И что я знаю, где ее номер.
Напридумывала
Номер встречает меня благословенной тишиной.
И безопасностью.
Последнее — ну очень актуально, потому что сердце до сих пор в нервном припадке заходится и отказывается успокаиваться.
Я тщательно проверяю, закрыта ли дверь, а затем забираюсь в душ. Тоже, предварительно, проверив, все ли заперто так, как надо.
Включив горячую воду, мгновенно заполнившую ванную комнату паром, я долго стою под тугими струями и никак не могу унять дрожь.
Мне холодно, очень холодно, руки дрожат, пальцы, словно у алкоголика со стажем, трясутся. Вода не согревает, внутри все мерзлое.
Настолько, что даже думать не могу о произошедшем. Ощущение, что, стоит лишь мысли в голову впустить, как опять трясти начнет, еще сильнее, чем до этого.
Распарив кожу докрасна, и, кажется, словив тепловой удар, я все-таки выползаю из ванной, и, как была, в халате на голое тело и с влажными волосами, падаю на кровать. Укрываюсь всем, что попадается под руку, одеяло, покрывало, подушки какие-то…
И вырубаюсь.
Видно, получивший невероятный стресс организм самостоятельно решает, каким образом ему нужно бороться с произошедшим.
Как тогда, в деревне…
Но сейчас хуже, все гораздо хуже…
Больше мыслей в голове не заводится, и я засыпаю.
Чтоб утром проснуться раньше будильника на полчаса.
Сажусь на кровати, оторопело оглядываюсь, еле выныривая из какого-то дикого, фантасмагорического сна, в котором нет четких образов, но очень много ощущений. Вода, горячие капли на коже, тяжелые руки, тяжелое дыхание, сухие губы… Черные глаза. Жадные глаза.
«Темик… Что происходит?» — визгливый женский голос режет уши, бьет по нервам.
Темик… Она его Темиком зовет…
Усмехаюсь, никак не коррелируя монгольского хана и эту… собачью кличку.
Интересно, ему нравится?
Наверно, нравится, раз позволяет. Биг Босс явно не из тех людей, которые терпят то, что им не по вкусу…
Вчерашняя ситуация неожиданно теряет свою остроту и теперь кажется водевильной.
Смешной.
Большой Босс решил приударить за немой сотрудницей… На глазах у своей женщины… Водевиль…
Зачем? Чтоб она приревновала, понятно же! Какой нормальный мужик будет хотеть пойти налево от такой богини?
Я вспоминаю точеную фигурку, где все как надо. Все очень в меру и в то же время шикарно. И волосы, тоже рыжие, как у меня… Но вообще никакого сравнения. Это как сравнивать… Ну, не знаю… Венеру Ботичелли и дипломную работу посредственного скульптора.
Нюансы в деталях.
Но сейчас я вообще не настроена разбираться в этом всем.
Главное, что меня отпустило. И это хорошо.
Вспоминаю свое глупое поведение в лифте, и до этого — в кабинете Большого Босса.
И вижу его уже совершенно в другом ключе.
Вижу реальную ситуацию.
Картину целиком.
В ней есть серьезный, очень богатый, очень самодостаточный мужчина, который встречается с шикарной женщиной, готовится жениться на ней.
И есть невзрачная мышка-норушка, возомнившая себе невесть что из-за одного странного, и, кстати, тоже спорного эпизода.
Тогда, на улице… На меня напали же, Гарик ударил по лицу, я вообще была основательно не в себе. Вот и сделала глупость, полезла к взрослому мужчине, своему спасителю… С благодарностью, ага.
Он машинально ответил, просто поддержал.
А все остальное сделало мое девственное разгулявшееся либидо.
Напридумывала себе не пойми чего, загорелась, саму себя уверила в правильности тех ощущений.
И именно с таким настроем и приехала в город.
Ну конечно!
Пусть сама себе не признавалась, но ведь была в глубине души, таилась там мыслишка о том, что он меня помнит, что он не просто так меня вызвал…
Ну а все остальное — мое богатое и, оказывается, на редкость нездоровое воображение доработало.
И взгляд в кабинете, и не случившееся прикосновение в лифте, и сцену в бассейне.
Ведь, если подумать, то все просто.
Что там Большой Босс говорил насчет осторожности с парнями? Конечно, он спас меня уже от одного подонка и, наверняка, как и все остальные, считает слегка ненормальной. Ну, или чересчур наивной. Глупой, короче говоря.
А тут увидел, как я разговариваю с посторонним парнем, и просто подплыл, чтоб предостеречь.
И предостерег. Вот и все.
Ну а потом… То, что, он решил меня использовать для своей водевильной истории, тоже глупое предположение, получается.
Конечно, глупое!
Зачем такому, как он, все это?
Нет, скорее всего, он вообще ничего не думал, реально подплыл, чтоб предостеречь. По-отечески…
А получилось вот так. Не очень хорошо.
Я себе напридумывала очередного бреда, убежала, как овечка, даже не попытавшись решить конфликт…
Наверно, все вокруг правы, а я просто ненормальная. И сама этого не замечаю.
Я встаю под ледяную воду, взвизгиваю, но терплю, надеясь, что холод успокоит мятущиеся глупые мысли и придаст сил и энергии.
Затем, накинув халат, выхожу в коридор, к автомату с кофе.
Здесь он невероятно вкусный, настоящий, молотый.
Я беру себе большой стакан капучино с сахаром, иду обратно в номер.
На балконе сажусь в креслице и с огромным удовольствием на несколько минут отключаюсь от всего на свете.
Смотрю на дымную Москву, на реку, мост, сталинскую высотку… И встающее над всем этим великолепием солнце.
Господи… Все наши мысли, все наши метания — это настолько пустое. Это исчезнет. Не будет этого.
А вот это все — Москва, река, прозрачный воздух, занимающийся рассвет — это все останется.
И теперь не только вчерашние, но и сегодняшние утренние мысли мне кажутся такими ненужными, такими… неловкими, что ли…
Зачем я про это думаю?
Ну, было и было… Какая разница, по какой причине он
