— За что?
— За то, что отдаешь мне себя.
Целую щеки, скулы, нахожу сладкие губы. Впиваюсь немного грубо, резко, но потом замедляюсь, плавно и нежно изучая ее сладкий ротик. Дыхание спирает, сердце заходится от частых ударов, кровь кипит.
— Какая же ты вкусная, моя девочка, — улыбаюсь ей в губы и зацеловываю ее улыбку. — Держись, — закидываю ее ножки себе на торс, подхватываю бедра, а она хватается за мою шею, и мы идем наверх, в мою спальню, на нашу кровать.
ГЛАВА 23
Олег
Открываю глаза, глубоко вдыхаю, чувствуя ее запах. В моей постели пахнет женщиной. Прекрасный запах. Умиротворяющий. Переворачиваюсь в желании немного потискать эту маленькую женщину. Мою женщину. Но нахожу вторую половину кровати пустой. Сбежала от меня. Ложусь на спину и улыбаюсь как идиот.
Всего неделя, Смирнов, и ты почти окольцован, причем по собственному желанию. Добровольно.
Ни за что не поверил бы, если бы мне кто-то об этом сказал. Протягиваю руку, беру с тумбы наручные часы. Почти десять. Смеюсь, закрывая лицо рукой. Никогда так долго не спал, даже в выходные. Мои биологические часы не позволяли.
Сегодня тридцать первое, впереди суета, и я заставляю себя подняться с кровати.
Принимаю душ, бреюсь, надеваю потёртые джинсы, белый пуловер, провожу по волосам и спускаюсь вниз. Слышу голоса девочек на кухне. Пахнет кофе и чем-то вкусным. Оказывается, чертовски приятно просыпаться утром, никуда не спеша, понимая, что тебя ждёт домашний завтрак от любимой девочки. Аппетит просыпается зверский. Но ещё больше мне хочется поцеловать Агнию, а лучше посадить на стол, сесть между ее ножек и завтракать так, периодически кормя ее чем-то вкусным. Но там Полька, и приходится унять свою буйную фантазию.
— Доброе утро, — прохожу на кухню, наблюдая, как Агния наливает Полине какао. Стол накрыт: тосты, масло, сырная резка и что-то интересное, похожее на маленькие пиццы.
— Ты долго спал. Ты заболел? — прищуриваясь, спрашивает дочь, поскольку я всегда встаю рано.
— Нет, прекрасно себя чувствую, — перевожу взгляд на Агнию — улыбается, и тут же закусывает губы, краснея. Уверен, вспоминает нашу ночь. А я кайфую. Удивительная девочка. Смущается, стесняется и волнуется наутро после близости. Таких сейчас очень мало. Мне чертовски повезло.
— Доброе утро, я тут завтрак приготовила, — начинает суетиться Агния, не глядя на меня. А я ещё больше ее смущаю, трогая взглядом, изучая. Красивая, без косметики, с косой на плече, щеки горят. В обтягивающих джинсах и белой толстовке с серебряной вышивкой на груди.
Сажусь рядом с Полиной, стираю с ее щеки соус, подмигивая.
— Кофе с сахаром? — спрашивает у меня Агния. Отрицательно качаю головой. — Со сливками? — такая заботливая.
— Немного сливок, — мне нравится смущать ее взглядом. Я много чего хочу с ней сделать этим утром, но все это не для глаз Полинки. Агния наливает нам кофе и садится напротив.
— Итак, мои девочки, какие планы?
— Мы будем готовить сами! — сообщает мне дочь, поедая мини-пиццу.
— Я могу, только, конечно, все по-домашнему. Но если вы хотите заказать или…
— Так! — прерываю ее я. — Давай начнем с того, хочешь ли ты готовить сегодня и накрывать новогодний стол?
— Ну, как бы… эта традиция такая. Вся семья собирается на кухне, готовят, смотрят фильмы, а вечером накрывают стол.
— Звучит замечательно, с меня запечённое мясо. Остальное с вас, мои девочки.
— Да! Мы будем готовить, — восхищаться Полинка, взмахивает рукой и почти опрокидывает мой кофе, но я вовремя его ловлю.
— Аккуратнее за столом! — строго предупреждаю ее уже, наверное, в тысячный раз.
— А я уже наелась, — заявляет дочь.
— Тогда иди помой руки и принеси нам листок и ручку. Список будете писать, закажем доставку продуктов.
Дочь довольно кивает и убегает. Мы остаёмся наедине. Агния тут же соскакивает, начиная убирать посуду за Полиной. Наклоняется, а я хватаю ее за шнурок на капюшоне и тяну на себя, вынуждая сесть на колени.
