хотел предложить ей пожить вдвоем, поскольку ему уже надоело, что у каждого отдельное хозяйство. Открыв для себя, что он в ней нуждался, что она стала занимать в его жизни все большее место, может, от этого он бессознательно и запаниковал? Не показалось ли ему, что он угодил в ловушку, раз он уже был готов отныне посвящать ей гораздо больше времени, которое придется отнимать у любимого книжного магазина?
Матье вдруг так захотелось увидеть Тесс, что он резко тронулся с места. В конце-то концов, ведь он не был болен, он вполне мог пригласить ее куда-нибудь пообедать, например, в «Гриньо», кафе, которое она просто обожала, находившееся неподалеку от «перевернутой баночки из-под йогурта». Он мог этим воспользоваться, чтобы сообщить ей, что Бенуа отказался от дальнейшей помощи ему. Впрочем… Не слишком ли неловкий шаг? Не будет ли это выглядеть так, будто он, хотя и косвенным образом, перекладывает на нее за это ответственность? Да и вообще, уверен ли он сам, что ему так уж необходим психиатр?
Припарковавшись рядом с магазином Тесс, он почувствовал, что его энтузиазм иссяк. Размышляя, он проследил взглядом за фуникулером, поднимавшимся к высшей точке города. Что нового мог он сказать Тесс? На что был он способен в данный момент? Уж точно его не прельщала затея пригласить Тесс переспать с ним у него в Сент-Адрессе или, что еще хуже, у нее дома? Издалека он посмотрел на маленькую витринку, где, как всегда, высилась груда ярко раскрашенных вещиц. Он разглядел фигуру Тесс, сновавшую туда-сюда, ее рассыпавшиеся по плечам, переливающиеся в огнях лавки белокурые волосы. Раздираемый двумя противоречивыми желаниями — броситься к ней и в то же время поскорее удрать от этого места, он долго оставался в оцепенении. И вдруг увидел, как она выбежала из магазинчика, поспешно натягивая парку.
— Матье! Матье!
Размахивая руками, она, перебегая улицу, громко выкрикивала его имя, не обращая внимания на машины.
— Что ты здесь делаешь? Я так рада тебя видеть! Пошли в магазин. Сейчас я сварю тебе кофе, хочешь? Ты просто гуляешь или пришел ко мне?
Она говорила так много, и не потому, чтобы скрыть свое удивление, а чтобы не дать ему уйти.
— Кофе не нужно, спасибо. Я приглашаю тебя на обед. Конечно, если ты свободна. Можешь закрыться на два часа?
— О, конечно! Во всяком случае, толпы меня не осаждают.
— Тогда я отвезу тебя в «Гриньо».
Он подождал снаружи, пока она опускала железную решетку.
— Ты забыла выключить свет, — проворчал он.
— Не важно, мне так есть захотелось!
Во время поездки они обменивались лишь банальностями, не желая затрагивать единственной важной для обоих темы: в каком душевном состоянии находился сейчас Матье. Усевшись за столик, они заказали тарелку креветок и улиток, а еще филе трески со сливочным соусом.
— Как же давно я не пробовал настоящей еды, — признался Матье.
— Это только от тебя зависело…
— Представь, что не далее как вчера я заказал себе массу всяких чудесных вещей у бакалейщика! У меня их полный холодильник. Теперь я буду готовить себе разные вкусности!
Тесс разразилась смехом, зная, что Матье был самым никудышным поваром на свете.
— К тебе вернулся аппетит? — не удержалась она от вопроса.
— С этой точки зрения — да, есть небольшой прогресс.
Держа серую [7] креветку в руке, она тщетно ждала продолжения и была разочарована его молчанием.
— А как насчет остального, Матье? — поневоле ей пришлось проявить инициативу.
— Пока трудно оценить. Кстати, твой друг Бенуа от меня открестился.
— Почему так?
— Должно быть, мой случай не слишком его заинтересовал, — осторожно ответил он.
Она, казалось, была поражена, но не стала никак комментировать, а лишь спросила:
— Ты намерен проконсультироваться у какого-нибудь другого психиатра?
— Вряд ли.
— Но раз уж ты начал лучше себя чувствовать, нужно продолжить!
— Последние сеансы помогли мне задуматься о многом. Может, мы просто не задаем себе правильных вопросов? А задаем совсем не те, что нужны? Препарировать как следует свое прошлое, увидеть в нем себя таким, каким ты был, и принять, согласиться на себя такого… Думаю, часть этого пути я уже прошел, но еще не до конца. Бенуа дал мне ключ, и я должен суметь им воспользоваться.
На лице молодой женщины откровенно читалось разочарование. Возможно, она рассчитывала, что во время этого неожиданного обеда Матье скажет ей, что проблема окончательно решена? Да и он очень хотел бы стать обладателем волшебной палочки, чтобы, взмахнув ей, все исправить, но вся беда была в том, что он не собирался врать Тесс.
— Я слишком злоупотреблял твоим терпением до сих пор, Тесс, и теперь хотел бы…
— Оставить себе немного времени на восстановление, даже если оно мне и показалось слишком затянутым? Неужели мы не можем наконец вернуться к нашим нормальным, то есть прежним, отношениям? Мне так тебя не хватало! Я очень тревожилась о тебе! Но ты гораздо лучше выглядишь, это уж точно. Если не считать того, что тебе стоит нагнать немного жирку, а то ты стал слишком уж худым. Как думаешь, не провести ли нам сегодня ночь вместе?
— Нет, — запротестовал он, — подожди, ты слишком спешишь. Я пока ни в чем не уверен.
Как ни странно, мысль провести с ней ночь заставила его резко отступить. Сумеет ли он по-прежнему заниматься с ней любовью, как тот мужчина, которого она помнила? Желание, которое он сейчас испытывал, могло исчезнуть в тот самый момент, когда он заключит ее в объятия. Он претерпел столько жестоких перепадов настроения за эти последние недели, что теперь уже боялся сам себя. Нет, ни за что на свете он не согласился бы подвергнуть себя еще и этому дополнительному унижению. Накануне и так ему пришлось оправдываться в участке. Нет, он не проявлял никакой жестокости, но ему пришлось защищаться от агрессии Альбера Дельво. Впрочем, он не понимал, чего добивался от него этот тип. Копы хихикали, квалифицировав этот случай в качестве «семейной ссоры», тут Матье не выдержал и заорал, что у него с Дельво не было никаких родственных связей, ни близких, ни далеких. И нечего
