Поправляет сумочку и быстро, не оглядываясь по сторонам, идёт в здание института.
Подавив в себе острое желание догнать девчонку, поймать за шкирку, ощутимо встряхнуть и заставить отвечать на вопросы, действую хитрее. За пару звонков пробиваю последний маршрут такси, на котором она приехала и, получив результат, чувствую, что порву эту дрянь!! Уничтожу! Пусть только попробует мне соврать…
Через пятнадцать минут Теона, как ни в чем не бывало, выходит из здания института в большой компании девушек и парней. Я терпеливо жду, когда они все попрощаются и только после этого окликаю.
— Теона! — выхожу из машины и прислоняюсь к капоту. В груди взрывается, но я максимально стараюсь держать лицо. Просто интересно, как сильно я ошибся в супруге.
Она оборачивается. Встретившись со мной взглядом, вздрагивает. Быстро отделяется от толпы и подходит ко мне, гневно сверкая глазами.
— Приехал заявить права на собственность? — шипит, даже не здороваясь.
— Да, — отвечаю с вызовом. — Ты против?
— Тогда слабовато подготовился, — фыркает в ответ она. — Нужно было парочку машин охраны подтянуть. Вооружить, как полагается. Чтобы ко мне в принципе перестали подходить люди…
— Где ты была? — не выдерживаю и рявкаю.
— Как это где? — вспыхивают алым ее щеки, — на паре по органической химии.
— Не делай из меня идиота, Теона… — рычу. — Я ещё раз спрашиваю. Где ты была?
— Ты ещё и следил… — вздрагивают ее губы
Ну капец! Вот как у неё получается? Из обвиняющего в виноватые меня окунуть?
— Я не следил, — цежу сквозь зубы. — Я приехал поговорить и увидел, как ты выходишь из такси. — Цветы купил, хотел извиниться…
— Извиниться, — потрясено шипит. — Ты угрожал мне властью. Ты мне не доверяешь! Как забудем, Саид? Ты так и не начал приходить домой раньше одиннадцати… Ни разу за пять дней! — закусывает дрожащие губы. — Если ты не можешь этого сказать, то скажу я: «Я ревную.»
— Как связаны ревность и гинекология? — жестко хватаю жену за предплечье и притягиваю к себе, чувствуя, как глаза заливает яростью, — зачем ты туда ездила? У тебя задержка?
— Мне больно… — дергается Теона со слезами в голосе. — Пусти…
Я перевожу дыхание и, видя, что вокруг нас уже начинают собираться любопытные, веду жену к пассажирской двери. Выкидываю цветы на асфальт, освобождая сиденье и запихиваю на него Теону.
Огибаю капот, сажусь за руль и блокирую двери.
— Говори! — рявкаю, кладя руки на руль.
— Я не беременна, Саид, — отвечает Теона отстранённо. — Задержки нет. Календарь специально стоит на два дня раньше. Ты меня вчера сильно напугал, и я решила, что не хочу… — запинается. — В общем, что хочу повременить с беременностью от тебя, поэтому была у одной из преподавателей. Она выписала таблетки…
— Ты хотела принимать их тайком от меня? — интересуюсь с горькой усмешкой.
Молчит. Я смотрю на ее дрожащие руки, теребящие край платка и не могу найти в себе силы посмотреть в лицо. Больно… капец просто. Даже дышать мешает.
— Ты не права… — тихо цежу.
Завожу машину и выезжаю со стоянки.
Тишина в салоне гнетёт, но мне мазохистки не хочется ее нарушать.
— Саид… — с отчаянием в голосе Теона касается моей руки. — Поговори, пожалуйста, со мной. Не молчи. Я не хотела, чтобы все так вышло!
Считаю до десяти, чтобы не сорваться и не наговорить очень жестоких вещей. Делаю глубокий вдох и выдох. Не отпускает. Хочется, вопреки логике, разрушать.
— Позже поговорим, — отвечаю сухо.
На последнем светофоре Теона начинает тихо плакать. Меня задевает ещё сильнее то, что она специально пытается делать это незаметно. А я очень хочу, но не могу переломить ситуацию, чтобы притронуться к жене и успокоить.
Высаживаю ее возле гостиницы и просто уезжаю в надежде, что к вечеру в моей голове просветлеет.
Час катаюсь по городу. Боле-менее успокоившись, решаю разгрести дела по документам в торговом центре. Третий день моих подписей ждут.
