Бобров нахмурился.
– Я! – совсем неожиданно раздался ответ за моей спиной.
– Ланочка, а ты как здесь? – тут же засюсюкал Виталий. – Мы вот будущий контракт обсуждаем. Ты пригуби шампанского в зале, я скоро тебя догоню.
Жгучая брюнетка в черном платье-футляре смерила мужчину раздраженным взглядом:
– А мне здесь очень даже интересно, Виталя, – ее голос просто-таки сочился едким сарказмом. – Должна же я в глаза посмотреть наглой твари, что хозяйничает в трусах моего мужа.
И она стрельнула в меня черными как ночь глазами, словно сделала смертельный выстрел.
– А дело принимает интересный оборот, – поиграл бровями Давыдов. Похоже, он был единственным, кого это ситуация искренне забавляла.
«Так вот какая она – крокодилица», – пронеслось у меня в мыслях.
Правы были мальчишки, дав такое сравнение.
Слишком худая, словно вечная жертва диет, с крючковатым носом, тонкими губами и злым взглядом. Хоть и ухоженная, упакованная по последнему писку моды, а привлекательности это ей не прибавляло.
Да и судя по блеску глаз и усмешке, дама не только интересная, но и умная. Она на меня смотрела с нескрываемым торжеством, мстительно кривя губы.
– Думала, можешь безнаказанно кувыркаться с моим мужем и спокойно строить карьеру? – хмыкнула Боброва.
– Ланочка. – Мужчина приобрел синеватый оттенок и схватился за воротничок рубашки, словно тот вдруг стал его душить. – Ты что-то не так поняла, Светик мой!
– Виталя, помолчи, – повелительным тоном скомандовала она, и, что удивительно, Бобров крякнул и тут же заткнулся. – Фотографом ты теперь не устроишься нигде, Маша Князева, уж я об этом позабочусь. Зато запомнишь, что не стоит развлекаться с чужими мужьями.
– Похоже, твой Виталя тигр в постели? Раз ты за него так крепко держишься, а? – Страха к этой женщине я не испытывала, вины перед ней не чувствовала, не за что, а обычная бабья жалость проснулась. – Уже наступаешь на лапшу, а все сопли мужику утираешь. Не надоело?
– Мария! – возмущенно выдал Бобров. – Что ты такое несешь, дура?! Светлячок мой, не слушай ее, она тебе просто завидует!
Я хмыкнула, удивляясь самоуверенности мужика.
– Да от таких бежать нужно, теряя тапки, а не держаться изо всех сил!
Боброва побагровела и мгновенно подлетела ко мне, точно собиралась вцепиться в лицо. Давыдов вовремя заступил этой доморощенной мстительнице дорогу, закрыв меня собой.
От нападения это Светлану остановило, но не от крика.
– Да что ты знаешь вообще! Тварь крашеная!
Я хихикнула, вспомнив фразу из любимого кинофильма, которой с удовольствием и воспользовалась.
– Ну почему же крашеная? Это мой натуральный цвет!
Давыдов замаскировал смех под кашель, а вот Бобров свел брови на переносице, и Светлана юмора не поняла.
– Я три аборта из-за этого придурка сделала, все слушала его, что не время детей рожать, для себя пожить нужно! Теперь у меня шанс забеременеть близок к нулю! – ее вопль вырвался из глубин души, настолько пронзительно прозвучал. – Мало? Еще и с любовницами должна мириться?!
– Так не мирись, – я была спокойна, словно познала дзен. Видать, именно это и заставило госпожу Боброву прислушаться. Не выглядела я пристыженной разлучницей, объектом мести обиженной супруги. Вот и сбило это ее с толку. – Что тебе мешает выгнать этого гада взашей и начать все сначала? Или нравится ветвистыми рогами за потолки цепляться?
– Ах ты! – Обманутая жена замахнулась, но Иван аккуратно перехватил ее руку.
– А вот этого делать точно не стоит. Пожалеете, – он сказал это тихо и внушительно, даже я прониклась.
– Не верь ей, Света! – Бобров перешел на фальцет. – Все ложь! Я только тебя люблю!
– Деньги ты мои любишь, Виталя, – как-то совсем тяжело вздохнула она. – Даже не мои, а папины.
– Да что ты такое говоришь, Ланочка?! При чем здесь деньги? Я тебя люблю, единственную!
