class="p1">— Эту? — встаю с колен и достаю из-за пазухи корону с синими сапфирами на коротких зубцах. — Наступил на неё на бегу. Потому и задержался. А почему тебя не выкинуло из игры, когда она слетела с головы.
Взгляд Маруси вспыхивают радостным светом.
— Спасибо! — выхватывает она корону у меня из рук. — Видишь ли, чтобы выйти из игры, её по своему желанию нужно снять.
— А если у человека такая беда случится, как с тобой? — надеваю ремень и прислушиваюсь к пьяным крикам из дома. Надо сматываться отсюда. Лоялен я только к Марусе. Одеждой разжился, свернув голову мужику, справлявшему нужду на углу дома. А, ворвавшись в амбар, с трудом подавил в себе желание горло прокусить горе-викингу.
— Я отслеживаю всех игроков в системе. И по таким растеряхам мне приходит уведомление. Помогаю им. Но себе-то я как помогу? Надо, конечно, доработать эту функцию, — Маруся морщится, держась за поясницу.
— Маленькая моя, иди булочки пожалею, — раскрываю объятья.
— Извращуга старый! — ворчит она. — То наручники, то ремень, что дальше?
— Дальше, валим отсюда, — я киваю на лежащего возле наших ног викинга. — Пока его дружки не вспомнили о товарище.
— Ты прав, — в кои-то веки соглашается Маруся, вздрогнув от одного лишь взгляда на него. — Гормоны нормально контролируешь? Лошадь мою не сожрёшь?
— Так может сразу отсюда катапультируемся? — мне не хочется, чтобы Маруся наткнулась ещё на одно тело. Неловко как-то за оборотня, поселившегося во мне.
— Мне надо посоветоваться с лошадью, — Маруся подпоясывает тонким ремешком рубаху, превратившуюся в халат.
Закатываю глаза от возмущенья:
— Советоваться нужно с мужем! — хватаю Марусю за плечи и прижимаю к шершавым брёвнам сруба. Свожу её запястья над растрёпанной коронованной головой.
Маруся презрительно щурится и часто дышит. Обхватывает пальцами мой прибор через ширинку:
— Вот замуж выйду и буду советоваться. А сейчас мне нужно поговорить с Жаклин. Не могу же я её бросить среди этих варваров.
— Лошадям, в отличии от невинных девушек, такие жеребцы очень даже нравятся, — веду по её солёной щеке языком, оставляя влажный след. — Живо домой, пока я тебе ещё не на поддал!
— Пусти меня! Что ты вытворяешь?
— Вытворять сейчас в спальне будем! Снимай корону, сказал.
Маруся, куксится, как в детстве и топает ногой.
— Ладно! Уговорил! — она подносит руку к голове, снимает корону и исчезает.
Я вытаскиваю кольцо из уха и открываю глаза в спальне.
— Пипец! — выдыхаю я, утирая лоб и стягивая с головы пластмассовую гадость.
Нужно её припрятать подальше. Поворачиваю голову, ища глазами Марусю.
Она сидит в кресле, как на троне. Злющая, но соблазнительная до дрожи. Упругие сисечки вздымаются под полотенцем при каждом вздохе от возмущения:
— Ты. Поднял. На меня. Руку. — чеканит Маруся.
Вскакиваю с кровати. Лишь бы не дать гневу взять надо мной верх. Кровь приливает к голове:
— Ты лежала, раздвинув ноги под здоровенным кабаном в амбаре! — срываюсь я на крик. — Не трахаешь тебя — плохо, трахаешь — опять недовольна. Зачем ты меня опять втравила в свои игры?
Маруся, склонив голову набок с усмешкой на губах наблюдает за моим беснованием.
— Если хочешь, — голос её сейчас, как мёд. — Я буду играть без тебя.
— Без меня? — в груди резко не хватает воздуха, и я понимаю, что нужно немного остыть. Так и инфаркт можно схлопотать.
— Без тебя, — Маруся закидывает ногу на ногу и покачивает носком.
Подхожу к ней, мысленно считая до десяти, и сажусь на корточки:
— Малышка, давай возьмём за правило. Как бы мы с тобой не разругались перед сном, миримся и ложимся спать в любви и согласии.
Глаза Маруси наполняются слезами:
— Ты меня побил!
— Это была такая игра, — улыбаюсь я ей, а перед глазами волосатая мужская задница, с приспущенными штанами, между Марусиных бёдер. Спокойно, Руслан, спокойно.
— Мне не нравятся такие игры!
— Услышал тебя! Мир? — протягиваю ей ладонь.
— Мир! — пожимает она мою руку.
Встаю и подхватываю Марусю из кресла.
— Девочка моя сладкая, — кладу её на постель и падаю рядом. Переплетаемся пальцами рук. — Люблю тебя больше жизни.
— Поцелуй меня, — просит Маруся. — Как сегодня днём целовал.
У меня снова перехватывает дыхание, но уже от желания.
— Предлагаю сегодня перейти на второй уровень, — тяну я полотенце за край и припадая губами к нежному соску. Втягиваю его в рот, ощущая, как он наливается крепостью.
Маруся издаёт протяжный стон и подаётся навстречу моему жадному рту.
— А сколько всего этих уровней? — хнычет она.
— Три, — тереблю языком второй сосок.
— А что входит в пакет услуг? — мурлычет она.
Прикусываю за грудь Марусю.
— Макака! — нависаю я над ней. — Ну вот почему ты не в мать?
— Потому что я в отца, — Маруся пальцами ног умудряется стащить полотенце с моих бёдер. — Можешь подождать четыре годика и вместо меня взять в жёны двух клонов Марго. Ты же всегда любил ложиться в постель с парочкой горячих девиц.
Горит огнём не только лицо, но и кончики ушей.
— Солнце, я люблю только тебя, — впервые в жизни прижимаюсь членом к Марусиной плоти.
— А как тебе было спать с двоими сразу? — Маруся обхватывает мои бёдра ногами и прижимается ещё сильнее.
«Спасибо, хорошо!» — так и просится в ответ, чтобы урезонить маленькую нахалюгу, но боюсь мы снова раздерёмся. Мне на самом деле больше не нужен никто, кроме Маруси.
— Что ты молчишь? — Маруся двигает подо мной бёдрами, и у меня желание скользнуть между ними и разом прервать все наши мучения. Классический недотрах у обоих налицо.
— Мне не нужны другие женщины, — покрываю поцелуями плечи Маруси и возвращаюсь к её груди.
— А мужчины? — ехидно спрашивает она.
Беру волю в кулак и, не поддаваясь на провокацию, веду языком по вздрагивающему животу вниз. Устраиваюсь между бёдер и залипаю, словно впервые вижу женское лоно. Дую на него и провожу языком, раскрывая нежный бутон.
— Руслан, — стонет Маруся, сжимая руками свою грудь.
— Да, котёнок, — у меня круги расплываются перед глазами.
— Люблю тебя.
