курочку кхм, топтать… так?! — зачем-то резюмирует тетя.
— Да, теть все так… я еле ноги унесла.
— Нинок, тогда второй нескромный вопрос: нахуа ты сбежала???
* * *
— Ниночек, сядь, успокойся! — тетя разливает нам душистый чай по огромным уютным кружкам. — Хотя нет, детка, ты повыше меня будешь, Поднимись до полочки, песочку достань!
Я тянусь за сахарницей, и тут тетя Люба сражает меня наповал:
— Да ты ж брюхатая!!! Вот я тебя и раскусила! — всплескивает она полноватыми руками.
Блин! Как же я могла так по-дурацки спалиться-то, а?! Даже не подумала живот по привычке втянуть! А тетка какая хитрая! Взяла и на раз-два вывела меня на чистую воду.
— Нин, ты сдурела, да?! — начинает кипятиться тетя, — Это кто постарался?! Тот миллиардер? Он обрюхатил тебя и смылся? Хотя нет, ты сама сбежала от него… Так, Нинка, я совсем запуталась! А ну рассказывай, чего ты там натворила?!
— Теть, мне нужно было забеременеть и родить…
— Нахуа?! — задает теть Люба свой излюбленный вопрос. — Он что, ссильничал тебя? Принуждал?
— Нет, теть… что ты! Я сама подстроила так, чтобы забеременеть от него. Он даже не догадывался, что именно он отец моего ребенка!
— Ты сказала ему, что пьешь таблетки, а сама спала с ним без защиты?
— Хуже, теть. Не спрашивай. Мне сейчас очень стыдно… А Сулейман узнал, что я беременна от него, и украл меня к себе!
— Украл, чтобы жениться и воспитывать ребенка? — прищуривается тетя.
— Ну, про свадьбу он не говорил, а вот воспитывать малыша да, хочет, потому что это его первый и единственный наследник.
— А ты чего кочевряжишься? Без мужика знаешь, как тяжело? Невозможно без мужика детей воспитывать!!!
— Откуда ты знаешь, теть, ведь сама-то не рожала!!!
— Вот поэтому и не рожала, что мужика достойного не нашлось рядом! — ставит меня на место тетя Люба.
— Теть, я просто хочу родить, и ни от кого не зависеть, понимаешь?
— Нет, не понимаю! — тетя от меня в таком шоке, что даже про чай свой забыла. — У него что, жена есть?
— Нет, жены нет вроде, и детей, нет, раз моего ребеночка своим первым наследником называет. Но женщина у него в доме живет. Любовница. Не хочу я второй или третьей быть…
— Тю, дурочка! — машет на меня рукой тетя, — Любовница — не жена, подвинется.
— Он ее сам выгнать обещал, — прихлебываю я чаек.
— Вот видишь, Нин… Мне кажется, зря ты тупишь…
— Тетя!!! — обрываю я ее. — Не зря! Я не хочу, чтобы мною командовали! Не хочу, чтобы мною распоряжались как вещью, понимаешь?
— Я понимаю только то, что тебе, дурочке, невероятно, феерически повезло! А ты бежишь от своего счастья не зная куда, словно курица без головы! Вообще, блин, дура! Без совета со мной, с матерью! Залетела! Без мужа. Что люди скажут?! У вас там на селе народ вообще консервативный! Не поймут соседи твоих закидонов с беременностью. А мать тебе голову как той курице отчекрыжит за такую новость!!!
— Теть Люб… я устала. — говорю я чистую правду. — Можно я спать пойду?
— Можно. Иди Нинок, ложись, сейчас постелю тебе. Утро вечера мудренее. Ох ты горе луковое на мое голову, — вздыхает тетя так, словно я ей с десяток младенцев в подоле в дом принесла…
Тетя Люба знала, что Нина — тупая дурочка, у которой вместо мозгов один ветер. Она знала, но все равно, любимая племянница смогла пошатнуть своей глупостью налаженный тетей многолетний быт.
Взяла и залетела! Без мужа! Причем самостоятельно, по ее словам! Бедный миллиардер, а в том, что Нинкин хахаль миллиардер — тетя не сомневалась, там и машина, и костюм, и телефон, и часы, и повадки о многом говорили. Так вот, бедный миллиардер ни сном ни духом, что Нинок забрюхатилась от него, а когда узнал — из кожи вон вылез, чтобы девочку из нищей жопы забрать. Но та смогла удивить и его — сбежала на ночь глядя, да еще и его в похищении обвинила!
Ну дурочка, а! Несмотря на свое совершеннолетие, глупость так и прет из нее! Она даже представить себе не может, что значит быть матерью-одиночкой! В одни руки тащить на своем горбу спиногрыза!!! — Тетя Люба в свое время даже замуж по этой причине не вышла — не оказалось надежного мужчины рядом, с которым рожать было бы нестрашно. А еще у тети Любы был наглядный пример собственной сестры, Нинкиной мамы перед глазами!
Несчастная Нюра выпорхнула замуж, тот идиот тут же запил, бросил работу, сложив все на Нюркины плечи, спился окончательно, и сгинул на кладбище под елочкой. А Нюрка всю жизнь эту дурочку Нинку на своем горбу тащила! Одна, одевала-обувала-кормила. Света белого не видела, только чтобы дочурка из нищеты-деревни вылезла. Ага, вылезла! И в штаны к миллиардеру залезла. Теперь вернется домой в деревню, с приблудышем в подоле, вот-то бедная Нюрочка «обрадуется»!!!
— Господи, всыпать бы тебе, Нинка, ремня, по первое число!!! — вздохнула тетя, тихонечко направляясь к комнатке, куда положила непутевую племянницу отдыхать.
Приоткрыв дверь, тетя Люба убедилась, что Нинка спит, сцапала ее сумочку и прокралась обратно на кухню.
— Во имя Нюрки! — твердила она, роясь в Нинкином телефоне. — Сулейман! Нашла!
Мысленно перекрестившись, тетя набрала кнопку вызова.
— Да! Нина, ты где?! Все ли с тобой в порядке?! — раздался на том конце тревожный глубокий баритон.
Тетя Люба аж закайфовала от такого голоса. Если от одного тембра женская душа тает как мороженное, то что же происходит, когда с Сулейманом оказываешься в одной плоскости? Например, в горизонтальной?! Нинка и правда малолетняя идиотка, ей-богу!
— Это Любовь Владимировна! — собрала всю волю в кулак тетя Люба. — Нина сейчас у меня. Слушайте адрес…
* * *
И четверти часа не прошло, как на пороге тети Любы возвышался молодой, здоровый как лось, могучий, и красивый точно актер из турецкого сериала, Сулейман.
Тетя Люба едва успела намазать тонкие губы ядреной розовой помадой, да взъерошить химию на вытравленных белокурых волосах.
— Сулейман. — сходу представился горячий мачо южных кровей.
— Любовь Владимировна. — протянула ему руку тетя Люба. — Тетка этой дурочки, заходите. Я