– А ты его на велосипед или даже метро пересади и проверь, – предложила я. – Деньги или любовь в приоритете?
Женщина поджала губы – и так тонкие, они превратились в ниточку.
– С мужем моим кувыркалась, так еще и смеет издеваться! – Ее щеки полыхнули гневным румянцем.
А ведь я и не думала насмехаться, но и лгать ей была не намерена. Правда ведь не сладкая конфета, часто довольно неприятная, как хлебнешь.
– С твоим мужем, Светлана, очень многие кувыркались, но я в это число точно не вхожу.
После моих слов Виталий пошел красными пятнами.
– Заткнись, су…
– За словами следи, – тут же осадил его Давыдов. От его тяжелого взгляда Бобров подавился окончанием оскорбления.
– Нет? – изогнула брови женщина.
– Твой Бобров мне не нужен, даже если приплачивать будешь.
Светлана стала сомневаться в рациональности своих претензий ко мне, я видела это по выражению ее лица.
– Я наняла детектива, он мне предоставил подробный отчет, – все еще держалась за удобную версию она.
– Вот мелкий гаденыш! Мало бабла у меня прикарманил? – выпалил Бобров на одном дыхании да глаза выпучил, когда понял, что прокололся. – Светочка…
Женщина обожгла его ненавистным взглядом и, круто развернувшись на каблуках, поспешила уйти в дом. Виталий кинулся за ней.
– Прямо киношное мыло, – присвистнул Давыдов, глядя им вслед. – Побудь здесь, Князева, я сейчас.
С этими словами он скрылся в доме, я же осталась слушать пение сверчков. На душе, несмотря на безобразную сцену, в которой принимала непосредственное участие, было удивительно спокойно.
Иван долго не возвращался, на благотворительный вечер – сборище высокостатусных лицемеров – идти не хотелось.
Я успела замерзнуть.
Дни еще были жаркими, но ночи уже несли с собой привкус почти пришедшей осени. Не успеем оглянуться, как за сентябрем и дожди проливные пойдут…
Вот-вот школа опять гостеприимно откроет свои двери, мальчишки догуливали последние свободные деньки.
Я так сильно задумалась, что пришла в себя только тогда, как на плечи лег пиджак, еще державший мужское тепло. В нос ударил аромат парфюма Давыдова.
– Замерзла? – шепнул Иван мне на ухо, не спеша отстраняться, так и обнимая за плечи.
– Ты долго.
– Публичных извинений Боброва приносить не будет, но репутацию твою среди заказчиков обещала поправить, – ответил мне. – Умная баба, хоть и… на любителя.
Он не сказал «страшная», хотя и так было понятно, что именно это имел в виду.
– Что ты ей сказал?
– Ничего такого и не потребовалось, ты все сказала сама, – хмыкнул Давыдов. – Хорошо держалась, Маша.
В его голосе прозвучала неприкрытая гордость.
– Это было легко, когда не чувствуешь за собой вины, – пожала плечами я. – Как Светлана?
Почему-то от мысли, что эта женщина сейчас рыдает, закрывшись в туалете, мне становилось не по себе. Одного взгляда на Боброва хватало, чтобы понять: такой за красоту души не полюбит.
– Не знаю, я помог ей сбежать от назойливого мужа и поймал такси. Дальше пусть сами разбираются.
– И даже в зубы ему не съездил, как обещал? – Я обернулась через плечо на улыбающегося Давыдова.
– Не мог отказать себе в таком удовольствии.
– Прямо герой! – не смогла сдержать смех я.
Иван развернул меня к себе, от его пристального взгляда на мои губы тут же стало жарко.
– Может, мне и благодарность положена?
Я почувствовала прилив игривого настроения, словно пузырьки шампанского ударили в голову, а ведь ни капли алкоголя не пила.
– Мне тебе ее выписать? – облизала губы я, сознательно дразня мужчину.
Тот, словно приклеенный, потянулся ближе. Мы едва лбами не столкнулись, расстояние между нами сузилось до нескольких сантиметров.
– Боюсь, я не утерплю, можно задаток? – прошептал он и коротко поцеловал. – Машка…
– М-м-м?
– Прогадала ты с Широким, я же лучше, – хрипло выдал Давыдов.
– Что?
Голова у меня уже поплыла, сообразить, о чем мужчина вдруг завел разговор в такой неподходящий момент, сразу не получилось.