— Вот теперь доброе утро, — усмехаюсь, вжимая ее спиной в свою грудь, и вожу носом по шее, вдыхая ванильный запах. — Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, — отвечает Агния, чувствую, улыбается и ёрзает на мне.
— Тихо, замри, — посмеиваюсь ей в шею. — Утро… — выдыхаю, слегка прикусывая кожу. И девочка замирает, начиная понимать, о чем я. — Ничего не болит? — Отрицательно качает головой. — Целуй меня, — разворачиваю ее боком.
— Сейчас Полина придёт, — голос робкий, оглядывается, а сама пальчиками мое лицо обводит. Ловлю губами нежные пальцы, целую.
— Я теперь тебя постоянно буду целовать, пусть Полина привыкает.
— Но не так откровенно же, — усмехается девочка и просто чмокает меня в щеку.
— Э, нет, — обхватываю ее затылок и впечатываю в свои губы. — Целуй, сама, быстрее, — выдыхаю ей в губы, а сам прохожусь руками по плавным изгибам. Целует робко, аккуратно, но так сладко, что хочется умереть от эйфории. По-взрослому нельзя — Полинка, и правда, скоро перебежит, а я не уверен, что смогу вовремя остановиться. — Скажи мне то, что сказала вчера ночью, — прошу я и сам на секунду всасываю ее вкусные губки. — Скажи! — требую. Хочу получить ещё один микроинфаркт от ее признаний.
— Люблю, — шепчет она, обнимает, прячет лицо у меня на шее.
— Ммм, как приятно-то. Хочу слушать это каждое утро, — отвечаю ей. Я, похоже, действительно влюбился, как никогда раньше. Уж никогда бы не подумал, что меня может так накрыть в мои сорок.
Слышу шаги Полинки на лестнице, Агния начинает ёрзать, но я ее не отпускаю. Крепче прижимая. Пусть привыкают мои девочки к проявлению любви.
Дочь замирает на пороге с блоком и ручкой в руках, прищуривается, рассматривая нас. Улыбается все шире и шире.
— Обнимаетесь? — идёт к нам и тоже повисает у меня шее. Ну все, посадил двух девочек на шею. И моя ноша не тянет. Мне хорошо. — А когда у меня будет братик? — вдруг спрашивает Поля, Агния замирает и напрягается.
Хочу ли я ещё ребенка? Конечно, хочу, тем более с такой замечаемой мамой. Но для Агнии рановато. Нужно пожить немного, мир увидеть.
— Как Боженька нам даст, так и будет, — отвечаю я, не находя ничего лучше.
— А что надо сделать, чтобы он дал быстрее? — не унимается Полька. Я-то знаю, что нужно сделать, чтобы быстрее, но, боюсь, Агния не готова.
— Ничего, просто ждать. Все, давайте пишите, что вам нужно для праздничного стола, я закажу доставку, — перевожу тему и отпускаю Агнию.
Девочка немного растеряна и дезориентирована. Ну что ты, доча, нам невесту пугаешь-то?! Будет у тебя ещё братик и, может, не один. Я хочу. Да. Очень хочу.
Девочки написали список и принялись за уборку. Доставка будет через пару часов, и я ухожу на улицу расчистить двор и подъезд к воротам. Ночью опять снега навалило.
Надеваю дутую жилетку, беру перчатки и выхожу на крыльцо. Не холодно, очень красиво. Снежно, сугробы почти по колено. Давно не было такого ощущения праздника и чего-то трепетного. Учитывая, что я сегодня собрался делать предложение, так вообще немного бьёт мандраж. Не помню, что так было с Юлией. Все как-то проще казалось, без волнений. Я думал, что уже не умею. А оказывается, все от женщины зависит.
Беру в гараже специальную лопату для снега и начинаю с крыльца. Вот где фитнес на свежем воздухе, кровь разгоняет отлично. Через полчаса работы становится жарко.
Отчищаю дорожку до ворот, перехожу за ворота. Возвращаюсь к гаражу и вижу Агнию на крыльце, кутается в куртку и смотрит на меня.
— Не замёрзла? — оставляю лопату и иду к ней.
— Нет. Погода сегодня такая…
— Какая?
— Праздничная. Настоящая, — глубоко вдыхает она.
— Иди ко мне, — тяну ее на себя, вынуждая спуститься с крыльца. Обнимаю, забираясь под куртку, целую в холодный нос. Опять прячет лицо у меня на груди, словно стесняется. Какая прелесть. — Я надеюсь, ты понимаешь, что мы тебя присвоили и уже не отпустим? — спрашиваю ее, немного покачивая, словно мы танцуем. — Это теперь твой дом.
