. Протягивая ее Стиви, старый француз нежно сказал:
– Это для тебя, Стефани. С любовью и самыми сердечными пожеланиями.
Стиви настолько удивилась, что не нашлась что ответить. Она машинально открыла коробку, и у нее сжалось горло. Внутри, на черном бархате лежала самая изящная бриллиантовая брошка, какую только можно было бы себе представить. Она была выполнена в виде длинного загнутого пера.
– О, Андре! Как это прекрасно! Но я не могу ее принять… Это слишком дорого…
– Нет, нет! Ты не должна отказываться! Это специально для тебя. Подарок на день рождения.
– Но ведь мой день рождения только на следующей неделе…
– К сожалению, меня уже не будет в Америке. Стиви поняла, что, отказываясь, обижает старого француза, поэтому она прекратила спор.
– Спасибо, Андре. Это прелестная вещь. Очень мило, что вы и Лизетт не забываете обо мне. Я позвоню ей завтра, чтобы поблагодарить.
– Моя жена тебя просто обожает. Ты для нее как родная дочь.
– Я знаю. Я тоже очень люблю ее. Неожиданно Стиви рассмеялась.
– Не могу поверить, что мне будет уже сорок семь. Мне кажется это невероятным.
– Мне тоже не очень верится. Что случилось с временем? Почему оно бежит так стремительно? Мне кажется, что я познакомился с тобой только вчера. Ральф с гордостью представил мне свою девочку-жену. Ты была на сносях. Подумать только! Тридцать лет тому назад!
– Пожалуйста! – воскликнула Стиви. – Не называй таких убийственных цифр!
– Я горжусь тобой, горжусь, что ты стала такой. Если бы Ральф был жив, он тоже гордился бы тобой. Тебе всего сорок семь, а ты уже на вершине своей карьеры. Тебя считают одной из самых значительных фигур в мировом ювелирном деле. Ты пользуешься большим авторитетом.
– Спасибо тебе за добрые слова, Андре, – ответила Стиви. Она была тронута почти до слез. – Но их справедливее было бы отнести к тебе, а не ко мне.
Стиви встала, подошла к зеркалу, висящему на боковой стене, и прикрепила брошь на отворот пиджака. Затем повернулась к Андре.
– Мне идет это прекрасное перо?
– В высшей степени, дорогая.
Стиви подошла к французу, наклонилась и расцеловала его в обе щеки.
– Спасибо вам, Андре. Я буду очень дорожить вашим подарком.
Он смущенно кивнул и похлопал ее по плечу, его темные глаза блеснули. Андре было очень приятно, что его подарок так понравился Стиви. Меняя тему разговора, он сказал:
– Надо сказать Мэту, что нам пора отправляться на аукцион.
С этими словами он встал и вышел из комнаты.
Стиви, по-прежнему сидящая у стола, начала убирать драгоценности в футляры. Затем она положила все футляры в кейс.
В это время Андре и Мэт вернулись в гостиную. Они оба были готовы к выходу. Мэт принес Стиви ее черное легкое пальто с отделкой из алого шелка, помог ей одеться, закрыл кейс и сказал:
– Я захвачу драгоценности вниз и помещу в сейф отеля.
– Хорошо, но нам следует поторопиться, Мэт, не то мы опоздаем.
По дороге к лифту Мэт обратился к Стиви:
– Брошь необыкновенно к лицу вам. Вы могли бы носить ее на вашем любимом берете из черного бархата. – Он улыбнулся и добавил: – Это будет как перо на шляпе.
– Спасибо, Мэт, – Стиви улыбнулась в ответ и покачала головой.
Андре тоже улыбнулся, затем спросил:
– Как настроение, дорогая? Я уверен, что ты слегка волнуешься.
– Нет, я не слегка волнуюсь, а сильно нервничаю, – ответила Стиви с легким смехом.
– Нет, нет! Ты не должна нервничать! Будь самой собой. Спокойной и уверенной, как всегда. Я здесь с тобой. И Мэт здесь. Все будет прекрасно. Ты увидишь. Это будет твой вечер, Стефани.
Как только они вошли в фойе аукционного зала на улице Йорк, Стиви сразу же ощутила царящее в атмосфере оживление. Люди были так возбуждены, что ей казалось, это напряжение можно пощупать руками. В фойе стоял гул. Все двигались, знакомые приветствовали друг друга, обсуждали лоты и с нетерпением ждали начала.
Здесь были и клиенты Стиви, и знаменитые ювелиры не только из Нью-Йорка, но и из Лондона, Парижа, Рима и Женевы.
Люди были прекрасно одеты. Мужчины – в дорогих костюмах от лучших портных, женщины – в основном в черном, как всегда вечером в Нью-Йорке. Стиви уже давно поняла, что черные платья и костюмы – это своего рода униформа, хотя и очень шикарная. К ней полагалось надевать жемчуг или бриллианты. В гардеробе Стиви было достаточно черных костюмов, платьев и туфель-лодочек, чтобы чувствовать себя уверенно на вечерах в Нью-Йорке.