Вспоминаю, что новой машины нету в системе распознавания, а значит, на нижнюю стоянку торгового центра ее не пропустит шлагбаум, паркуюсь на улице возле центрального входа. Давно не заходил сюда, как обычный покупатель. Поэтому, пока иду от машины до дверей машинально отмечаю мелочи, на которые стоит обратить внимание сотрудников. Засматриваюсь на неравномерное движение эскалатора и совершенно неожиданно налетаю на женщину. Подхватываю ее, чтобы не упала и тут же отдёргиваю руки, видя ткань абайи.
— Прошу прощения, — извиняюсь искренне и вдруг слышу справа знакомый голос.
— Своей жены тебе мало? Ничего не меняется… — шутливо и сокрушенно.
— Алмаз… — разворачиваюсь в сторону родственника. — Линара, приветствую, — коротко киваю его жене.
— Здравствуй, Саид, — дёргаются уголки ее губ.
— Что у вас за праздник? — откидываю взглядом их покупки в тележке. Несколько коробок сладостей, игрушки, шарики.
— У Тамерлана сегодня день рождения, — отвечает Алмаз. — Попросил не отмечать и подарить ему квадроцикл, но Линара все равно уговорила меня на ужин.
— Муж сказал, что ты женился, Саид, — мягко вступает в разговор Линара. — Поздравляю. Очень была бы рада познакомиться с твоей супругой.
— Точно, Саид, — спохватывается Алмаз, — приходите сегодня к семи. Мы больше никого не приглашали, — добавляет многозначительно. — Даже отца не будет. Давай…
В любой другой день я бы отказался, сославшись на важные дела. Но сегодня стою смотрю на своего брата и его жену и совершенно неожиданно для себя киваю. Может, это то, что нужно? Пример. Нам обоим.
— Спасибо, — отвечаю. — Мы придём.
— Здорово, — видимо, тоже удивлённые моим ответом Алмаз с Линарой переглядываются.
Ещё несколько минут обсуждаем идею подарка, а потом прощаемся до семи. Родственники уходят к лифтам, а я пишу сообщение Теоне, что в пол седьмого за ней заеду.
Вообще, это даже хорошо, что у неё будет возможность познакомиться с нормальным форматом исламской семьи до дня рождения дяди. Мало ли что увидит там или услышит. Тогда я эту ситуацию вообще не разрулю. Хуже маленькой испуганной девочки, может быть только женщина, которая все сама знает.
Смотрю на аватарку контакта жены, сделанную в постели, после того как мы… не важно сколько раз занимались любовью. И меня отпускает. В памяти всплывают картинки ее безумного, преданного взгляда, зацелованных губ, гостеприимно раскрытых бедер… Не было там ничего про предохраняться. Не верю. Все это — очередная ее защитная реакция. Отматываю память до вчерашнего дня и пытаюсь понять, в какой момент появились слова Терны про однокурсников. О чем мы говорили? Да, вроде, все хорошо было. Даже пришёл пораньше. К восьми сам отвез девочек в сауну к Рязанцеву, поговорил с одним нужным человеком, потому что появилась идея, как вернуть деньги за день простоя торгового центра и около девяти, ну может чуть позже, поехал домой. Немного выпить пришлось, но не думаю, что жена это почувствовала. Девочки пометили? Да когда… даже не прикасался к ним.
Быстро решаю в торговом центре важные дела, подписываю документы, разрешаю маркетологам расширить рекламный бюджет, покупаю в кофейне упаковку пирожных взамен выброшенных роз и еду к жене. Открываю неприветливо тихий номер, обхожу все комнаты и понимаю, что Теоны в гостинице нет. Достаю телефон, чтобы ей позвонить, и вижу на экране сообщение банка о снятии наличных. Пятьдесят пять тысяч. Зачем тебе столько? Зараза…
Глава 32. Теона
Теона
— Саид! — бегу к мужу мимо скорых, припаркованных возле приемного отделения. — Саид!
Машу рукой. Он оглядывается по сторонам и, наконец, замечает меня. Злой, хмурый, встревоженный. Широким шагом спешит мне на встречу. И я ему просто несказанно рада. Мне вообще уже кажется, что мир начинает крутиться и жить только с его появлением. А вчерашнего запаха женских духов и прилипшей этикетки от березового веника вообще не было. Ну правда… зачем я снова устроила эти провокации?
